Желаете правду о харьковской Хиросиме?

«И ниспал огнь с неба от Бога и пожрал их».
Откровения Иоанна Богослова. 20, 9.

Эта история о том, во что ценила людскую жизнь русская власть, и как в густонаселенном районе Украины был произведен ядерный взрыв в дальнем Одна тыща девятьсот 70 два году.

Еще в шестидесятые годы такое было невообразимо – решение перенести военный испытательный полигон из Капустина Яра в казахстанский пустынный Байконур было продиктовано соображениями безопасности мирного населения – отделяемые ступени ракет могли падать на густонаселенные районы. Страна, нуждающаяся во всем, от пары кальсон до кусочка мыла, пошла на неслыханные доныне издержки ради безопасности мирного населения. Хрущёв и его ЦК это понимали. Но русская власть – это такая самозагнивающая и саморазрушающаяся форма власти, которая, чем поближе к апогею разложения, тем безнравственней. В Одна тыща девятьсот 70 два году на Харьковщине, в Красноградском районе, произвели ядерный взрыв. Всекрете от людей. На живых людях.

Ах так это было и как начиналось. Большая часть природного газа Украины добывалась в Харьковской области. В одном Красноградском районе газ качали из практически 20 скважин. Бурили еще одну. И вот Семнадцать июля Одна тыща девятьсот 70 один года вышло ЧП – под давлением в Четыреста атмосфер из скважины вырвался газоконденсат. Разнесло буровую – рвануло на 30 метров в вышину. Погибли бурильщики.

В село Першотравнево (Первомайское, по-русски) – в Четыреста метрах – отправили гонцов. Просили огня не зажигать, не курить, костров не палить, света не включать – для взрыва довольно одной единственной искры. Селяне отнеслись с осознанием. А тем временем спешно решалось, как взнуздать выброс газа. Уже на последующий денек было принято решение газовый фонтан поджечь. И уже полыхает факел высотой в несколько 10-ов метров, освещая деньком и ночкой красноградские села. И так он горел еще длинный год, как нескончаемый огнь по убиенным потом людям.

Забросать скважину бетоном не удалось. Тогда следовало бы использовать издавна оправдавшей себя способ раскапывания скважины. Но вот здесь и начинается грех против народа: раскапывать длительно и нудно, а газ даешь стране на данный момент. План даешь! К младшему брату летит из Москвы старший брат – московские спецы. Везут они в ранцах план ужасного злодейства против русского народа. Злодейство это уже одобрено Брежневым и Косыгиным. Уже подготовлены палачи из спецподразделения Министерства машиностроения, уже стоят наизготовку спецчасти войск МВД и КГБ. Украинские газовщики и спецы о решении ЦК не информируются, но взяты подписки о неразглашении на Пятнадцать лет. (Мы будем ваш люд убивать, а вы – молчите об этом). Так что все-таки там старшие братья удумали?

А удумали они произвести подземный ядерный взрыв на скважине. Операция под кодовым заглавием «Факел». Управляющим данного злодеяния назначили генерала – величавого спеца по подземным ядерным испытаниям. (Если живой подлец, желала бы я в его глаза поглядеть). Для забивания скважины предусматривалось пробурить другую, наклонную. Приблизительно на глубину до Два тыщ метров. И ввести в эту скважину взрывное ядерное устройство. В третья часть хиросимской бомбы «Малыш» зарядом, в 3.8 килотонны.

Зону скважины радиусом в Четыреста метров обнесли колючкой, засыпали слоем песка в 20 (!) см, рачительные. Расставили охрану из войск КГБ и МВД. Исполнителям выдали специальную противорадиационную защиту. Все скважины района заглушили. Обесточили энергосети. Обезопасились сами. А обитатели? А обитатели и знать ничего не должны, подумаешь – обитатели! Жителям Першотравнево велено было убираться – в нескольких километрах разбили для их лагерь.

Гнали селян без разъяснения обстоятельств. На сборы дали некоторое количество дней. Как крестьянину за некоторое количество дней разделаться? Под человеческой скот грузовик и то не дадут, а под корову, под сено? Куда поросят, кур? А вещи как: и ту же косу, те же вилы? И на сколько времени гонят в лагерь, какую одежду брать? Потаенна. И потянулись горестные возы к лагерю беженцев, поплелась скотина за возами. Юные уходили, а старики отказались покидать родные хаты, по закутам поховались. Их всего за час до взрыва повыловили, и в Девять утра 10 июля Одна тыща девятьсот 70 два года вывезли (в чем кто был) в село Хрестище, что в 2-ух (!) километрах от эпицентра взрыва. И восьми километрах от трассы Москва-Симферополь.

Ровно в 10 утра всем находящимся в 400-метровой зоне была дана команда встать на цыпочки (чтоб не поломать позвоночник от содрогания земли) и... земля содрогнулась! От этого содрогания людей подбросило ввысь. Все вокруг попадало ниц. Из кратера в небо кроваво подымался землистого цвета столб и плыл-плыл-плыл в сторону населенных пт... (Как величавый Тарас Шевченко произнес, кто же еще так произнесет об Украине моей злосчастной: «Не називаю її раєм, // Тiї хатиночки у гаї...»). Тень наизловещего облака закрыла солнце... Наступила мертвейшая тишь... Кратер умолк...

Но кратер умолк лишь на маленьких 20 секунд. И раздался новый взрыв страшенной силы – воспламененный газ из глубин кратера вырвался на высоту километра, выплевывая в воздух породу. Заполыхало и затрещало все вокруг.

