Советчина как душегубство. Сталинщина. Коллективизация

Так было по всей России. Смотрите и помните, такими методами коммунисты устанавливали в России советскую власть. И это только начало, ленинщина. Затем была сталинщина.

 

И яркий мазок в картине нашего времени, ныне фотографии гибнущих от коммунистического голода русских крестьян киевские вертухаи цинично используют для пропаганды «геноцида украинцев». 

 

Перейдём к коллективизации. О ней сказано много, повторяться не вижу смысла. Подробный обзор можно найти в главе 7.3. «Голодомор» на сайте Дмитрия Ниткина. 

«За последние десять лет произошло освоение исторической наукой огромного количества фактов, но я в данной заметке акцентирую внимание только на тех из них, которые имеют, на мой взгляд, значение для установления причин трагедии, получившей в историографии и народной памяти название "голодомор". Само описание голода и употреблявшиеся большевиками способы изъятия хлеба у обреченных на голодную смерть людей останутся "за скобками" - не потому, что они не имеют значения для описания "советской цивилизации", а потому что про это надо писать или очень много, или ничего».

 

Ужас творимый сталинцами в деревне действительно трудно описывать. 

«Сталин знал, что умирать будут в первую очередь больные, престарелые и нетрудоспособные. Это его, в общем, устраивало. Переписка партноменклатурщиков тех лет предельно цинична, крестьяне интересуют их только как «говорящие орудия».

 

«Начальник политотдела МТС имени Петровского (Каменский район Черкасской области) сообщал, что в связи с голодом и высокой смертностью хлеб некому будет убирать. Начальник политотдела Виноградской МТС Лысянского района Киевской области жаловался, что в селе Босивци в мае 1933 г. умерло 126 человек, в том числе 70 человек в возрасте 20–45 лет. «Такая высокая смертность, – писал он, – создает большую угрозу уборке урожая и обработке сахарной свеклы.». А начальник политсектора МТС Киевской области обращался к Сталину и Кагановичу, Косиору и Постышеву с просьбой оказать продовольственную помощь, иначе только за две недели «потеряем 100-120 тыс. человек рабочей силы».

 

В Плешаковском колхозе Вешенского района уполномоченные по хлебозаготовкам широко практиковали «допрос с пристрастием»: колхозников ночью допрашивали с применением пыток, затем надевали на шею веревку и вели к проруби в Дону топить. В другом колхозе (Грачевском) подвешивали колхозниц за шею к потолку, допрашивая, потом полузадушенных их вели к реке, избивая по дороге ногами. Колхозников раздевали до белья и босого сажали в амбар или сарай при 20-градусном морозе; практиковались массовые избиения колхозников и единоличников. В Ващаевском колхозе колхозницам обливали ноги и подолы юбок керосином, зажигали, а потом тушили, спрашивая: «Скажешь, где яма? Опять подожгу!» и т.д. и т.п.

 

«Я видал такое, чего нельзя забыть до смерти, в хуторе Волоховском Лебяженского колхоза, ночью, на лютом ветру, на морозе, когда даже собаки прячутся от холода, семьи выкинутых из домов жгли на проулках костры и сидели у костра. Детей заворачивали в лохмотья и клали на оттаявшую от огня землю, сплошной детский крик стоял над проулками. Да разве же можно так издеваться над людьми?»

 

«Это не отдельные случаи загиба, – писал Шолохов, – это узаконенный в районном масштабе “метод” проведения хлебозаготовок»

 

Сталинцы губили не только крестьян, в СССР страшно голодало и городское население.

«… нормы практически не соблюдались. Так, в феврале 1932 г. в Донбассе местные власти, выискивая средства, ввели норму на семейность. Для строителей она равнялась 0,2 (на 10 работающих строителей обеспечивались продовольствием всего только 2 человека из общего числа членов их семей), для угольщиков 1,1 (обеспечивалось 11 членов семей на 10 работающих), для остальных специалистов коэффициент составил 0,5 (снабжались 5 человек на 10 семей). В результате значительное число членов семей было снято с централизованного довольствия. В 1931 г. для горняков Кузбасса норма составляла 0,75 при фактической численности членов семей 1-1,85. В июле 1932 г. Ивановский обком, исходя из выделенных фондов, установил следующие нормы продовольственного снабжения: для рабочих первого и особого списков - по 1 кг крупы; 0,5 кг мяса; 1,5 кг рыбы; 0,8 кг сахара (в мес.). Прочее население и рабочие предприятий второго и третьего списков получали только сахар.

 

Плохим было снабжение учителей, врачей, студентов. Им не гарантировался даже хлебный паек. Так, в Азербайджане в 1933 г. дневная норма хлеба для школьников была 100 г в Баку; 50-75 г - в других городах. По сообщениям из Днепропетровской области, в 1933 г. в городах студенты получали 300-350 г хлеба в день, в сельских местностях в большинстве случаев вообще не обеспечивались. В большинстве районов крупа и сахар выдавались учителям и врачам нерегулярно: 2-3 раза в течение года по 400-500 г. Из 140 тыс. городских учителей в порядке централизованного снабжения мясом обеспечивались только 26 тыс.

