Россия с ослабленным иммунитетом

Президент России Владимир Путин подписал 5 ноября закон, позволяющий пересматривать иммунитет от судебных исков, который распространяется на собственность иностранных государств, находящуюся в России. Теперь в исключительных случаях, в виде ответных мер, ее можно конфисковывать. И российские власти не волнует, как это выглядит с точки зрения общепринятых международных правовых норм.

Напомним, закон, призванный стать ответом на аресты российского имущества за рубежом, был принят Госдумой 23 октября и одобрен Советом Федерации 28 октября. Рассмотрение его шло в авральном порядке. То есть, можно сказать, что принимался он практически без обсуждения. Представителем правительства при рассмотрении законопроекта выступал замминистра юстиции Дмитрий Аристов. Правда, судя по всему, прежде чем презентовать документ, чиновнику пришлось старательно забыть все, что он знал о международном праве, включая и основные положения Венской конвенции, регулирующей деятельность дипломатов всего мира.

Выступая перед депутатами, Аристов объяснил им, что предлагаемая мера актуальна "на фоне тех зачастую неправомерных действий, которые в последнее время предпринимаются в отношении Российской Федерации и ее имущества в ряде стран". Закон предполагает создать очень странный правовой прецедент: в соответствии с ним, российский суд сможет ограничивать юрисдикционный иммунитет тех государств, которые предоставляют России меньший иммунитет, чем она им.

Кто будет определять, что эти страны предоставляют РФ какой-то урезанный вариант иммунитета, не вполне ясно. Зарубежные наблюдатели считают, что такое решение в принципе вряд ли может быть признано правовым, с точки зрения действующей системы международных соглашений. Впрочем, специалисты-правоведы оговариваются, что прежде чем судить всерьез, надо увидеть, как будет применяться новый российский закон.

Эксперты напоминают, что, подписав ряд международных договоров по внешнеэкономическим вопросам, Россия согласилась с ограничением иммунитета в отношении определенных категорий сделок и имущества, в частности по сделкам, заключенным или гарантированным торговыми представительствами.

Это дает возможность российским государственным компаниям и госкорпорациям полноценно участвовать в общемировых экономических процессах. Попросту говоря, вести бизнес за рубежом с теми партнерами, которые хотят, чтобы у них были гарантии возврата своих капиталов, в случае, если, например, российские компании окажутся неплатежеспособными.

Авторы же законопроекта, в связи с этим, утверждают, что количество исков, предъявляемых к России и ее органам власти в иностранных судах, неуклонно увеличивается. А поскольку согласия страны на участие в деле, в соответствии с подписанными Россией соглашениями, не испрашивается, то заблокировать этот процесс она может только внеся поправки в собственное законодательство. Иначе российскому госбизнесу якобы просто придется уходить с международных рынков.

Что касается применения нового закона, то этого, скорее всего, долго ждать не придется. Всем понятно, что изменение российского законодательства произошло в связи с международными правовыми последствиями так называемого "дела ЮКОСа". Результатом проигрыша России спора в международном Третейском трибунале в Гааге уже стал арест во Франции и Бельгии российского имущества во исполнение решения, вынесенного в пользу некоторых бывших акционеров нефтяной компании ЮКОС.

Последней новостью на эту тему стало появившееся в конце октября сообщение о том, что в обеспечение исковых требований приблизительно на 50 млрд евро органами юстиции Франции был наложен арест на пакет акций ВГТРК во французской Euronews S.A., управляющей одноименным телеканалом.

Тогда пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, комментируя это известие, пообещал, что для защиты интересов России "будут предприниматься все необходимые меры". И вот теперь одна из этих мер, судя по всему, принята. Правда, российские власти явно решили не обращать внимания на тот факт, что такое решение будет способствовать дальнейшему ухудшению отношений с Западом, уменьшению количества экономических контактов и оттоку зарубежных инвестиций. Видимо, это подтверждение того факта, что курс на конфронтацию Кремль выбрал всерьез и надолго.