Право интеллектуальной собственности и современность.

Решил опубликовать здесь фрагмент своей старой работы по копирайту. Сейчас я бы вероятно пересмотрел некоторые ее разделы, но возможно кому-то он покажется полезным, интересным и в таком виде.

Прежде чем изложить свое видение на причины появления права интеллектуальной собственности, на то какие проблемы и как оно должно решать, я считаю необходимым обратить внимание на историю его появления.

Я связываю появление права интеллектуальной собственности с промышленной революцией. Действительно, основную роль сыграло резкое снижение себестоимости изготовления копии рукописи, что делало возможным очень быстрое ее распространение внутри общества.

После появления печатного станка в Великобритании печатное дело бурно развивалось при отсутствии какого-либо правового регулирования. Строго говоря, для того времени была чужда сама идея авторского права. Ситуация меняется только в XVI веке во время правления английской королевы Марии I. Пытаясь вернуть протестантскую Англию в лоно католической церкви, она вела жесткую репрессивную политику, однако в ходе политической борьбы поняла, что вскоре полностью лишится поддержки населения из-за значительного эффекта публикаций, которые делали протестанты и сочувствующие им. В связи с этим было решено взять под контроль типографское дело в кратчайшие сроки. С этой целью в 4 мая 1557 типографской гильдии Лондона была дарована монополия на книгопечатание, право сжигать любые книги, отпечатанные вне рамок типографии, право конфисковывать типографское оборудование. Взамен гильдия обязалась печатать только то, что было одобрено королевской властью. При этом каждый участник гильдии имел право печатать только определенные книги, то есть имела место внутренняя дифференциация. Данные права учитывались в специальном реестре и именовались right to copy, что с прошествием времени трансформировалось в copyright. Таким образом, изначально copyright являлся инструментом цензуры.

В течение XVII века Парламент пытался перехватить контроль над этим инструментом. Удалось это только после Славной революции 1688 года. Правительство отказалось продлевать полномочия типографской гильдии Лондона, что было связано с тем, что основными целями цензуры были сами члены Парламента и, таким образом, в 1695 году была провозглашена свобода слова и печати. Через некоторое время лоббисты бывшей монополии стали заявлять о необходимости изменений в сложившейся ситуации. Основные их тезисы сводились к тому, что упало качество печати: при изготовлении новых печатных форм нередко допускались ошибки, в результате страдало качество новых книг. Связывали это с большой стоимостью качественных, проверенных печатных форм, тогда как непроверенные формы стоили значительно дешевле. Некачественные книги, заявляли представители лондонской типографии, наносили прямой ущерб культуре и науке. В качестве выхода из ситуации они предложили установить, что автору принадлежит право собственности на печатные формы. Это не позволяет делать формы для печати никому, кроме самого автора, а значит, решает проблему качества.

А раз это собственность – следовательно, ее можно продать и купить. Именно в этом контексте впервые появился термин «интеллектуальная собственность». Все эти меры позволяли типографии Лондона сохранять прибыльность, ведь они обладали большими финансовыми ресурсами, а потому могли себе позволить купить у автора права на любой более-менее коммерчески привлекательный текст, а позже продав тысячи книг, с лихвой окупить затраты и получить огромный доход. Велись все эти переговоры от имени авторов, хотя сами авторы по этому вопросу никакой инициативы никогда не проявляли. Соответствующий статут, т.н. статут Анны вышел в 1709 году, вступил в силу 10 апреля 1710 года. Действие репрессивной части законодательства, предписывавшей сжигать нежелательные книги, продлилось до 1765 года.

Таким образом, мы видим, что авторское право появилось как инструмент цензуры, со временем трансформировалось в основной источник прибыли издателя. Интересы автора не имели существенного значения для распределения финансовых результатов творческого труда с самого появления авторского права. Безусловно, общественная специализация усилилась, создание объектов интеллектуального труда получило дополнительное финансирование, но это были побочные результаты проводимой государством политики.

