Депутат: Мирового экономического кризиса нет!

Экономист, депутат Госдумы Оксана Дмитриева прокомментировала Радио «Комсомольская Правда» проект бюджет России на следующий год. Вопросы народной избраннице задавал наш радиоведущий Евгений Беляков. 

Беляков:

- Сегодня мы обсуждаем очень важную для всей нашей экономики проблему – законопроект о бюджете на следующий год. У нас в гостях Оксана Генриховна Дмитриева, депутат Госдумы, доктор экономических наук и профессор Санкт-Петербургского экономического университета. Как выглядит бюджет?

Дмитриева:

- Пачка бумаги очень большая. Не вся бумага представляет ценность даже в этом бюджете. Такое большое количество бумаги связано еще и с тем, что очень неудачная бюджетная классификация. Поэтому одна и та же цифра – нет ее детализации, она просто повторяется три-четыре раза. Много разных приложений. Один и тот же бюджет вначале представлен, как он распределяется по ведомствам, потом как распределяется по функциям и разделам, потом как он распределяется по программам. И просто, поскольку плохо составлена бюджетная классификация с самого начала, поэтому излишнее количество бумаги и при этом нет тех расшифровок, которые нужны. Потом все равно правительство дает дополнительные расшифровки.

Беляков:

- Я пытался разобраться – невозможно. Сколько там страниц?

Дмитриева:

- Несколько тысяч страниц. Но некоторые приложения смотрят, только когда надо разобраться или посмотреть методику отдельного расчета. Иногда запрашиваем у Министерства финансов, чтобы они дали нам в той структуре, в которой нам понятно.

Беляков:

- Главный финансовый документ страны. Первое чтение недавно прошло. Как проходили дебаты?

Дмитриева:

- Я сделала альтернативный бюджет, который сделала группа депутатов, вышедшая из «Справедливой России». Мы делали и раньше под моим руководством альтернативные бюджеты. В бюджете принципиальна концепция, основные характеристики – доходы, расходы, дефицит. Какую концепцию заложило правительство в основу бюджета. Будет экономический рост или спад. Если рост, то чем он обеспечивается.

Беляков:

- Будем расти?

Дмитриева:

- По мнению правительства, вдруг начнется слабый рост к концу 2016 года. Они считают, Министерство экономики в официальном прогнозе, что рост начнется за счет роста потребительского спроса. И при этом сами прогнозируют сокращение реальных доходов населения. Некоторые доходы по группам сокращаются не только в реальном выражении, а у бюджетников фактически и в номинальном выражении. Они просто будут получать меньше, чем в предыдущий год. Откуда рост начнется? Министерство экономики говорит: будут расти материальные запасы.

Беляков:

- Что это значит?

Дмитриева:

- Это запасы сырья и материалов. Будут закупать и хранить. Или запасы готовой продукции будут. Вы будете производить, еще не успеете реализовать, будете хранить. Здесь путают индикатор и причину. Обычно рост материальных запасов происходит тогда, когда страны выходят из кризиса. Это одно из проявлений. Растут материальные запасы, которые готовятся для реализации. Или их закупают, чтобы производить. Либо у них есть дешевый кредит, либо у них есть потребительский спрос, либо у них есть инвестиционный спрос. Просто так, когда у вас ничего нет, копить запасы вообще никто не  будет. Это абсурд. Это как в басне «Мартышка и очки». Очки – вещь полезная, если ни надеваются на правильное место. Когда страна выходит из кризиса, индикаторы проявляются. Но нужно выходить из него, а не просто наращивать материальные запасы.

Беляков:

- Вы охарактеризовали главную мысль бюджета: «Авось само рассосется».

Дмитриева:

- Именно так и есть. Ничего не сделано для того, чтобы вывести страну из кризиса.

Беляков:

- Надеемся на нефть?

Дмитриева:

- На случайное стечение обстоятельств. Мало ли что. Говорить, что роста не будет в 2016 году, нельзя, мало ли как карта ляжет. Может случиться, что или цена на нефть вырастет, либо еще более существенная девальвация произойдет. Она обычно дает повышение конкурентоспособности. Может быть какое-то случайное стечение обстоятельств. Но исходя из предположений, заложенных в бюджете, никакого роста нет и быть не может.

