«Помидорами не отделаются» ни Турция, ни Россия

В конце ноября, после того, как Турция сбила наш бомбардировщик Су–24, Россия приняла меры по ограничению торгового сотрудничества с Анкарой. Введен запрет на ввоз с 1 января 2016 года сельскохозяйственной продукции. Из продовольствия под санкции попали фрукты – цитрусовые, виноград, яблоки, груши, абрикосы, персики, сливы, земляника, клубника, овощи – томаты, капуста цветная и брокколи, огурцы, птица, соль. Как язвили СМИ, эта часть экспорта накрылась гвоздиками, которые тоже шли к нам с турецкого берега.

Ни дефицита, ни скачка цен не будет

Шутки шутками, но встал серьезный вопрос: не слишком ли сильно отдача от санкций ударит по отечественному рынку? Как водится, зазвучали алармистские голоса, что, де, Россия сделала хуже самой себе. Особенно сегодня, в условиях экономического кризиса и падения рубля вследствие снижения мировых цен на нефть.

Председатель Комитета Торгово–промышленной палаты РФ по развитию потребительского рынка Александр Борисов не разделяет пессимистических ожиданий. Импорт из Турции в 2014 году составил 4 процента в общем объеме ввоза продовольствия. Ни дефицита попавшей под санкции продукции, ни резкого скачка цен не будет, уверен он.

Наибольшую долю в нашем продовольственном импорте Турция занимает по следующим позициям: помидоры (до 50 процентов), виноград (до 40), абрикосы, персики, нектарины (20–40). Гораздо меньшая доля приходится на огурцы, цветную капусту и капусту брокколи, куриное мясо, соль и пр. Там, где доля турецких товаров выше (лимоны, мясо, рыба), что могло бы сказаться на потребителях, санкции не вводились.

Санкции для россиян – дело не новое. Опыт работы крупнейших импортеров овощей и фруктов, а также федеральных и региональных розничных сетей в августе–сентябре прошлого года, когда были введены гораздо более масштабные ограничения, показал, что на глобальных рынках можно достаточно быстро найти все, что необходимо.

Честно говоря, жалко, – посетовал представитель ТПП РФ, что никто из представителей властей даже не сказал спасибо в адрес бизнеса, быстро и эффективно наладившего новые логистические цепочки так, что население ничего серьезного (кроме, разумеется, отсутствия хамона и пармезана) не заметило.

Замечу, что тогда решение принималось внезапно, а сегодня эмбарго вводится заблаговременно, с 1 января 2016 года. Понятно, что страны, к которым придется обращаться по замене отпавших поставщиков (Китай, Марокко, Египет, Израиль, Пакистан, Азербайджан, Армения, Молдавия и другие), постараются воспользоваться ситуацией – и новые контракты обойдутся дороже. Но, по прикидкам экспертов, влияние этих факторов добавит к росту инфляции не больше, чем один–полтора процента.

Бизнес в России настроен весьма патриотично и, как правило, поддерживает принимаемые решения. Его задача в существующих условиях сделать все, чтобы потребитель не ощущал серьезных неудобств или потерь, а поставщики и торговля получали адекватную прибыль. Иначе массовые разорения в любом звене поставок продукции нарушат сложившееся равновесие на потребительском рынке.

Допустим, в этом случае мы отделаемся легко. Но если учесть, что на протяжении менее чем двух лет руководству страны приходится решать одну и ту же задачу, связанную с продовольственной зависимостью России от внешних рынков, приходится вспомнить бородатый анекдот с ключевой фразой «однако тенденция». Ответ на нее очевиден – наращивать продовольственную достаточность.

Щит Родины – продбезопасность

Сказано: лучшая оборона – наступление. В данном случае речь идет о наращивании уровня продовольственной независимости России. И вести его придется не с нуля. Хороший задел в развитии отечественного сельского хозяйства достигнут в последние десять лет.

По целому ряду критичных для России продуктов, перечисленных в Доктрине продовольственной безопасности, положение выглядит вполне прилично. Сегодня мы полностью обеспечены собственным зерном, растительным маслом, сахаром и картофелем, на 90 процентов – мясом птицы и свининой, 80 – рыбой, 85 – пищевой солью.