Вместе с тем, именно такая позиция на развитие права интеллектуальной собственности позволяет не только объяснить складывающуюся ситуацию, но и понять какое решение даст наибольший положительный эффект для общества и людей, занятых в сфере интеллектуального труда. В соответствии с исследованием компании Microsoft, в Великобритании до 60% процентов населения пользуется пиратским программным обеспечением. Под пиратским понимается программное обеспечение, используемое без разрешения авторов, правообладателей, либо с нарушением условий договора об использовании такого программного обеспечения. При этом до 40% британцев планируют использовать пиратское программное обеспечение и далее. В менее развитых странах эти цифры достигают 70-90%. Вполне очевидно, что, если нормам права противоречит поведение большей части общества, значит, нормы права противоречат реальным отношениям в обществе, которые они призваны закреплять, следовательно, такие нормы должны быть пересмотрены.

Исторически сложилось так, что в отношениях в сфере интеллектуальной собственности участвовало три лица: автор, издатель, потребитель. Поскольку издатель помимо производства обычно занимался и продажей продукта интеллектуального труда, он имел возможность заключать договоры с автором таким образом, чтобы наибольший финансовый результат получал именно издатель. Отказаться от его услуг хоть и возможно в теории, на практике было практически нереальным. Это связано с тем, что возможностей распространения и реализации продукта интеллектуального труда немного, при этом они в значительной степени контролируются издательским лобби. Кроме того, с появлением права интеллектуальной собственности произошла значительная коммерциализация отношений, связанных с результатами творческого труда, а значит для того, чтобы результат интеллектуального труда получил распространение, а автор какой-либо финансовый результат необходимо было прежде сделать финансовые вложения в продвижение продукта интеллектуальной собственности. Такой возможности у автора, как правило, не было.

Таким образом, к 1980-ым годам интересы автора, издателя и потребителя были сбалансированы, хотя, по моему мнению, не самым удачным образом. Автор получал хоть и небольшой процент от прибылей, но достаточный, чтобы вести достойный образ жизни, занимаясь исключительно созданием продуктов интеллектуального труда, получал главный результат, который преследует творчество – распространение своих идей и взглядов. Издатель получал львиную долю прибылей от оборота продуктов интеллектуального труда, при этом за счет контроля над способами распространения (в широком смысле) информации, продвигая продукцию своих авторов. Потребитель, уплатив установившуюся на рынке цену, мог получить доступ к результатам интеллектуального труда.

Начиная с 1980-ых годов развитие технологий все больше нарушало баланс интересов в пользу издателя за счет авторов и потребителей. Наиболее явно этот процесс можно проследить в авторском праве, поэтому на нем я и остановлю поподробнее.

Основа получения издателем доминирующего положения в триаде интересов автор-издатель-потребитель заключалось в том, что создание копии произведения и его продвижение требовало значительных вложений. Развитие компьютерных технологий позволило создавать копии, не прибегая созданию для копии материального носителя, например, с помощью компьютерных сетей, если же создание материального носителя все-таки необходимо, стоимость его создания также очень невысока. Без преувеличения можно сказать, что создание коммерчески значимого количества копий, требует в наши дни минимальных вложений. С другой стороны, технологии забрали у издателя и другое его преимущество – возможность широкого распространения продукта. Пиринговые сети позволяют одному человеку передать продукт интеллектуальной деятельности сотням тысяч людей в сутки. Немаловажно, что распространение продукта интеллектуальной собственности с помощью этих технологий также не требует практически никаких затрат, кроме того, такое распространение оказывается намного более быстрым, а зачастую более качественным, чем распространение издателем. Таким образом, издатель продолжает претендовать на получение финансовой выгоды, но то, что он может предложить другим участникам оборота может быть достигнуто не менее эффективно со значительно меньшими издержками. Налицо нарушение баланса и необходимость права интеллектуальной собственности учесть эти изменения. В настоящий момент издатели, основываясь на устоявшемся экономическом доминировании в отношениях с авторами, выбрали лоббирование политики устрашения, препятствуя обществу пользоваться альтернативами. Общество и право, по моему мнению, не должно слепо следовать навязываемому ему вектору развития. Вместе с тем, для принятия решения необходимо учитывать несколько факторов.

