«КУДРИНИЗМ» ДОВЕЛ СТРАНУ ДО СКРЫТОГО ДЕФОЛТА

На модерации Отложенный

Беда в том, что многие не понимают, и журналисты, и аналитики, и финансисты, кто работает на финансовом рынке, многие думают, что в 2015-м будет дно, потом мы отскочим, стратегия «день простоять, ночь продержаться», и мы куда-то потом при нефти в 60–70 долларов будем расти. Беда ровно в том, что, видимо, падать мы будем долго, и в ближайшие три года – строго вниз. В лучшем случае это болото, загнивание и перманентная деградация и стагнация, причем, как в болоте, вроде бы и пахнет плохо, и вроде тепленько, и не холодно, и вроде бы еще не горячо, но при этом жить можно. Но далеко не факт, что сценарий будет очень спокойный. Мы можем ускорить падение и в 2016-м, и в 2017 году. Прогноз по падению ВВП на 11% на самом деле далеко не самый пессимистичный. Есть спокойные эконометрические выкладки, что наша экономика может падать за три года в среднем на 20–25% элементарно.

То, что нам сегодня показывает Росстат, якобы падение экономики на 4,6%, – это настолько лукавые цифры! Если вы откроете просто отчеты Росстата и посмотрите, как они оценили дефлятор, у них дефлятор ВВП, то есть темпы роста цен в экономике по второму кварталу – 6%, то есть инфляция потребительская – 15%, продовольственная – 22%, индекс цен производителей растет более чем на 13%, зато дефлятор – 6%. То есть мы же понимаем, что цены реально растут, отпускные, закупочные, потребительские на 15–20%, поэтому к 4% спада можно смело плюсовать сюда еще десяточку, и наша экономика падает уже сейчас примерно на 15% – это минимум. Поэтому за три года в реальном физическом выражении потерять до трети экономики – это элементарно. По инвестициям можем сжаться еще сильнее. По оборотному капиталу ситуация тоже будет сложная. Поэтому эти цифры, что инвестиции падают на 6%, экономика – на 4,5%, обрабатывающее производство – на 8%, смело можно на два-три умножать, и становятся видны примерные масштабы пропасти, в которую мы катимся. Причем, обратите внимание, во всем мире кризис перепроизводства, это кризис дефляционного шока. Америка, Европа, Китай, Япония, Великобритания, все с чем борются? Что у них избыток накопления капитала, падает предельная отдача на вложенный капитал. У них перепроизводство товаров, услуг, инвестиций и всего остального, и поэтому они включают печатные станки, девальвируют валюту, вводят фискальные меры стимулирования, денежно-кредитные. А у нас кризис строго противоположный – у нас кризис недопроизводства, недоинвестиций, даже в том числе недопотребления 60 процентами населения, которые являются реально нищими и бедными сегодня в стране. Поэтому у нас абсолютно разные кризисы, и российские чиновники даже не понимают, что мы идем вниз и ситуация будет ухудшаться.

Очень коротко постараюсь объяснить. С моей точки зрения, сегодня шесть кризисов как минимум, из них три кризиса российские и три кризиса глобальные. Самый простой и понятный кризис – это конъюнктурный кризис, то есть мы уперлись в потолок потенциального роста экономики в 2012 году, то есть мы завершили выход из циклического системного хорошего спада 2009 года. Мы дозагрузили мощности, вышли на прежние объемы загрузки мощностей и производства, и чтобы расти дальше, нужно резко наращивать норму инвестиций в основной капитал. Здесь это конъюнктурный кризис, из него нужно выходить дешевым кредитом, низкими процентными ставками, налоговыми стимулами и прочим.

Даже с этим чиновники справиться не могут, делая всё строго наоборот: ставки повышают, налоги повышают, торговые сборы вводят, кадастровую оценку ввели, процентные ставки сегодня даже официальные 16% – это на межбанке для крупнейших заемщиков. На межбанковском рынке для банков около 12% годовых, и даже с циклическим кризисом справиться не можем.

Кризис второй, системный российский, структурный кризис нашей экономики – это дефолт экономики трубы и смерть нефтегазового «Титаника», который устойчиво-перманентно тонет с 2012 года. И в 2012 году ведь было понятно, что мы погружаемся на дно. В 2011 году цены на нефть выросли на 40%, с 77 до 109 долларов за баррель, а наша экономика стала затухать с 4,5 до 4,3%, и с тех пор мы падаем на 3,5%, 1,6% и ниже, ниже, ниже. То есть уже было понятно, что всё, эта модель рухнула, она обанкротилась, «кудринизм» довел страну практически до скрытого дефолта. И то, что у нас за последние семь лет упал курс рубля к доллару в три раза – с 22 до 70 рублей за доллар, а по моим прогнозам, упадет до 85-ти и 110-ти, вот это говорит о том, что скрытый дефолт набирает уже обороты и на федеральном уровне, и на региональном, и в отраслевом промышленном срезе.

Третий кризис – это кризис системный, кризис, в котором встает вопрос о власти и собственности, как говорили классики еще 100 лет назад, он не решается, потому что у нас по-прежнему еще низкопередельный сырьевой офшоризованный криминально-олигархический криминализм. И пока эта система, структура собственности сохраняется, реального выхода из кризиса не будет, ничего мы изменить не сможем, в том числе здесь будет еще и политический кризис, потому что бенефициары этой экономики трубы не хотят сдавать свои позиции, чтобы появлялись новые точки роста в экономике.

И три глобальных кризиса, на которые мы вообще повлиять не можем. Первое – глобальный демографический переход, то есть темпы роста мирового народонаселения падают устойчиво последние 30 лет. Сегодня мировое население растет примерно темпами в 1,1%. Темпы роста мировой экономики – это примерно квадрат от темпов роста мирового населения, поэтому то, что мы сегодня имеем, эти 3,3% роста экономики, они раздуты, они будут сокращаться.

Второй кризис – это в целом затухание мировой экономики и реинкарнация кризиса 2002 года.

И третий кризис, который для нас самый опасный, потому что мы экономика низкопередельная, экономика деиндустриализированная, – это закат эпохи нефтедоллара. Заканчивается 40-летний цикл снижения процентных ставок в Америке, только-только сейчас инвесторы на Wall Street делают ставку на разворот процентных ставок, уже взлетела доходность американских казначейских бумаг в 6,5 раза по месячным, трехмесячным бумагам, и эпоха дешевого доллара или дорогого сырья закончилась. Вся система, вся модель экспортного развития развивающихся экономик заканчивается. Те, кто был на природно-сырьевой, а не на интеллектуальной ренте, они обречены на катастрофу. Эти шесть кризисов, – а мы не можем даже с самым простым, конъюнктурном справиться, – они обрекают нас на огромнейшую катастрофу. Боюсь, что нас может просто смыть – и экономику, и финансовую систему, и валютный рынок, и далее по списку.

Владислав Сергеевич

Жуковский,

 независимый экономист