 

В 1933 г. жалобы на перебои в снабжении, даже хлебом, шли потоком из Северного края, Западной, Ленинградской, Московской, Ивановской областей, Донбасса, Горьковского края, с Дальнего Востока.

 

По данным Центрального управления народно-хозяйственного учета (ЦУНХУ), в 1933 г. для городского населения отрицательный естественный прирост был равен 374,6 тыс. чел. В 1933 г. общее число умерших в городах РСФСР и на Украине было выше, чем в более благополучные предшествующий и последующий годы. Причина такого положения - голод в городах. При этом приведенные данные безусловно занижены. Так, по справке Киевской медицинской инспектуры, в 1933 г. число умерших, подобранных трупным покоем г. Киева, составило 9472. При этом зарегистрирована была только 3991 смерть».

 

«питание семей фабрично-заводских рабочих в Москве в первые пятилетки было хуже питания среднего рабочего в Петербурге в 1908 г.»

 

«в первой половине 30-х гг. правительство стремилось восстановить уровень питания конца 20-х гг., но не смогло этого достичь. Исключение составляет потребление хлеба, овощей и молока. Привилегии и процветание рабочих в период индустриализации - миф сталинской пропаганды. Промышленных рабочих можно считать привилегированным классом только по сравнению со служащими и интеллигенцией, жившими в те годы впроголодь, а также крестьянством, которое миллионами гибло в колхозной деревне»

 

Если отбросить коммунистическую демагогию, то сталинская коллективизация имела настоящей целью превратить крестьян в рабов советской власти. С крепостным правом колхоз сравнивать нельзя, барщина крепостного крестьянина по закону была ограничена тремя днями в неделю. Колхозник трудился в колхозе фактически бесплатно, а кормиться должен был с собственного приусадебного участка. Причем это его подсобное хозяйство коммунисты также обложили налогами и поборами, которые особенно ужесточились после войны. Так что русские крестьяне были вынуждены вырубать во дворе плодовые кусты и деревья, чтобы хоть как-то облегчить свою участь. На крестьян коммунисты возложили тяжкие трудовые повинности, каторжные лесозаготовки, торфоразработки. И этого советской власти было мало, у людей отбирали последнее в качестве «добровольных» займов.

 

Сталинисты объясняют встречающиеся некоторые советские «перегибы» 30-х тем, что уморить голодом миллионы людей в СССР тов. Сталина вынудила крайняя необходимость экспортировать зерно и купить на Западе промышленное оборудование, жизненно важное для будущей обороны страны от фашизма. Правда, Гитлер в Германии пришёл к власти в 1933 году, но гениально прозорливый Вождь тов. Сталин всё заранее предвидел и поэтому начал коллективизацию с упреждением, уже в 1929 году. 

 

И ещё тов. Сталин такой гениальный, что, как вещают сталинисты, воспользовался мировым кризисом капитализма для советской индустриализации, и задёшево скупил обнищавших буржуев. Правда, падение цен на советский сырьевой экспорт было куда более глубоким, чем на промышленную продукцию, и СССР во многом потерял даже те скромные экспортные доходы, которые имел. В частности мировые цены на зерно упали в 8-10 раз, и в результате экспорт добытого ценой гибели миллионов крестьян советского зерна оказался нерентабельным.

 

И как на все эти дела дело смотрят советские патриоты? Они считают, что разорение сельского хозяйства и убийство голодом миллионов людей это такой единственно возможный сталинский способ подготовки к войне с внешними врагами любимой Советской Родины. Замполиты так прямо и пишут, феноменальное советское бесстыдство:

«С содроганием вспоминаю те страшные дни 1933 года, когда по селу (Нехайки на Полтавщине. - А. М.) прошёл голод», - писал в своих воспоминаниях лётчик-истребитель Иван Степаненко - крестьянский сын, затем рабочий, фронтовик, окончивший войну дважды Героем Советского Союза, одержавший 33 воздушные победы лично и 8 в группе. От голода умерли его родители, брат и три сестры. Однако он не ожесточился, не перелетел к немцам, хотя легко мог бы это сделать. Потому что чувство Родины для него и миллионов его современников не было пустым звуком. «Как и тысячи других крестьян, мои родные умерли от голода. Мои товарищи... также потерявшие близких во время голода... обиженные властями, не только не питали какого-то чувства отчуждённости от Родины, но, уверен, не имели этого даже в мыслях!» Ведь любовь к Родине, объяснял Степаненко настроение своего поколения, «это не преходящее, временное чувство, оно генетически заложено в каждом из нас. Мы патриоты не только тогда, когда страна богата и люди живут в ней в довольстве. Мы любим её и в счастье, и в беде, и даже тогда, когда отдельным из нас могут быть нанесены кровные обиды со стороны представителей правящих структур, как не раз уже встречалось в нашей истории... Патриотизм - удивительное чувство, его нельзя насадить насильно или выжечь из сердец». Степаненко И. Н. «Пламенное небо». Киев. 1991. Изд. 2. С. 7, 253.

 

Эх, упустили сталинцы этого Ваню Степаненко, живучий щенок оказался. Уморили бы и его в колыбели, СССР ещё лучше к войне с мировой буржуазией подготовился. Все беды доброй и гуманной советской власти от того, что коммунисты мало убивали в России.