Яйца в перечисленную номенклатуру не входят, но тут, кстати, есть куда стремиться. Ведь их производство за четверть века сократилось на 15 миллиардов штук, минус 105 на душу населения. По молоку (80) и говядине (75) наша страна имеет сомнительную часть являться самым большим в мире импортером. Недобор молочной продукции в виде твердых сыров частично возмещает Белоруссия. Пока похвалиться нам нечем. По данным Росстата, производство молока с начала года упало на 0,3 процента, да и в предыдущие два года имела место стагнация.

В конце сентября Владимир Путин дал целый ряд поручений по корректировке госпрограммы развития АПК. Они касались стратегических отраслей в сфере импортозамещения: производства плодоовощной продукции, мясного и молочного животноводства, поддержки тепличных хозяйств.

Ускоренное развитие этих отраслей без господдержки невозможно. Она, во–первых, должна быть больше в разы, а во–вторых, эффективнее, заявил министр сельского хозяйства Александр Ткачев, выступая в Госдуме. Он сказал, что для решения поставленной Президентом РФ задачи – к 2020 году выйти на полное обеспечение внутреннего рынка отечественными продуктами – потребуется ежегодно в течение 5 лет выделять АПК 80 миллиардов рублей.

Это позволит удвоить к 2020 году производство помидоров, огурцов, яблок, винограда и на 20 процентов – молока. В планах Минсельхоза запуск новых молочных и тепличных комплексов, закладка садов и виноградников.

Некоторые пункты «дорожной карты» обозначены в Послании Федеральному собранию. Нужно ввести в оборот миллионы гектаров простаивающей пашни, по подсчетам Минсельхоза, – 10 миллионов, а других экспертов – 42 миллиона гектаров. Для этого предлагается изымать ее у недобросовестных владельцев и выставлять с целью продажи на аукционе тем, кто хочет и может возделывать землю. К слову, аграрное ведомство уже разработало порядок изъятия неиспользуемых сельхозземель и внесет законопроект, ужесточающий земельное право, в весеннюю сессию Госдумы.

Где наши трактора?

Президент РФ очень многих удивил, назвав цифру экспорта в 2014 году российской сельхозпродукции - почти 20 миллиардов долларов. На четверть больше выручки от продажи вооружений или около трети доходов от экспорта газа! Такой рывок селяне совершили благодаря господдержке.-

Но почивать на лаврах рано. Нерешенных проблем еще очень много. Ахиллесовы пяты российского сельского хозяйства очевидны.

Прежде всего, низкая техническая оснащенность. 60 процентов парка техники устарело, а обновление идет недопустимо низкими темпами, отмечает аудитор Счетной палаты РФ Бато–Жаргал Жамбалнимбуев – по 7,4 процента в год. К тому же субсидирование закупок от завышенной цены снижает цену помощи государства. В 2015 году сельхозтоваропроизводители приобретели около 5 тысяч тракторов, в основном импортных. «У нас нет русского трактора, мы его потеряли», – признал глава сельхозведомства.

Вывод? Реанимировать отечественное сельхозмашиностроение. Это потребует перехода к активной промышленной политике, убежден глава ассоциаций "Росагромаш" и "Новое содружество" Константин Бабкин. Ее акценты – остановка «инфляции издержек» и заморозка роста тарифов естественных монополий, частичное рефинансирование государством инвестиций в производство, налоговое стимулирование реального сектора.

Еще одна ахиллесова пята – нынешняя закредитованность АПК, перевалившая за 2 триллиона рублей. О такой беде, как недостаток оборотных средств и недоступность кредитов, уже и говорить надоело. Не все в порядке с выдачей грантов, которые ныне нередко выдают тем, кто не имеет на них права.

Между тем Владимир Путин подчеркнул, что ресурсы следует сосредоточить на поддержке прежде всего высокоэффективных хозяйств. На таких принципах, по мнению главы государства, должна строиться программа развития АПК. Особо он выделил необходимость развития отечественных технологий производства, хранения, переработки сельхозпродукции, создания собственных посевного и племенного фондов.-

В Счетной палате РФ обратили внимание на качество госпрограмм, являющихся, как известно, основными инструментами развития сельского хозяйства. ГП на 2015−2016 годы по 20 процентам позиций выполнено не будет. Одна из причин - несовершенство механизма контроля за реализацией госпрограмм. В них загнано 152 показателя, оценить которые Росстат физически не в состоянии. А значит, при принятии решений органы власти часто не имеют перед глазами реальной картины положения дел.