Во-первых, указанные мной технологии и отношения, к которым они привели, уже появились и получили распространение, этот факт нельзя отменить, бороться с технологией бесполезно. Во-вторых, если право будет развиваться по пути противостояния технологии, как оно делает это сейчас, то единственным способом сделать нормы права действующими станет полный контроль над всеми членами общества, что противоречит основным принципам регулирования гражданского оборота.

Поскольку невозможно каким-либо образом повлиять на то, что свободное распространение произведений в обществе стало нормой поведения, необходимо декриминализовать такое распространение. Признание правонарушителями большей части населения не дает никакого положительного эффекта, но ведет к очевидным потерям. Теория авторского права вынуждена будет рано или поздно принять тот факт, что нормы направленные на защиту от такого распространения не работоспособны. Ранее контроль над распространением произведения обеспечивал функционирование рынка произведений, поэтому теории права интеллектуальной собственности предстоит разработать новую модель распределения финансовых результатов. Возникло оно для решения других задач, но на данный момент сущность права интеллектуальной собственности, на мой взгляд, заключается именно в распределении финансового результата от оборота объектов интеллектуального труда. Обновление права интеллектуальной собственности представляется неизбежным. На мой взгляд, в его основу должны быть положены следующие положения:

• оно должна обеспечивать приток достаточного количества инвестиций, чтобы автор мог, во-первых, заниматься созданием продуктов интеллектуального труда профессионально, то есть должен быть обеспечен достойный уровень жизни автора; во-вторых, эти инвестиции должны покрывать расходы автора на создание продукта;
• участие третьих лиц в отношениях автор-общество должно быть ограничено рамками разумного, в частности, интересы издателей естественным образом страдают при подобном пересмотре доктрины, но издатели – не более чем посредники, их интересы не могут иметь приоритет над интересами автора или общества.

На мой взгляд, наиболее перспективным решением в данной ситуации было бы принятие концепции, которую условно можно назвать «концепцией продажи дополнительных услуг». Ее суть сводится к следующему: продукт интеллектуального труда распространяется и используется свободно (разумеется, некоторые ограничения должны быть, но их характер совершенно иной, например, указание имени автора), но при его распространении и/или использовании могут оказываться дополнительные услуги, за которые автор получает деньги.

Совершенно необязательно при этом, чтобы плательщиком выступал потребитель. Например, книга может быть перепечатана издательством, с которым у автора нет никаких отношений, при этом закон может обязать в каждый экземпляр книги помещать рекламную продукцию с определенными параметрами. Денежные средства за эту рекламную продукцию получает автор. Автор может заказать в типографии книги для реализации и сам, уже без рекламной продукции, что также найдет своих покупателей. Возможно и параллельное распространение книги через компьютерные сети со встроенной рекламой или через платную подписку на сайте автора. По желанию автора произведение в компьютерных сетях может также распространяться с оплатой по желанию потребителя или бесплатно (действующее российское законодательство делает это весьма затруднительным, если возможным на практике).

Право использовать продукт связывается с одновременным принятием дополнительных услуг, впрочем, в случае соответствующего волеизъявления автора продукт может использоваться и без обязательного принятия дополнительных услуг. Автором может быть предусмотрена обязанность потребителя распространять произведения, созданные им на основе произведения автора, также без обязательного принятия дополнительных услуг. В таком случае, при распространении компьютерной программы, созданной на основе другой программы, предусматривающей такое условие, первоначальная программа и последующая будут распространяться без принятия дополнительных услуг. Гибкость концепции заключается в том, что она позволяет перераспределять финансовые ресурсы в сферу создания произведений не в рамках одной предписанной схемы, а различными способами. В случае с программным обеспечением вместо рекламы автор может получать финансовые средства за счет оказания услуг по сопровождению разработанного программного обеспечения.