Беляков:

- Одно из рейтинговых агентств понизило прогноз роста американской экономики: всего на 3,2 % поднимется ВВП США по итогам этого года. Наша-то экономика падает. И в следующем году не будет расти. И при размерах американской экономики это феноменальный рост. А у нас такой минус. С чем это связано?

Дмитриева:

- Растут не только Соединенные Штаты Америки. Растет вся мировая экономика. И вообще мирового экономического кризиса, о котором все время говорят, нет. На самом деле все с точностью до наоборот. В Америке очень хороший рост – практически второй год около 3 %. Страны новой экономики – Китай, Индия – продолжают расти хорошими темпами. В Великобритании рост тоже больше 2 %. Даже растут те страны нефтедобывающие, моноотраслевые. Рост и в Саудовской Аравии, и в ОАЭ, и в Норвегии. Нет проблем. Проблемы у Италии. В 2014 году у Саудовской Аравии рост более 3 %.

Беляков:

- Где нам искать источники дохода? Правительство у нас ориентировано на то, чтобы все порезать, всем сократить, ужаться до предела.

Дмитриева:

- Правительство идет по пути сокращения прежде всего доходов граждан, платежеспособного спроса населения. И не брезгует дополнительным налогообложением. Увеличился налоговый пресс, предложено увеличить налог на малый бизнес. Различные платежи в виде транспортного платежа за большегрузные автомобили. Увеличение кадастровой стоимости, которое коснется и малого бизнеса, и граждан.

Беляков:

- Взносы на капитальный ремонт.

Дмитриева:

- Квазиналоговые платежи. С одной стороны, правительство доходы снижает, а налоги повышает. Что вредно исключительно. Если у правительства бюджет стагнации, то некоторые предложения оппозиции – это просто штопор. Предлагают астрономическое повышение налогов. Это в кризис невозможно и нельзя. Где брать деньги? От налогов – нельзя повышать налоги, только реструктуризировать. Надо снижать. Денежные доходы граждан нельзя резать, нужно повышать, чтобы стимулировали потребительский спрос. Мы предлагаем: огромные остатки средств, которые были закачаны в банковскую систему. Система настолько неповоротлива и ленива, что эти деньги даже до банков толком не дошли. Был выделен триллион рублей в 2014 году. Уже фактически больше года там эти средства, ничто из этих средств не было реально инвестировано. Свидетельство Счетной палаты: временно свободные средства – 883 млрд. Это практически остатки.

Беляков:

- Это половина дефицита бюджета.

Дмитриева:

- Очень много. Те средства, которые якобы выделили из Фонда национального благосостояния, которые давали на докапитализацию банков и на самоокупаемые инфраструктурные проекты. Те деньги, которые должны были пойти в инфраструктуру и реальную экономику. До реальной экономики вообще не дошло ничего. Около 50 млрд. из 550 млрд. – на нее были куплены только облигации «Железных дорог» и «Росавтодора». Остальное – чистые остатки.

Беляков:

- Которые мертвым грузом лежат.

Дмитриева:

- Если бы. Когда все говорят, если  мы дадим деньги людям, то это будет инфляция. Если дать деньги на счета депозитов в банках,  то это увеличение того же самого денежного агрегата. Если деньги, которые дали людям, они запускают спрос и экономику, они пойдут на масло, колбасу, одежду, то деньги, которые вот так лежат на депозитах в банках и не идут в реальную экономику, они могут идти на валютные, фондовые  спекуляции, на формирование оттока. То есть на все самое вредное. Их влияние на инфляцию и ее раскрутку, или на пресловутую волатильность, еще больше.

Беляков:

- Они влияют таким косвенным путем.

Дмитриева:

- Естественно. Но денежные агрегаты они увеличивают.

Беляков:

- Ваше предложение: взять эти деньги и пустить на что?

Дмитриева:

- Изъять остатки средств. Это классический источник покрытия дефицита. Остатки средств прошлых лет используют на покрытие дефицита следующего.