«Помидорами они не отделаются». Это выражение Владимира Путин в адрес Турции, нанесшей России удар в спину, сразу же стало крылатым. Тут не поспорить. Впрочем, оно применимо и по отношению к нам, если иметь в виду стратегическое решение возникших перед нами задач по развитию собственного современного производства. На этом фоне справиться с проблемой выпадающих из импорта турецких томатов – пустяки. Главное в том, чтобы коренным образом изменить отношение к реальному сектору.

Импортозамещение: не защитная мера, а системная политика

Санкции вызвали шквал экспертных обсуждений. В сухом остатке они сводятся к нескольким основным выводам.

Первый. Импортозамещение – не защитная мера, а долговременный тренд. Нам нужно научиться жить в режиме планирования своего будущего, а не в режиме реагирования на воздействия извне. Урок для власти всех уровней заключается в том, чтобы не только затыкать сегодняшние дыры, а учиться смотреть вперед, быстрее принимать решения и жестко контролировать их исполнение.

Взять, например, программу господдержки сельскохозяйственного производства. Она принята в 2008 году, а отрасль тепличного хозяйства в нее включена только в этом году. Разве не было известно, что собственными овощами и фруктами защищенного грунта Россия обеспечена только на треть?

Крупнейшая российская розничная сеть «Магнит» сама начала строить свои теплицы, чтобы не зависеть от поставщиков. Вдобавок еще и создала собственную электроэнергетическую базу. Не от хорошей жизни, а чтобы не зависеть от аппетитов и капризов энергетиков. Те же подходы используют другие торговые сети. Не напоминает ли это чем–то строительство домн в каждой китайской деревне во времена «культурной революции»?

Экс-министра энергетики России Виктор Кудрявый, например, считает, что назрели изменения законодательства по электроэнергетике, цена на продукцию которой должна, как и в большинстве стран мира, регулироваться государством, а не 260 частными компаниями. Везде энергетики бегают за клиентами: приходите, пожалуйста, подключайтесь, а у нас все наоборот.

Второй. Поддержка покупательской способности населения через рост социальных расходов. Впервые за пятнадцать лет сокращаются реальные доходы, падают зарплаты, растет безработица. Участники рынка отмечают уменьшение среднего чека и сокращение посещаемости торговых центров. В кризис 2008–2009 годов контрциклическая политика Правительства поддержала покупательский спрос домашних хозяйств, благодаря чему экономика быстро пошла в рост.

Нынешний курс на «затягивание поясов» может только усугубить положение. Ряд специалистов предлагает срочно ввести адресную помощь 22 миллионам малообеспеченных россиян через продовольственные карточки. Последние одновременно будут стимулировать спрос на отечественные сельхозпродукты и изделия их переработки. В США продсертификаты получают 45 миллионов человек на сумму 54 миллиарда долларов в год.

Третий. Неотложное решение проблемы логистики и инфраструктуры. Отсутствие чёткой, прозрачной цепочки от производителя до конечного покупателя тормозит развитие АПК. Сегодня килограмм картошки у фермера стоит 6 рублей, а в магазине – 15. Вся маржинальность товаропроводящей цепочки присваивается посредниками. Оптимальная наценка на овощи в странах Европы от 30 до 40 процентов, а у нас 100–150.

Правительство уже делает первые шаги в этом направлении, приняв госпрограмму по развитию торгово–распределительных центров единовременного хранения на 4,7 миллиона тонн и увеличению емкости современных картофеле– и овощехранилищ на 3,5 миллиона тонн. Это увеличит прибыльность производителей и сократит расходы потребителей.

Четвертый. Развитие переработки сельхозпродукции. Россия наращивает экспорт зерна. С одной стороны, это хорошо, с другой – как посмотреть. Например, Турция из нашей пшеницы производит высококачественную муку и экспортирует ее в другие страны. Почему мы сами ее не делаем? Потому что невыгодно.

Без помидоров и цитрусовых мы не останемся. Ну разве что потребители станут более придирчивее в выборе товаров. И рассматривать их с точки зрения «цена–качество», «купить–воздержаться». Не впервые, справимся. Ясно одно: лечить старые болячки сельского хозяйства, в ярком свете освещенные грянувшими санкциями, нужно без промедления.

Людмила Глазкова