Кто составит «черный список» агрессивных учителей?

Столичная прокуратура на заседании комиссии Мосгордумы по законодательству предложила создать в стране базу данных, куда будут заносить имена педагогов, уличенных в применении физического и психического насилия над детьми. По принципу: дал первоклашке затрещину - и твоя педагогическая карьера закончилась не только в Москве, но и вообще на территории России.

Надо сказать, что прокуратура свою инициативу подкрепила данными: из 52 проверок, проведенных с 2007 года по фактам ненадлежащих действий воспитателей и педагогов в отношении детей, в 10 случаях были выявлены признаки уголовно наказуемых деяний. Вот так.

Можно себе представить, как возрадовались некоторые ученики и родители, замордованные педагогической агрессией. Однако начинаешь вникать в проблему, и праздник быстро заканчивается.

Дело в том, что уличить педагога в рукоприкладстве или словесном унижении ученика очень сложно. Да и кто будет отстаивать права детей, чтобы занести разгулявшегося препода в «черный список»?

Уполномоченный по правам ребенка в Москве Евгений Бунимович предлагает ввести в каждой школе должность омбудсмена (защитника прав человека, в данном случае школьника). Предполагается, что это будут люди из числа школьных педагогов или психологов или представители родительского комитета. Но как-то сомнительно, что преподаватели, находящиеся в зависимости от школьной администрации, вдруг ринутся на баррикады, защищая права отчаянных озорников. Да и член родительского комитета, папаша какого-нибудь Васи Пупкина, вряд ли станет биться за некоего Петю Пыркина: вдруг осерчавшее начальство потом на его Ваське отыграется? Hесерьезно все это, господа. Так, для галочки. Можно было бы, конечно, взять людей независимых, со стороны. Но где найти такие деньги, чтобы достойно оплачивать труд школьных правозащитников? Опять из бюджета?

- Борьба городских властей с угрозой терроризма привела к тому, что родителям нынче путь в здание школы заказан, - рассказывает мама семилетнего московского школьника Анастасия Градова. - Есть распоряжение мэра, согласно которому в школу не допускаются посторонние, в их число попали и родители. Ну, посторонние они для своих детей. В результате совершенно невозможно стало следить за развитием отношений своего ребенка со сверстниками и учителями. Мам и пап не пускают буквально дальше порога. Но однажды наша бабушка воспользовалась короткой отлучкой охранника и заглянула в вестибюль. И увидела внука, радостно бегавшего по раздевалке в предвкушении свободы. Вдруг с раздевалкой поравнялась одна из преподавательниц. Она строго посмотрела на моего сына и сообщила, что вот, дескать, некоторые ученики бегают по раздевалке, а потом вещи пропадают, вор, ты, дескать, и никто больше. Ребенок опешил от подобного наговора. Ситуацию усугубила ее коллега с детской курткой в руках. Она продемонстрировала на одежке оторванную петлю и выдала текст в том духе, что вот, мол, ты по раздевалке бегал, смотри что наделал - петлю у куртки оторвал. Тут в дело вмешался хозяин куртки, который сказал, что вообще-то с этой оторванной петлей он с утра из дома пришел. Но понятное дело, что у ребенка моего хорошего настроения как не бывало, и он в слезах и недоумении поплелся домой. В ходе разбирательства тактику поменяли: дескать, это была такая шоковая терапия, чтобы вашего НЕАДЕКВАТНОГО мальчика приструнить. Но что интересно: родителей из школы с той поры стали еще жестче выпихивать, прямо как чужаков из секты какой-то.

Такая вот история. И скорее всего не одна. Особенно если рассматривать беготню детей по школе как неадекватность.

Согласитесь, засидевшихся за партой в душном классе детей странно обвинять в неадекватности за желание подвигаться. А педагог на то и педагог, чтобы находить педагогичные приемы разрядки обстановки. Ведь многие из учителей именуют себя именно педагогами. Почему же вспоминают об этом все больше на отчетах в роно да при получении надбавок к зарплатам, позволяя во все остальное время вести себя непедагогично? Назывались бы тогда просто учителями математики и физики. Никто бы им не говорил, что они антиматематичны или антирусскоязычны. Может, тогда и роль школьного психолога приобрела бы более важное значение.

- Какой смысл вводить в школе омбудсмена, если на сегодня недостаточно реализована, а то и просто сведена на «нет» роль школьного психолога? - комментирует психолог Ирина Бахарева. - Не многие ученики посещают в стенах учебного заведения этого специалиста. А те, кто посещал, вряд ли могут рассказать, насколько скрупулезно вникал психолог в проблему, а главное, насколько твердо отстаивал их права перед школьной администрацией.

Может, все-таки стоит не омбудсменские должности для галочки создавать, а заняться вплотную педагогическими кадрами? Пользуясь тем, что 2010-й объявлен Годом учителя.

Например, во времена моего школьного обучения, в классе эдак восьмом, историчка запустила в меня учебником за то, что я заговорила с соседом по парте. Книга просвистела у виска и упала на заднюю парту. Я представила, что она попала мне в лицо, сломала очки и осколками порезала лицо и глаза. Больше на уроки истории я не ходила. А она не жаловалась директору, не вызывала родителей - молча ставила мне четверки. Иначе пришлось бы объяснять, почему прогуливаю. А первая учительница моего коллеги (до сих пор благополучно работающая в школе и имеющая кучу разрядов и наград) лупила первоклашек по пальцам указкой. Другая - била головой об стену. Тоже в воспитательных целях.

Примеров такой учительской неадекватности у каждого окончившего школу наберется выше крыши. Оно, конечно, школьники - народ непростой. То хулиганят, то прогуливают, то беременеют. Ну так, может, надо им и в учителя приспосабливать не уставших от жизни и болячек пожилых женщин с «отсталыми» взглядами или истеричных молодух с неудавшейся личной судьбой, а специалистов с современными взглядами не только на преподавание, но и на жизнь вообще? Тогда проблема отцов и детей в школах станет не такой катастрофической. А это - половина дела. Дальше можно будет в относительно спокойной обстановке достаточного взаимопонимания заниматься непосредственно образованием.

Пока же ситуации, когда, скажем, в «продленке» ребенка за плохое поведение обещают оставить без обеда, или ставят на целый урок в угол, или громогласно унижают при всем честном народе, вполне стандартны. И родителям при таком раскладе нет возможности добиться правды, потому что слова ребенка для этих, с позволения сказать, «педагогов» ничего не значат. «Дети в этом возрасте склонны фантазировать, вот и напридумывали», - защищаются учителя. И занимают такую круговую оборону, так друг друга прикрывают грудью, как будто участвуют в праведной войне против агрессора. А агрессоры в их понимании - наши дети. Так, может, избавить несчастных от супостата - найти наконец реальный способ заносить таких «оборонщиков» в «черные списки»?

Чтобы больше у бедняжек голова не болела ни от озорных первоклашек, ни от влюбленных старшеклассников. Ни в Москве, ни в далеком Сыктывкаре.