Это 1,5 трлн. рублей. Это расходы на образование, здравоохранение вместе взятые, культуру. И еще ровно те средства, которых нам не хватает для полномасштабной индексации пенсий. Для этого нужно где-то 430 млрд. рублей дополнительно. Такой масштаб этих средств. Эти остатки нужно изъять и направить на покрытие дефицита.

Беляков:

- Как это повлияет?

Дмитриева:

- Это запустит платежеспособный спрос и даст возможность снизить налоги.

Беляков:

- Какие налоги надо снизить?

Дмитриева:

- Снижать надо точечно. Восстановить инвестиционную льготу по налогу на прибыль. Если предприниматель вкладывает, покупает станок, строит, это все относится на расходы. И с этих денег не платится налог на прибыль. Это важно особенно для небольших предприятий. Или предприятий, которые работают на арендованном имуществе, если они не работают в упрощенных режимах. Потому что у сверхкрупных предприятий, особенно тех, которые были созданы в процессе приватизации, у них огромные фонды и амортизация. Амортизация является основным источником инвестиций. А какая амортизация у вновь созданного предприятия, которое еще арендует производственные мощности в старой промзоне?

Беляков:

- На амортизацию налог не платится?

Дмитриева:

- Это свободный денежный поток. Здесь нормы постоянно увеличивались.

Беляков:

- Крупные предприятия находятся в привилегированном положении.

Дмитриева:

- Хорошо, что это есть. Чтобы мы запустили рост в секторе среднего, малого и даже крупного бизнеса, это нужно.

Беляков:

- Какие еще возможности для того, чтобы снизить дефицит?

Дмитриева:

- В данном бюджете это остатки. Требуется снижение налогов. Особенно малый бизнес, инновационный бизнес и инвестиционные льготы по налогу на прибыль.

Беляков:

- Как снизить?

Дмитриева:

- Нулевая ставка по специальным налоговым режимам и по налогу на прибыль в первые четыре года. Потом расширение возможностей перехода на упрощенные режимы. И применение освобождения от налогов для ряда предприятий, даже тех, кто работает по упрощенным режимам. И в любом случае их неповышение.

Беляков:

- Это будет минус в текущем бюджете.

Дмитриева:

- В основном у субъектов федерации. В альтернативном бюджете мы из мобилизации остатков и предлагаем компенсировать выпадающие доходы.

Беляков:

-В будущем какой эффект это даст?

Дмитриева:

- Экономический рост. Много говорят о прогрессивном подоходном налоге. Его вводить можно даже в кризис. Только по очень верхним сегментам, чтобы это ни в коем случае не затрагивало средний класс. Но при этом вряд ли можно от него ожидать большой объем поступлений. Одновременно, когда увеличивается ставка для верхних доходных групп, это свыше 3 млн. в год, 250 тысяч рублей в месяц. Но при этом у нас практически нет доходов, которые не облагаются. У нас не облагаются только вычеты на детей. Если у человека нет несовершеннолетних детей, сколько бы мало он ни получал, он с каждого рубля платит налог. Такого нигде нет. И раньше у нас был необлагаемый минимум – 400 рублей. Если вводить прогрессивную шкалу, одновременно нужно увеличивать существенно необлагаемый минимум. У нас был просчитан необлагаемый минимум 4 тысячи. Это меньше чем минимальная зарплата.

Беляков:

- Не будет ли так, что предприниматели начнут уходить от налогов?

Дмитриева:

- Как раз у них появится возможность расширения. Им не выгодно платить сверхбольшие зарплаты будет. Но они и не платят. Если говорить о малом бизнесе, то они даже не понимают, допустим, по взносам социального страхования, там до 60 тысяч в месяц зарплата – ставка 30 % во все внебюджетные фонды. А свыше – 15 %. Когда я встречаюсь с малым бизнесом, они даже не знают о том, что по большим зарплатам соцстрах меньше. У них нет такой зарплаты. Нужно делать плоскую шкалу по социальным взносам. Это может дать эффект. То, что мы увеличиваем, допустим, подоходный налог, если будет принята прогрессивная шкала, или если будут увеличены социальные взносы с высоких зарплат, это просто возможность для снижения налогов в другом направлении. Потому что совокупный налоговый пресс в кризис увеличивать нельзя. Мы можем сделать только реструктуризацию.

