Стратегическая дезинформация

Среди мемуаров о жизни в СССР есть и книги чекистов. Например, выжившего киллера НКВД, попавшего, по стечению обстоятельств, в мясорубку хрущевско-бериевского противостояния, – Павла Судоплатова.

Что всякий чекист по профессиональному определению – предатель, ясно и так: он и на службу идет, зная, что ради приказа ему можно будет убивать или предавать людей – не только «врагов», но и случайно вставших на пути исполнения великих задач друзей. Поэтому неудивительно, что стоило их системе рухнуть, именно чекисты первыми начали болтать и свистеть: когда врать, а когда и говорить правду.

Почему так получилось? Да потому, что настоящий чекист не понимает, что он предатель. И вот вам пример из мемуаров Судоплатова:

«Из материалов немецких архивов известно, что командование вермахта совершило несколько роковых ошибок отчасти из-за того, что целиком полагалось на информацию абвера, полученную от источников из Советского Верховного Главнокомандования. Дезинформация, передаваемая «Гейне» – «Максом», готовилась в Оперативном управлении нашего Генштаба при участии одного из его руководителей, Штеменко, затем визировалась в Разведуправлении Генштаба и передавалась в НКВД, чтобы обеспечить ее получение убедительными обстоятельствами. По замыслу Штеменко, важные операции Красной Армии действительно осуществлялись в 1942–1943 годах там, где их «предсказывал» для немцев «Гейне» – «Макс», но они имели отвлекающее, вспомогательное значение.

Дезинформация порой имела стратегическое значение. Так, 4 ноября 1942 года «Гейне» – «Макс» сообщил, что Красная Армия нанесет немцам удар 15 ноября не под Сталинградом, а на Северном Кавказе и под Ржевом. Немцы ждали удара под Ржевом и отразили его. Зато окружение группировки Паулюса под Сталинградом явилось для них полной неожиданностью.



Не подозревавший об этой радиоигре Жуков заплатил дорогую цену: в наступлении под Ржевом полегли тысячи и тысячи наших солдат, находившихся под его командованием. В своих мемуарах он признает, что исход этой наступательной операции был неудовлетворительным. Но он так никогда и не узнал, что немцы были предупреждены о нашем наступлении на ржевском направлении, поэтому бросили туда такое количество войск».

Это не обычная игра. Это – полноценное военное преступление против собственной армии. Воспоминания пишет не рамолик какой-нибудь, а в своем уме и присутствии духа находившийся боец невидимого фронта.

Тут что важно: правду чекисты обычно выбалтывают врагу. А своему народу обычно врут. Комично, но и эти свои добровольные показания против НКВД, организовавшего в ходе Ржевской операции массовое убийство красноармейцев, он дает перестроечному, антисоветскому читателю. Не оправдывается, а гордится!

Свой – маршал Жуков – о чекистской игре не знал: ему товарищ Сталин не велел об этом рассказывать. А вот вермахт, как пишет Судоплатов, получил самую достоверную информацию. Чекистам своего агента надо было внедрить.

Вот вам чекистская правда как она есть.

Характерная поговорка: «Жуков заплатил дорогую цену!» Ага, свой-то спецсолдатик у чекиста цел остался. А потом мы все равно все на победу спишем.

В тухлой чекистской диалектике бывают, конечно, неожиданности. Как, например, относиться к двойным агентам? Не знаю.

Но тут от обычных, одноходовых, не убережешься. Все еще маршируют, да врагу глазки строят. С каждой пятилеткой все больше вранья в праздник великой Победы закачивают. Целого Михалкова за госбюджет сняли. Зачем докармливать и так ведь выживших стариков, когда молодых баранов не хватает. Но мемуары о чекистской экономике пишет следующее поколение.