СССР умер уже в 70-х, или Откуда в России культ богатства

Среди реалий, связанных в советском сознании с пасхальной неделей, видное место занимает фильм "Леди карате". В то время рассказывали, что где-то, то ли в Грузии, то ли еще в каких далеких палестинах его показывали в Пасхальную ночь по телевизору, чтобы народ не шел на крестный ход. Я нашел этот фильм случайно, поскольку название "Леди карате" ему дали в 1975 году для демонстрации на внеконкурсных просмотрах Московского международного кинофестиваля. Очень немногие знают, что на самом деле этот вышедший в 74 году фильм называется "Женщина со смертоносным кулаком" и образует первую часть тетралогии "Сестра уличного бойца".

Сказать, что для советского подростка 70-х годов этот фильм был культовым – это не сказать ничего. "Леди карате" – единственный из известных мне фильмов, сюжет которого пересказывали страждущим не только побывавшие в кинотеатре, но и те, кто слышал подробный пересказ. Таких людей специально приглашали в гости. Их информацию передавали из уст в уста, как наркоманы передают дым от единственного косяка.
Мне повезло: я слышал пересказ не только из вторых, но и из первых уст. Сейчас, более тридцати лет спустя, я впервые посмотрел этот фильм, с удивлением обнаруживая, что знаю почти каждый эпизод: вот ловля мух палочками для еды, вот балерина-каратистка, вот ударом пальцев протыкают живот толстому бандиту. За эти 30 лет я успел забыть имена и внешность многих друзей, учил и забыл несколько языков, без счета – дат, событий и фактов, которые мне очень пригодились бы, - а эту не виденную мной "Леди карате" помню.



Да что я один! Представьте конец 70-х годов. Культура еще в расцвете. Живы Арам Хачатурян и Лиля Брик. Владимир Высоцкий и Леонид Быков. Леонид Утесов и Варлам Шаламов. Федор Абрамов и Юрий Левитан. Фаина Раневская и Алексей Лосев. Юрий Визбор и... И в это время подростки и взрослые, люди далеко не только "простые", но и с прекрасным образованием, возводят в культ совершеннейшее убожество.

Несколько лет назад я вспоминал о том, что миф о сознательном предпочтении советскими людьми духовного материальному сложился лишь после краха СССР. А в то время живое слово человека, побывавшего за железным занавесом, глоток фанты, бельгийский шоколад, эстонская жвачка - это была валюта более или, во всяком случае, не менее твердая, чем культурные ценности. Это сложно было заметить тогда и совсем тяжело признать сейчас, но это очевидно: в 70-е годы не только советское руководство, но и население страны уже не трудилось на благо будущего. Шкала ценностей уже была выстроена так, что все приоритеты располагались внизу. Только инерция удерживала нас от падения. А самое страшное – у нас не было выработано аналога протестантской этики, той морали, которая помогла бы нам спокойно относиться к материальным благам. Именно отсутствие такого рода сдерживающей морали, а вовсе не скудость отечественного ширпотреба предопределили бурный расцвет культа богатства в России (с безбашенными богачами и завистливыми бедняками, развращенным телевидением и продажными чиновниками), который своими масштабами и формами шокировал и весь мир и нас самих.