Фактически, данная концепция уже находит свое применение на практике. Например, значительная часть программного обеспечения уже сейчас может использоваться бесплатно, но при этом в программу устанавливается рекламный модуль. Важно учитывать, что в рамках предлагаемой концепции под дополнительными услугами может пониматься не только реклама. Например, любое кино можно получить в интернете через несколько дней после его появления, тем не менее, в США и Европе кассовые сборы позволяют окупить весь бюджет фильма в течении нескольких дней. Это связано с тем, что кинотеатры оказывают не услугу по просмотру фильма, но услугу по просмотру фильма в кинотеатре, то есть на большом экране, со звуковой системой высокого качества в атмосфере, направленной на максимальное погружение в фильм.

Исходя из вышеизложенного, считаю очевидным, что концепция дополнительных услуг при должном развитии в конкретные нормы права способна решить проблему распределения финансовых ресурсов. Важно, что в рамках этой системы издатель, если и участвует в обороте, то выполняет лишь вспомогательную функцию и все финансовые ресурсы, направляемые в сферу интеллектуального труда не аккумулируются у посредника, но направляются автору. Это отчасти способствует выполнению второго указанного мной требования: минимизации участия третьих лиц.

Для большей финансовой эффективности системы авторского права и минимизации участия третьих лиц право на обязывание к приему дополнительных услуг должно прекращаться смертью автора, перенесения в эту концепцию семидесятилетнего срока быть не должно. В рамках современной концепции этот срок обусловлен интересами издателя, но сохранять этот срок в рамках концепции, где интересы издателя вторичны необходимости. Единственный выдвигаемый в защиту этого срока аргумент о том, что автор не может оставить своим наследникам ничего иного, поскольку результат его деятельности не материален, не выдерживает никакой критики. За свой интеллектуальный труд он получает финансовое вознаграждение, на которое приобретает имущество, которое и переходит наследникам. Поэтому я считаю, что сразу после смерти автора его произведения должны переходить в достояние общества, а требования о дополнительных услугах терять силу.

Важно сократить и прижизненные права автора. В современной доктрине автор имеет исключительные права на свои произведения в течение всей своей жизни. Однако при рассмотрении сущности авторского права как финансового инструмента мы предполагаем, что автор должен получить возмещение своих расходов и обеспечить достойную жизнь, но не более того. В связи с этим представляется разумным ограничить право на обязывание к приему дополнительных услуг. На мой взгляд, оптимальным представляется срок десять лет. Инвестиционные проекты, направленные на создание объектов интеллектуального труда, планируются с гораздо меньшим сроком окупаемости. Например, фильмы бюджет, которых составляет сотни миллионов долларов, окупаются, в течение нескольких месяцев, а самые успешные из них – за несколько дней.

В рамках предлагаемых мной изменений важное место занимают и личные неимущественные права. Как мы видели в теориях права интеллектуальной собственности выше, обычно эти права не объясняют в рамках собственной теории, а привлекают для этого персональную теорию. Я не считаю это необходимым. На мой взгляд, личные неимущественные права вполне объяснимы, если понимать право интеллектуальной собственности, прежде всего, как систему для распределения финансов в сфере интеллектуального труда. Право на имя, право авторства, защиту произведения от искажений и иные могут быть сведены к созданию у потребителя положительной эмоциональной связи между автором и его произведениями. Оценивая произведения Пушкина как хорошую литературу, при выборе мы с гораздо большим интересом отнесемся к его книге, чем к книге неизвестного нам автора.

На мой взгляд, предлагаемая мной концепция способна решить противоречия, возникающие при применении классических теоретических построений в условиях новых технологий. С одной стороны, автор получает достойное финансовое вознаграждение. Достойное потому, что оно напрямую зависит от востребованности произведения. С другой стороны, общество, потребитель, получают продукт интеллектуального труда с минимальными издержками, часть которых на себя могут взять третьи лица, например, уже упоминавшиеся рекламодатели, резко снижается потребность содержать за счет общества издателей. За счет более быстрого перехода результатов интеллектуального труда в общественное достояние стимулируется создание объектов интеллектуальной деятельности иными лицами.