10 марта 1985 года умер Генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Черненко. Уже на следующий день, не успев похоронить покойного, бывший тогда вторым секретарем ЦК Михаил Горбачев созывает пленум. Предварительно он поговорил с заместителем Председателя Совета Министров и одновременно министром иностранных дел Андреем Громыко, попросив его выступить с предложением о новом Генеральном. Конечно, им был назван Горбачев. Случайно, нет ли (думайте сами), вскоре сам Громыко стал Председателем Президиума Верховного Совета СССР.
Первые шаги нового лидера партии восхищали всех, кто желал добрых перемен в стране, в обществе. Впервые за долгие годы партийный деятель выступает не "по бумажке". Помню речь Михаила Сергеевича в Ленинграде на каком-то экономическом совещании. Оперируя цифрами, фактами, говоря о непростых экономических категориях, он ни разу не заглянул в лежавшие на трибуне листки.
В печати исчезли бесконечные цитирования первого лица в государстве. Зато замелькали слова "перестройка", "ускорение", "гласность". Авторитет генерального секретаря рос, как говорится, не по дням, а по часам.
Вспоминаю разговор с коллегой - знаменцем Василием Шапкиным. Дело было в 86-м году.
- Вот если бы сегодня были выборы президента страны, каков был бы итог?
- Да почти единогласный, - не задумываясь, ответил Василий Иванович.
Заметьте, фамилия претендента в президенты не называлась, она подразумевалась сама собой - Горбачев. Конкурентов у него тогда не было.
Так продолжалось года два. Горбачева действительно избрали президентом СССР, правда, не всенародным голосованием, а на съезде депутатов. Но постепенно рейтинг, как сказали бы сейчас, лидера партии и страны стал падать. Людей все больше раздражало многословие Горбачева. В его речах было много призывов, рассуждений, но мало конкретики. А ситуация в экономике, в сельском хозяйстве не улучшалась. Дела с продовольствием обстояли не лучше, чем при Брежневе, Андропове, Черненко. Благосостояние народа - соответственно.
Пышным цветом расцветали спекуляция, коррупция. Управляемость хозяйства рушилась на глазах. Телевидение, радио, подмостки эстрады заполнялись западной, в основном американской, музыкой или подражанием ей. Вообще низкопоклонство перед всем иностранным, начиная с одежды и кончая искусством, приобретало неприличные формы. Все советское, отечественное охаивалось, осмеивалось.
Недовольство людей выливалось на ставших привычными митингах. Чем все кончилось, известно: путчем в августе 1991 года, развалом Советского Союза в конце того же года, ельцинской вакханалией во всем.
Но вернемся к многообещавшему марту 1985-го. В своей поэме "Молох века" о том периоде я написал:
Начиналось-то о,кейно,
классно,
Только все - похожее на фарс:
Перестройка.
Ускоренье.
Гласность -
Будто кто-то дал команду
"Фас!". Насчет команды "Фас!" есть разные толки. Одни считают, что перестройка - изобретение самого Горбачева, вызревавшее в недрах дряхлого Политбюро ЦК. Мол, вынашивал его еще Андропов, да не успел реализовать.
Лет пять назад я размышлял по этому поводу. Считал, что Михаил Сергеевич разогнал свой фаэтон, но на крутом вираже не справился с управлением, и понесло его по бездорожью, по кочкам.
Но есть и другое мнение. Так, мол, и задумывалось. Да не кем-нибудь, а политтехнологами из-за океана. Слишком уж совпадает ставший теперь известным сценарий Збигнева Бжезинского и его команды по развалу СССР с тем, что произошло на самом деле. Тем более что главным "прорабом перестройки" был Александр Яковлев, с которым, как утверждают знающие люди, хорошо поработали те, кому надо, во время его работы послом в Канаде. А бесхарактерный Горбачев слишком доверял ему. И получилось - как получилось.
Каковы же уроки перестройки?
Конечно, менять систему, сложившуюся в СССР к началу 80-х годов, надо было. Но менять осторожно, с умом, ремонтируя страну, а не разрушая с целью создать новую. Увы, мудрости (а может, и желания) тогдашнему руководству не хватило. Начатое Горбачевым успешно продолжил Ельцин. Плоды этих экспериментов мы пожинаем до сих пор.
Да, есть и положительное в перестройке. Больше стало демократии, свободы, граничащей, правда, со вседозволенностью, недопустимой на западе, на который любили равняться Горбачев и Ельцин. Но минусов больше. Развалилась страна - великий Советский Союз. Рухнула экономика. Обнищало подавляющее число граждан. Появились олигархи, ловким движением руки сколотившие миллиардные состояния. До уровня плинтуса упала нравственность. Пороки постперестроечного общества можно продолжать до бесконечности.
Известный писатель, автор первых "перестроечных" романов "ЧП районного масштаба" и "Сто дней до приказа" Юрий Поляков так ответил на вопрос, что для него перестройка:
- Если бы мне предложили такую альтернативу: сохраняется СССР, не будет жутких 90-х, отбросивших всех нас на свалку, не лишатся сбережений старики, но твои вещи будут напечатаны через 15-20 лет, я бы с радостью согласился. Не стоит свобода слова разгрома страны, обобранных стариков, утраченных территорий!
А бывший диссидент Александр Зиновьев, изгнанный в свое время из страны за инакомыслие, вернувшись на Родину после перестройки, признавался, что ему стыдно за те поступки (статьи, выступления), которые вольно или невольно способствовали демонтажу советской системы.
Слишком несопоставимы потери в сравнении с приобретениями последних двадцати пяти лет. Так считает, согласно опросам общественного мнения, абсолютное большинство россиян. В том числе и те, кто в 1985-м приветствовал эту самую перестройку.
Комментарии