Вся история папства — цепь раздоров, междоусобиц и позорнейших преступлений против нравственности..

«Правда о папах». Раскрыл наугад первые страницы и, ­заинтересованный, опустился в кресло у окна — поближе к свету и сирени.

«...Вся история папства — цепь раздоров, междоусобиц и позорнейших преступлений против нравственности и самых элементарных понятий о достоинстве человека.

Происходивший в 1870 году так называемый Ватиканский собор, стремясь поднять упавший престиж первосвященни­ков, лишенных итальянцами светской власти, провозгласил догматом веры непогрешимость пап. Что бы они ни заявили «экс катедра», то-есть с амвона, любая глупость, которую они написали бы в своих энциклопедиях и буллах, призна­валась законом для всякого католика. Услужливый собор поставил тогдашнего папу Пия IX и всех его преемников в положение нарушителей постановлений более ранних собо­ров, провозгласивших: «За всякое введение нового догмата в христианское вероисповедание — анафема». Следователь­но, и сам первый «непогрешимый» и дальнейшие «непо­грешимые», включая нынешнего Пия XI, должны были бы быть отлучены от церкви и преданы анафеме на веки вечные.

Этого, разумеется, не произошло, не происходит и не про­изойдет. «Непогрешимость» нужна папам. как средство дер­жать в руках приверженцев римской церкви и именем бога совершать любое преступление, какое им понадобится для проведения их политики. Противников «непогрешимости», имевшихся и имеющихся в числе самих католиков, некий профессор богословия в Майнце, иезуит Эберман, сразил со­вершенно беспримерным доводом: «Непогрешимым может быть и совершенно невежественный папа, ибо бог указал некогда людям истинный путь через прорекшую ослицу». Срав­нение не очень лестное для претендентов на мировое господ­ство, но Рим доволен им.

Непогрешимые частенько взбирались на престол святого Петра такими путями, что первое местечко в «Аду» Данте до­сталось им по праву. Перечислить все случаи убийств пап своими соперниками и убийств папами своих соперников со­вершенно невозможно — им нет числа. Но вот интересные примеры благочестивой жизни непогрешимых: папа Сергий II начал свою папскую карьеру тем, что приказал задушить двух своих предшественников, насильно свергнутых с престо­ла святого Петра, и объявил это преступление «акцией мило­сердия», избавляющей несчастных от пожизненных страданий в темнице.

Папа Иоанн XII не ладил с императором Оттоном III. Тот решил посадить на папский престол своего человека. Выбор пал на его учителя Герберта. Уговор состоялся. И вот Иоанна выволакивают из постели, отрезают ему нос, язык, уши, вырывают глаза и в таком виде, напоказ народу, про­таскивают по улицам святого города. После этого Герберт влезает на трон и, наименовавшись Сильвестром II, преспо­койно и безгрешно правит римской курией.

Папы никогда не отличались мягким нравом. Дамас I с толпой своих приверженцев ворвался однажды в церковь свя­той Марии и убил 160 сторонников Урсина, с которым враж­довал из-за римской кафедры. Вигилий VI убил мальчика, отказавшегося удовлетворить его низменные наклонности. Анастасий предоставил управление церковью двум римским куртизанкам. А папа Агафон умер от дурной болезни. О «пон­тификате», то-есть святом правлении папы Александра IV (Борджиа), неудобно даже говорить на страницах печати — это было сплошное издевательство над понятиями «вера», «церковь», «нравственность».

Этот список можно было бы продолжать бесконечно, но мы ограничимся еще только одним примером садистского безу­мия Стефана VI, ненавидевшего своего предшественника па­пу Формозу. Через девять месяцев после смерти Формозы Стефан решил произвести публичный суд над трупом нена­вистного предшественника.

Был созван торжественный собор в составе самых выдающихся духовных лиц Рима. Уже раз­ложившийся труп Формозы извлекли из могилы, облачили в папские одежды и водрузили на трон в зале соборных сове­щаний. Страшное зловоние исходило от бывшего непогреши­мого, но Стефан никому не позволил покинуть зал. Мертвецу был назначен адвокат, и представитель папы предъявил свои обвинения в том, что Формоза незаконно влез на престол, по праву долженствовавший давно уже достаться Стефану.

Разгневанный молчанием трупа, Стефан сам вмешался в дело и закричал:

— Как смел ты, нечестивец, из низкого честолюбия захватить папский престол, будучи всего лишь епископом Портуса?

Молчал труп, молчал и его дрожащий от страха адвокат. Он не решался привести в оправдание овоего подзащитного довод о том, что сам Стефан оказался на этом месте тоже незаконно. По приказу Стефана суд вынес Формозе осужде­ние и лишил его достоинства римского первосвященника. С разваливавшегося на глазах присутствующих трупа сорва­ли папское облачение и отрубили ему пальцы правой руки, которыми он когда-то благословлял народ и которыми, кста­ти говоря, посвятил в епископы самого Стефана. Стефан ногами вытолкал останки из зала и приказал бросить их в Тибр.

Вскоре после того сам Стефан был растерзан ненавидев­шим его народом.

О том, что сами папы никогда не питали особенного по­чтения к знаку своего папского достоинства — ключам свя­того Петра, можно судить да выходке Юлия II, человека весьма воинственного, ведшего непрерывные войны за созда­ние сильного папского государства. Однажды, когда ему не повезло в бранных делах, он в гневе швырнул свои перво- священнические ключи в Тибр и, опоясавшись мечом, вос­кликнул:

— Если ключи бессильны, пусть защитит нас меч!

С тех пор меч, как атрибут власти и орудие ее расшире­ния, не дает папам спать. «Полнота папской власти» — своего рода фетиш, который руководит всею политикой Ватйкана на протяжении веков. Многие века высшим законом («супрема леке») Ватикана и его руководителей является политика. Агрессия Ватикана является всеобщей, направленной против всей вселенной. Многим, даже католикам, разговоры о пре­тензии пап на мировое господство кажутся фантазией, вы­думкой антипапистов. Но всякий римский богослов отлично знает, что юрисдикция папы по отношению ко всем живущим на земле —самый практический, никогда не глохнущий во­прос политики римского католицизма, доминанта своеобраз­ного, очень агрессивного империализма римской церкви.

Один доктор богословия приводит случай, когда он был свидетелем диспута, на котором римские богословы совер­шенно серьезно обсуждали вопрос: «Подлежат ли марсиане, если на Марсе есть люди, юрисдикции римского папы?» Во­прос, разумеется, был решен положительно, ибо, мол, еще в XIV веке папой Бонифацием VIII установлен догмат: «Для спасения является абсолютно необходимой вера в то, что каждое человеческое существо подлежит юрисдикции рим­ского архиерея».

Папская «полнота власти» и непогрешимость для того и придуманы, чтобы всю агрессивную политику Ватикана пред­ставить святой.

Нынешний папа, мракобес и темнейший реакционер, в сво­ей энциклике «Квадрогезимо анно» заявил, что задачей папской церкви является «проповедовать, преподавать, настаи­вать на примате папской власти», чтобы этот закон, нравит­ся он или не нравится, сохранять. Этой своей энцикликой, являющейся образцом реакционно-агрессивного мракобесия, непогрешимый Пий XI пытался убедить, что-де сам господь бог «предает на безоговорочное наше наивысшее судеб­ное решение и общественный строй и самую экономическую жизнь».