Действительно ли Советский Союз сдали за джинсы и Marlboro?

К такому выводу приходишь при чтении статьи в одном из наших СМИ (со статьёй вы можете познакомиться ниже). Конечно, были и другие факторы, приведшие к развалу СССР. И, скорее всего, более существенные и важные. Такие, например, как разложение элиты государства, подрывная работа внешних субъектов-противников и другие.

Но, потребительский, шмоточный фактор тоже, скорее всего, отрицать нельзя.

Итак, как вы считаете, действительно Советский Союз сдали за джинсы, Marlboro?

Ниже, кому интересно, — статья:

Он "митингует" в Интернете. Он строчит десятки гневных комментариев и обличает своих политических оппонентов — гнилых либералов, грязных нацистов и ещё каких-нибудь безыдейных хипстеров. Он всё правильно формулирует: "Мы продали великую идею и наш Советский Союз за джинсы, жвачку и пачку Marlboro!", а потом с придыханием — в сотый раз! — включает милую, добрую, безупречно-талантливую кинокомедию, где… вертлявая секретарша бахвалится по телефону: "Угадай, что я сейчас курю? Marlboro!" Верочка звонит человеку, с которым яростно и непримиримо рассорилась, но… забыла. Заложило мозги, ибо добродушный босс кинул ей пачку иноземного курева. Жизнь удалась! А ещё: "в Швейцарии — компьютеры…" О них всё время пытался вещать Самохвалов, желая удивить и заворожить бесчувственную "мымру" Калугину.

Далее? Помните момент, когда всё тот же Юрий Григорьевич приглашает Новосельцева посидеть в своей машине — там у него стереофонический Philips, о чём и сообщалось с барственной небрежностью. В сюжете мелькают лейблы, цитируются журналы мод — насчёт "комбинаторности", а в туалете висит объявление: "Продам колготки". Все — при деле. Посреди рабочего дня — по магазинам. С утра — макияж. У простушек — от "Новой зари" и фабрики "Свобода"; у завзятых модниц — популярная тушь Louis Philippe. Все эти люди — томятся. Им надоело доставать сапоги и покупать колготки …в туалете. Они хотят, чтобы всё — как в Швейцарии: и одежда, и мысли, и непременно компьютеры. Кстати, по сюжету вычислительная машина есть и в калугинском офисе, но разве тутошнее сравнимо с тамошним?! Зачем им вся эта бодяга про "яблони на Марсе" и "коммунизм в следующей пятилетке", если они грезят о Philips-е?

Мы часто забываем, что именно такие — бытовые и безобидные картины — подтачивали систему. Безусловно, в них была своя правда — в 1970-1980-х годах большинству людей оказались интересны именно вещи, а не сверх-идеалы. Стремление заполнить гардероб, купить авто, похвалиться джинсами — всё это стало закономерной реакцией разочарованного общества на крушение иллюзий: дорога, о которой так много пелось в 1960-е годы, не давала ответов на вопросы и в конечном итоге обернулась дорогой в никуда. Именовать советское общество эпохи Застоя "обществом потребления" нельзя по причине царившего в стране товарного дефицита, однако, именно в те годы у людей начала складываться психология, близкая к психологии общества потребления — идеи измельчали рядом с предметами.

Обещанный Коммунизм пропал где-то за линией горизонта, а вот стильная футболка с надписью Adidas ощущалась вполне досягаемой — стоило только прогнуться перед расторопной спекулянткой. Именно такие Верочки впоследствии будут ратовать за перестроечную гласность, коя в их куриных мозгах означала только одно: "Теперь начнутся Philips-ы и Marlboro!"

Вспомните, куда мечтал пойти герой фильма "Любовь и голуби" Вася Кузякин? В бар. Занятный диалог: "— Куда он все хотел-то, говоришь? — Ну, в бар! — Где ж я ему возьму-то, этот бар? — Вот побарствует маленько и притопает". Смех — смехом, а ведь не на ровном месте появилась эта любопытная "сцепка" бара с барством. Заграничные бары, пабы и клубы манили и зазывали. Но Советская Власть, как и непрезентабельная деревенская Надюха только и могла ответить: "Где ж я ему возьму-то, этот бар?"

В мелодраме "Зимняя вишня" нам тоже показывали серую безнадёгу ленинградского бытия — тусклые сумерки, бессмысленные вечера, рыхлые любовники, безрадостные перспективы. Из музыки — только Алла Борисовна. Зато! В ореоле фирменно-позолоченного сияния возникает "настоящий мужчина" — прибалт Герберт, к тому же работающий за границей. Рассудительность, такт, беспорочная предприимчивость и — буржуазный шарм. Давали понять — всё хорошее водится, движется и обитает исключительно там — в забугорном пространстве. А вот и неказистая, но такая душевная вековуха Клюева из комедии про "Самую обаятельную…" бежит отовариваться к всемогущему фарцовщику — его квартира забита аудиотехникой и шмотьём, а на экране видео — Аманда Лир, как символ элитарной фортуны. "Бери Кардена — не ошибёшься!" — советует подруга. Лёгкий налёт цинизма, ибо восторженны только идиоты. Потребительство, как идея. Заграница, как смысл. Девочки, потерпите — скоро в вашей кооперативно-распродажной житухе появится целый вагон Кардена — поддельного и с криво пристроченными лейблами, зато много и сразу.

Итак, мы отказались от социализма. Сами. Честно. Никто и никого не обманывал и хватит уже играть роль невинных жертв. Но кто же нам старательно помогал? Увы и ах. Наши добрые и светлые, с интеллигентной грустинкой, фильмы. Те, которые мы смотрим и теперь, ностальгируя по СССР. Там, на экране было всё чётко: в баре — барствуют, в Швейцарии — компьютеры, а счастливчики раскуривают Marlboro. Это представлялось не как тупик или социальная драма, а именно в качестве нормального жизненного фона. Положительные герои бились в очередях за итальянскими сапогами и страдали по финскому сервелату, а в разоблачающей кинокартине "Мираж" даже безработная американская беднячка носила модные штаны-бананы и сочно красилась… Вот мы и выбрали!