ИЗ Н.А. НЕКРАСОВА

Аппф

Вот  парадный   подьезд. По  торжественным  дням, 
Одержимый  чиновничьим  зудом, 
Целый  город  с  каким-то  испугом 
Подсекает  к  заветным  дверям. 

Записав  свое  имя  и  званье 
Секретаршей  смазливою  в  лайкре, 
Собираются  к  шефу  Незнайки 
На  доклад (ибо  в том  их  призванье). 

А  в  обычные  дни  сей  роскошный  подьезд 
Осаждают  серейшие  лица: 
Прожектеры, искатели  мест, 
Властилины, тузы  из  милиции, 
Да  профуры, сильны  ягодицами, 
Да  попсюхи ( а  с  кем  положиться  бы?) 

От  него  и  к  нему  то  и  знай  поутру 
Все  крутые  скользят  иномарки: 
Лимузины  да  «Порши» -  и  будто  в  дыру 
Возят  взятки, с  Парижу  подарки… 

Раз  я  видел, сюда  подошли  мужики 
Из  провинции,  чуда  желая… 
Токарь, смазчик, - все  голь  перекатная  и 
Нищета, словом, Русь  золотая. 

Показалась  охрана. 
« Менты, допусти! 
Обирает  банкир, наш  хозяин! 
Получаем  пять  тысяч,  с  шести  до  шести 
Пашем-пашем, а  он  увольняет!» 

Их  менты  оглядели: бродяги  на  взгляд! 
Словом, лохи! 
Демократизатер! 

Проходил  мимо  тут  от  Госдум  депутат 
Обронивши: « Гоните  их  на  .......! 
Наш  не  любит  рванину, Абрамыч  Андрей. 
У  них  есть  своя  власть  на  законе!» 

Повязали  их, били… Они  вдоль  Рассей 
Покатились  в  плацкартном  вагоне. 

А  Абрамыч  Андрей, телевизерный  бог, 
Олигарх, уж  которые  сутки 
В  шестизвездочной  яхте  плевал  в  потолок, 
На  Канарах  обняв  секретутку. 

Под  пленительным  небом  Сицилии 
И  в  Майами  на  вилле  в  тени, 
Безмятежней  аркадской  идиллии 
Проводил  он  преклонные  дни. 

Созерцая, как  солнце  пурпурное 
Освещало  платаны  в  закат, 
По  привольное  море  лазурное 
Окуная  тропический  зад. 

За  заставой  в  столовке  убогой 
Мужики, все  пропив  до  рубля, 
Вдаль  пошли, побираясь  дорогой, 
Все  стонали: «Как  терпит  земля!» 

Стонут  в  каждом  глухом  городишке 
У  подьездов  судов  и  палат. 
Стонут  в  собственном  старом  домишке, 
Свету  божьего  солнца  не  рад. 

Укажи  мне  любую  ты  зону, 
Где  бы  русский  мужик  не  стонал – 
За  шесть  досок  шесть  лет  по  закону 
Где  бы  зону  он  сю  не  топтал! 

Видя, как  за  забором  воруют 
Эшелонами, кучей  цистерн, 
Штабелями, и  как  из  крышуют – 
Все, чего  не  предвидел  Жюль  Верн! 

Выдь  на  Волгу!

Чей  стон  раздается 
Под  Казанью  иль  в  фанзе  любой? 
Знамя  красное  вьется и  вьется. 
Баржу  тянут   лебедкой  простой! 

Где  народ - там  и  стон. Эх, Предвечный, 
Что  же  значит  сей  стон  бесконечный? 

Ты  проснешься  ль, исполненный  Сил? 
Или  их  повинуясь  закону, 
Что  разграбили  долы  и  троны, 
Под  себя  лишь  писали  законы, 
Ковыряли  на  Запад  короны – 
Все, что  мог, Ты  ужель  совершил? 

Но  Предвечный  молчит… И  не  внемля, 
Зависает  трехзвездное  с  Кремля 
Непонятно  чего  во  всю  ширь! 

А  тебе – лишь  летальный  исход, 
Мой  ограбленный  русский  народ! - 
Комь  да  Кемь, Магадан  да  Сибирь!