Если кому-то кажется, что мы еще далеки от венесуэльских реалий, тот заблуждается

Потребление электроэнергии снижают автопром, металлургические предприятия и нефтехимические компании, говорят источники “Ъ”. Растет количество регионов, снижающих плановые объемы потребления: с начала месяца показатель упал уже в 42 регионах, следует из данных АТС.

Специфика электроэнергии в том, что ее нельзя запасать. Поэтому синхронизация производства и потребления — очень важная составляющая энергетической системы. Для решения этой задачи применяется три основных подхода: переток энергии, ее экспорт за рубеж, маневр мощностями выработки. В случае дисбаланса устойчивость энергосистемы начинает подвергаться рискам

В этом плане, кстати, продажа электроэнергии за рубеж — не только бизнес, но и элемент устойчивости всей системы. И когда зарубежные страны принудительно отключаются от российской энергосистемы волевым решением с нашей стороны или таким же волевым решением с «их» стороны, наша патриотическая общественность встречает эту новость довольным урчанием: правильное решение, нечего кормить супостатов. Но на практике это ухудшает положение в самой российской энергетике.

Резкое снижение потребления электроэнергии внутри страны плюс прекращение подачи ее в ряд соседних стран для российской энергосистемы — совсем не благо. Напротив, серьезный риск и угроза. Единственный способ — это снижение генерации, но и здесь существуют свои технические нюансы: у любой тепловой машины есть интервал устойчивой работы, который нежелательно переходить как «вверх», так и «вниз». То же относится и к генерации других типов — скажем, для гидроэлектростанций. Так что такое массовое и ускоренное падение потребления промышленностью — штука опасная. Ну, и не стоит забывать, что значительная часть энергетической инфраструктуры сегодня имеет импортное происхождение.

Которое после санкций имени 24 февраля в значительной степени перестало подкрепляться со стороны производителей оборудования — тем же «Симменсом», к примеру.

Перед глазами есть пример Венесуэлы — там, в общем-то, как раз весь букет тех же самых проблем. Плюс, конечно, дикий износ всей инфраструктуры, но он не появился сам по себе, а тоже стал следствием схожих процессов. Итог — хронические отключение, ускоренный износ работающих на нижних пределах генерирующих мощностей, регулярные аварии национального уровня.

Если кому-то кажется, что мы еще далеки от венесуэльских реалий, тот заблуждается: деградация больших систем происходит более быстрыми темпами. Как раз потому, что они большие. И то, к чему Венесуэла шла пару десятилетий, Россия вполне способна достичь за пятилетку.

И еще один момент, связанный с информацией об обвальном падении потребления электроэнергии. Власть манипулирует показателями, пытаясь снизить данные о катастрофическом падении экономики страны. Что, конечно, понятно: нужно как-то отвлечь внимание от очевидной причинно-следственной связи между переходом системы к прямому фашистскому террору и внешней агрессии и стремительным падением экономики и уровня жизни. Однако энергия — базовый показатель любой экономической активности. Как раз потому, что спрятать ее некуда. Причем выработка и потребление энергии — это тот показатель, который всегда крайне объективен. Им почти невозможно манипулировать

Поэтому падение потребления — сам по себе тревожный показатель, но еще тревожнее его первая производная: темпы падения. Они выглядят вообще ужасающими. Такой стремительный обвал буквально сносит устойчивость всей промышленной системы. Как прорыв тела плотины.