Дмитрий Медведев. Середина первого срока

За последние дни в печатной и электронной по прессе проскочило множество самых разнообразных размышлений на тему двухлетия нынешнего президентства. Оно и правда, оказалось, что как-то незаметно вновь настала эта дата - 2 марта, когда Дмитрий Медведев победил на президентских выборах, и, несмотря на то, что его официальное вступление в должность состоялось лишь 7 мая, многочисленные аналитики и политологи, оппозиционные, провластные и просто нейтральные, решили не ждать два месяца, а оценить его итоги уже сейчас.

Таким образом, пишут вот уже неделю и, глядя на множество материалов, посещает первым делом мысль о роли личности в истории. В истории России. Несомненно, тема эта актуальная для любой страны и никто не станет отрицать, что от личности обладателя власти многое зависит в том, как и в каком направлении эта власть будет реализовываться. Но, пожалуй, именно для нашей страны она имеет такое гипертрофированное значение. У русских сознание же по сути монархическое. Не в том, что касается определенного объема прав и свобод или юридических оснований власти, а в том, что это сознание всюду пытается вычленить лицо, обладающее всей ее полнотой. То может быть добрый царь, важный генсек или суперпрезидент (Россия, в некоторых трактовках, вполне официально - суперпрезидентская республика). Но главное - должна быть эта верхушка пирамиды, абсолютное средоточие всего, без которого наша социальная система координат летит в тартарары.

Отсюда и категоричность учебников истории, в которых Грозный - тиран, Петр I - прогрессист, Николай II - слабак и далее в том же духе. Сейчас, конечно, скажут, что наш учебный материал по истории включает в себя более трех сотен учебников на выбор с совершенно разными точками зрения, но дело в том, что в каждом учебнике - своя, и, выбирая какой-то один, учитель так или иначе обрекает учеников на однобокое восприятие исторической действительности. И культурный код со всеобщим лидером и его однозначной оценкой воспроизводится снова и снова.

И феномен Путина с этих позиций так же объясним, потому что тот же его визит в Пикалево, это же типичный "выход Царя к народу" и устрашение местных вельмож. И по-другому у нас жить не могут и не хотят. "Вот приедет барин - барин нас рассудит". А ведь сколько уже говорилось о том, что в нашей большой стране на одного президента приходится сто с лишним миллионов человек.

Но тут возникает феномен настоящий - когда смена "царей" произошла не до конца, и один не полностью заместил фигуру другого. Это действительно нетипично, потому что цари умирали, генсеки умирали как цари, а смена президентов происходила с мучительным трагическим надрывом и знаменовала собой перелом эпох. Уход Горбачева совпал с Путчем 91-го и введением военного положения. "Я устал, я ухожу" Бориса Ельцина было фактическим признанием невозможности дальнейшей работы в должности, вожжи выпали из окончательно ослабевших рук ямщика, и птица-тройка грозилась унестись в совсем уж неведомом направлении на бешеной скорости, повергая ездоков в ужас непредсказуемостью своего пути. Во всяком случае, так казалось тогда. Ощущение было такое, что нас бросили, как маленьких детей в темном чулане, в который сами же и завели, суля конфеты и пряники. Путина тогда еще не знали, но к работе он приступил немедленно и мало-помалу чувство стояния на краю пропасти исчезло. Появилась та самая стабильность, когда можно стало планировать что-то на месяц, а то и на год вперед.

Стабильность эта проявлялась во всем, в том числе и смене президента. Произошла она законно, спокойно и конституционно. Тот факт, что Путин не стал вносить поправок и изменений, стал последним штрихом в его имидже стабилизатора. По сути же, первый раз то, что мы привыкли называть "сменой власти", в новой России произошло безболезненно. Кстати, само выражение "смена власти" показательно. Традиционно, благодаря той самой усиленной роли личности, о которой говорилось выше, любая смена политического актора, как некой персоны, автоматически означала и смену власти в целом. Понятие курса, направления развития, хоть и существовало, но умещалось в срок правления отдельно взятого монарха, генсека, президента. Дальше - граница, маркер, после которой чистый лист.

