Как дальнобойщики едут в Москву

— Здравствуйте, ваши документы и документы пассажира?
— А какая причина проверки?
— Операция в Сирии, антитерроритические меры! Сейчас пробьем по базе и отдадим.

Головную машину колонны дальнобойщиков, которая с утра в воскресенье выехала из Волгограда в сторону Москвы, чтобы протестовать против системы «Платон», останавливают нынешним вечером на посту ГИБДД неподалеку от Тамбова. Я отдаю паспорт, а водитель Евгений, с которым мы едем, — документы на машину и права. Это седьмая или восьмая проверка за два дня.
Идем за сотрудником в форме в пункт ГИБДД, рядом с которым дежурят несколько людей с автоматами. Документы уносят на проверку.

— Ну что, думаете, поможет? — улыбается старший сержант, перестав притворяться, что борется с терроризмом.
— А что делать, на жопе сидеть? Вот штрафы уже отменили, а было ведь — 50 тысяч с фуры, это же можно машину сразу продавать! Вот большие транспортные компании не участвовали в протесте, а ведь им вообще 350 тысяч с машины было, теперь штрафы отменили, и ни одного слова благодарности.
— Да ну, они уже и оборудование купили и поставили, теперь вряд ли отменят. Вот у нас в Тамбове тоже выходили — вышли пошумели, еще раз вышли пошумели. Вы скажите, почему нас так боятся, десять дальнобойщиков?
— Да если бы боялись, то не пустили бы никуда, а сейчас проверят — да и езжайте себе потихоньку.

Колонна из Волгограда за первый световой день преодолела ровно 180 километров — смешная для дальнобойщика дистанция; в обычных условиях за это время фура уже приближалась бы к Москве. Однако на пути протеста встали два обстоятельства: погода и люди в форме. С субботы на воскресенье похолодало, и трасса покрылась льдом. Это стало причиной первой остановки колонны. В восьмидесяти километрах от Волгограда движение оказалось перекрыто. Сотрудники ГИБДД объясняли, что дело в гололеде. Правда, на легковые автомобили и грузовики не из колоны запрет не распространялся.

— Зимой тут снег, и каток настоящий бывает — первый раз вижу, что бы нас так заботятся! — шутит водитель, с которым еду я.

Сотрудники полиции тем временем тщательно переписывают номера фур. Еще через тридцать-сорок километров, в поселке Фролово, колонну вновь останавливают. В руках полицейских — списки автомобилей, составленных на предыдущем посту. Сначала опять: «Гололед, дорогу обрабатывают», потом находятся причины посерьезнее — две машины отогнали к фроловскому районному отделу полиции — есть информация о наличии взрывчатки. Обе фуры тщательно, с участием понятых осматривают и составляют акт: взрывчатки не обнаружено. Осмотр занимает почти три часа, и когда машины трогаются, уже темнеет: понятно, что до Москвы под столь пристальным вниманием — и по такой скользкой дороге — сегодня никто не доедет.

— Такое ощущение, что впереди поливальная машина: дорога — стекло.
— Видишь, они даже погоду нам заказали.
— Да и завтра не успеем. Мы же не одним днем едем; за один день, что ли, решить все хотели?

Впрочем, по информации, которая приходит из других регионов, к назначенной дате проведения акции (30 ноября, понедельник) не успевает почти никто: в Нижнем колонна блокирована, в Санкт-Петербурге задержаны координаторы и фуры едут объездными путями; тамбовские ждут волгоградских.

Колонна подъезжает к месту ночлега — это еще Волгоградская область, стоянка фур, — но и тут посередине дороги машет жезлом сотрудник ГИБДД.

— Трасса перекрыта, предъявите документы.
— Я не должен вам документы показывать, только на посту.
— Туда нельзя, там гололед.
— Да я на стоянку еду.
— Если вы проедете дальше, у меня будут неприятности, — просит сотрудник полиции.

С утра понедельника полиция вновь в усиленном режиме. Видимо, сотрудников не хватает, потому что за колонной следует автомобиль дорожной службы. На въезде в Воронежскую область сотрудники ГИБДД вновь задерживают две фуры. Остальные отправляются на ближайшую бензоколонку ожидать результатов очередной проверки. Пассажиры машины сопровождения следят за происходящем с непониманием: следовать ли за уходящими грузовиками из колонны или остаться с двумя задержанными?

Водитель Саша смеется: езжай за ними, мы никуда не денемся. Оставшиеся фуры начинают досматривать. Сначала люди в касках с автоматами и собаками, которые обнюхивают грузовые автомобили снаружи. Затем сотрудники ГИБДД проводят осмотр кабины и содержания кузова. Саша спрашивает: вы в самом деле хотите досматривать? Полицейские машут рукой и вместе с водителем идут в ближайшее кафе составлять акт о том, что ничего запрещенного не обнаружено.

На ритуальный осмотр уходит почти два часа. После решено подать жалобу на действия сотрудников ГИБДД и полиции, которые водители считают незаконными. Бумагу в прокуратуру помогает подать Алексей Ульянов, который едет вместе с дальнобойщиками на большом джипе УАЗ и выполняет роль правозащитника. В 2013 году он основал «Общественную независимую инспекцию» в Волгограде — бороться с городскими автопроблемами. В этом ноябре он был участником нескольких акций дальнобойщиков против системы «Платон» — одиночных пикетов рядом с городской администрацией и манифестации «Улитка», во время которой несколько десятков фур специально двигались по улицам с небольшой скоростью.Когда машины отпускают и дальнобойщики после обеда отправляются в дорогу, вновь начинает темнеть. По рации — обсуждение количества участников акции:

— А что, михайловские ни одной машиной так и не выдвинулись? (Михайловка — город в Волгоградской области по дороге на Тамбов).
— Да я разговаривал с Димой, он говорит, что фуру кирпича назавтра повезет.
— Да ладно п...ть, назавтра привезет, н...й тогда было вообще приезжать, понты колотить.
— Ничего, главное, что мы едем. А то дагестанцы кипишуют, они говорят, им кажется, что они одни едут в Москву.

Впрочем, не все отказались от акции в добровольном порядке. Владельцы небольших фирм угрожают подчиненным водителям. Говорят: узнаю, что участвуете — ключи на стол. К вечеру становится известно, что Росавтодор обещает наказывать дальнобойщиков, которые борятся с системой «Платон» (например, с помощью акций типа «Улитка»). На канале радиосвязи — дискуссия.

— Как они будут наказывать-то?
— Дорогу в Волгоград делать не будут.
— Да это ни...я не ново, они нас всю жизнь так наказывают.

Ilya Vasyunin