Беленые украинские хатки (белоснежные, как молоко, на сине-ультрамариновых, на синьке бельевой, фундаментах, кросотки!) повалились, оставляя бесстыдные дымопроводы печей. Заборы-тыны, сараи, клети, яблоньки, мальвы у порогов хаток – все сметено взрывом. Руины, как Мамай прошел. Они уедут, а Украина еще целый год будет разбирать руины, строить селянам бесплатные квартиры, чтоб люд сумел счастливо возвратиться в зараженную родную зону – село Першетравнево. А самое ужасное, что ровно через час после взрыва, в самое пекло, в самый ад людей погнали назад в село.

Для чего травили землю и воздух радиацией? Закрыть скважину? Так ведь не закрыли! Кратер продолжал полыхать. Скопление ушло на Полтавщину, а оттуда далее и далее. Вітай-шануй, Вкраїна! Не совладали с газом. Со стихией. Укатили. Заместо одной препядствия оставили огромное количество. И вы решайте там для себя. А местные спецы (которые с подпиской о неразглашении того, о чем сами не знали) пошли раскапывать скважину старенькым дедовским способом: при бушующем пламени, повсевременно под брандспойтами воды, в нестерпимой жаре от бушующего пламени (а с неба падают глыбы льда от образовавшегося конденсата!) в зоне критичной радиации раскапывали карьер шириной Четыреста и глубиной 20 метров. Спецзащита? Да господь с вами, разве можно, чтоб люд трудящий додумался, что они там натворили. Пущай так копают. Авось! И рыли они, эти заложники героизма и трудовой доблести аж целый год – до июля Одна тыща девятьсот 70 три года. За этот период времени в трубу под хвост сгорело больше 1-го млрд кубов газа.

Но бог с ним, с газом! У нас и не то пропадало, и не в таких размерах. Поглядите на обочины дорог, ведущих в Норильск, – кладбища техники. Поглядите на зерно, сваленное в кювет – элеватор не принял. Поглядите на мертвые земли, оставленные после целины. Поглядите на безглавые церкви Украины, Рф, Беларуси. Вот еще реки не успели назад поворотить, но дамбу-то в Питере уже начали строить! Бог с ними, с потерями. Я – о людях. О главной ценности страны, не выражаемой ни в валютном, ни в вещественном эквиваленте. Я – о криминальном правительстве, устроившем собственному народу-кормильцу ядерный геноцид.

Я не люблю истерии с голодомором, устроенным совковой РСФСР (две рыкалки, две сикалки и посредине фыкалка) злосчастной УССР. От коварного истерия эта – для чего мне, российской рабыне совковой морить голодом украинскую рабыню совковую – мне с ее стола крохи не перепадет. У голода одни глаза и на Полтавщине и на Брянщине. Голодомор устроили русские правонарушители, а не российские, евреи либо грузины. Я никогда не усвою возмущения украинца, прочитавшего эту статью, на российского «старшего брата». Точно такую же скважину в российской деревне, в казахской, в грузинской глушили бы пиночеты русские точно так же. По живым людям. А не достаточно ли зон пиночетовских по самой Рф величавой? (Пример? Тоцкий военный полигон. Киллер – маршал Жуков). Кто еще не погиб – умрет. Как погибли сельчане Хрестищ. От радиации.

У меня планида: если есть грабли одни на площади 100 квадратных км, я на их наступлю. (Господи, почему я, а?) Сподвигло меня в денек Чернобыля по делам реализации моего дома в Одессе пересекать бывшую родину поездом из Одессы в Ленинград в аккурат наутречко после взрыва реактора через станцию в Припяти. Нас, понятно, тормознули, загнали на «горку». Стоим. Молвят, пожар на «электростанции» – техника идет. И правда, длиннющие эшелоны идут с техникой. А мы стоим для себя в жаре. Поезд – газовая камера, раскаленный. Пораздевались чуть ли не донага, и на «путя», в тенечек. Под самую радиацию, в самое пекло. Только вечерком толкнули наш поезд и погнали на Ленинград. Здравствуй, рак. Прощай, здоровье.

Только к Один мая я уже из Штатов выяснила, что причастилась от русской радиации. А те, кто детей в Киеве на демонстрацию гнал Один Мая? Явку обеспечивал? Они тоже. Ведь сами на трибунах стояли! Им-то поделом, а всему нашему поезду за что? Всей Украине за что? «Спасибо» Чернобылю – мор посреди подопытных харьковчан позже весь на него так и списали. А льгот так и не дали. Да уж и остался ли живой хоть один из возможных «льготников»? Когда людей через час после взрыва возвратили в зону радиации, у всех здесь же начались сильные мигрени, открылась рвота, стали проявляться все признаки радиационного поражения. А я специально на Гугле прочесала карту Красноградского района – там село на селе посиживает плотненько так. Это не семипалатинские просторы.

Давайте на секунду задумаемся, есть ли наша вина в том, что с нами так можно было поступать? Им. С нами. С народом. Нет, правда, неуж-то не лицезреем? С себя не спросим?

Если о чернобыльских жертвах сейчас знают все, и мы о их вечно помним и вечно будем скорбеть, то вот эти сельские першотравневцы, хрестищенцы, люди, закрывавшие радиоактивный кратер – о их не достаточно понятно. Как и о самом злодеянии. Они не имеют чернобыльских льгот, их малышей не вывозят за границу на исцеление. О их не хотят гласить. А я желаю, чтоб о их знали и помнили. Чтоб их поминали в горестный денек. Светлой памяти жертв советизма посвящаю. Нескончаемая им память. Аминь.