Беляков:

- Перераспределить внутри.

Дмитриева:

- Одним сократить налоги, которые платит реальный сектор. Налоги, связанные с созданием рабочих мест. Можем точечно увеличивать доходы на сверхбогатые сектора, вернее, доходные слои населения, у которых очень узкое потребление.

Беляков:

- 13 % - плоская шкала. А если прогрессивный налог для этой верхней части?

Дмитриева:

- Если вводить, она должна быть очень крутая. В нашем варианте – было свыше 30 млн., сейчас ее можно и проиндексировать, - 50 %.

Беляков:

- Депардье от нас уедет тогда.

Дмитриева:

- Ради бога. Переживем. Она должна начинаться вверху. И быть уже так…

Беляков:

- Думаете, будут платить 50 %? Если я буду зарабатывать миллион долларов, мне будет жалко отдавать 500 тысяч государству.

Дмитриева:

- Если вы не будете зарабатывать миллион долларов, начислять себе меньше и получать меньше, то проблем с этим не будет ни у кого. У нас очень нерациональное распределение фонда заработной платы. Посмотрела отчет Газпрома. По головной компании: фонд заработной платы – 34 млрд. рублей по 2014 году. Вознаграждения только членам совета директоров и членам правления, кто не является госслужащими, - 3 млрд. Если они заплатят с этих 3 млрд. подоходный налог в 1,5 млрд., не будет ничего плохого.

Беляков:

- И крупные компании не будут уходить от таких налогов.

Дмитриева:

- Они не могут уйти. Мы все только что прочли годовой отчет.

Беляков:

- По поводу цены на нефть. У нас, по сути, монобюджет. Сильно зависит от цены на нефть. Что будет, если цена на нефть упадет ниже 40 долларов за баррель?

Дмитриева:

- Среднегодовая цена не упадет ниже 40 долларов за баррель. Ее могут дергать в импульсном режиме. Опустить – поднять. Мировая экономика находится в росте. Не может быть, чтобы было обвальное падение цены на нефть, долго это держалось, когда мировая экономика растет.

Беляков:

- Сланцевая революция.

Дмитриева:

- Сланцевая революция не может наступить при цене 40 долларов за баррель. Потому что у них тоже есть стоимостные ограничения по себестоимости. Они где-то 80 долларов за баррель. Если долго держать цену на нефть 40 долларов, то часть нефтяных компаний уже находятся в отрицательной рентабельности. Это касается прежде всего США. Уже определенные ограничения по себестоимости есть и у Эмиратов, Саудовской Аравии. Дергать могут цену на нефть, причем политически мотивированно. Сейчас цену на нефть несколько искусственно снижают. Но катастрофического сценария – 30 долларов за баррель и держаться в среднем за год, - все может быть, но я такой прогноз не даю.

Беляков:

- Дайте антикризисный совет нашим слушателям, в чем хранить сбережения, как себя лучше вести, как составлять свой личный бюджет?

Дмитриева:

- Нужно четко помнить, что сейчас кризис. В кризис самое страшное – потеря рабочего места. В условиях кризиса надо держаться за рабочее место и соглашаться даже на снижение зарплаты, но только не терять рабочее место. При таких скачках цены на нефть и валюты не брать валютных кредитов. И вообще обдумывать, прежде чем брать кредиты. Очень высокая неопределенность. В чем хранить? Уже перекладывать поздно в доллары и евро. В чем сбережения есть, в том их и оставлять. Если есть потребность, если было желание что-либо приобрести, сейчас приобретение недвижимости, если средства накоплены, оно выгодно в рублях. Потому что рублевые цены еще не потянулись за девальвацией. Все активы покупать сейчас, особенно если есть долларовые сбережения, если были намерения это сделать, сейчас выгодный момент.

Беляков:

- Будем надеяться, что более-менее оптимистичные сценарии сбудутся. Депутаты прислушаются к вашему альтернативному мнению, возможно, примут какие-то поправки в наш бюджет на следующий год.