Традиция преемственности, являющаяся неотъемлемой чертой монархии, как это ни парадоксально, проявлялась лишь в преемственности родственной, но никак не политической.

Достаточно лишь вспомнить либерально-реакционные метания России на протяжении всего XIX века. Но еще большим парадоксом стало то, что появление нормальной традиции политической преемственности в 2008-м многие восприняли, как признак регресса и отката к монархии. Паттерн оказался настолько сильным, что до сих пор наибольшее внимание привлекают исключительно "внутритандемные" взаимоотношения. Недаром даже в статьях к двухлетию президентства Медведева процентов семьдесят рассуждений относится именно к тандему. А остальные тридцать процентов - к тому, сможет ли Медведев построить свой собственный политический курс. Вдумайтесь, как производится оценка этих двух личностей, например, "Медведев в отличие от Путина произвел массу крупных кадровых перестановок", "Путин боролся с олигархами, а Медведев с милиционерами".

Такое впечатление, что все поступки нынешнего президента рассматриваются ордами экспертов не как вызванные объективными обстоятельствами, а как специальные, направленные исключительно на формирование личного неповторимого бренда. Причем, в этом восприятии едины и те, кто за власть, и те, кто против, то есть паттерн один на всех. Отсюда же и такое напряженное внимание к отношениям внутри тандема - дескать, ну не могут же они между собой не бороться! Даже термин "двойная лояльность", быстро придуманный политологами, иллюстрирует это восприятие.

С одной стороны, постоянно ведется речь о единой команде, но с другой стороне, тогда мы должны говорить о лояльности к этой команде, а не о загадочной "двойной лояльности". Доходит до смешного: как сидят, в какую сторону смотрят - в одну или в разные, где появляются вместе и кто следует за кем. Все это наводит на мысль о том, что политика - это такая форма проведения досуга, просто куда более интеллектуальная, чем мексиканский сериал, но наполненная тем же содержанием. Хватит. Выключите телик. Действительность сама вынуждает нас принять новые правила игры. Единоличные правители, категорически хорошие правители, категорически плохие правители канули в Лету.

Нужно просто больше внимания уделять значению объективных факторов в развитии страны. Тогда станет более очевидно, что, например, "модернизация" и "инновации", ставшие новыми трендами, были взяты президентом не с потолка, дабы сформировать свой собственный политический курс, потому что это же так положено - формировать свой уникальный курс, а стали следствием совершенно конкретного мирового экономического кризиса, с которым столкнуться пришлось и России. И оценивать политику Медведева следует, не исходя из того, сколько в процентном соотношении он привнесет нового и своего и сколько оставит из курса, заложенного Путиным, а исходя из того, насколько это новое будет уместным, своевременным и осуществимым. В противном случае, увлекшись выдуманными "киношными" перипетиями, можно заиграться до такой степени, что шанса повзрослеть больше и не представится.

Ну и напоследок, отдавая дань традиции, о выбранном курсе. С точки зрения решений, обусловленных политической волей, эти выбранные тренды абсолютно своевременны и адекватны. Адекватны так как, в конце концов, кто же будет спорить с тем, что для того, чтобы развиваться - необходимо придумывать нечто принципиально новое, а простая игра в салочки здесь ничем не поможет. К сожалению, мир устроен так, что разрыв в развитии очень сложно устранить, если бежать след в след за тем, кто вас обогнал. Своевременны потому что, действительно, для модернизации требуется некоторый потенциал, который накоплен сейчас, но о котором лет десять назад не шло и речи. Не было также и запроса на изменения и новую идеологию, людям просто хотелось уже спокойной жизни. Сейчас этот запрос есть. В умении подобрать подходящий момент и заключается мудрость хорошего политика, и Медведев ею обладает. Ну а что касается реализации, то здесь, как ни крути, требуется команда. Так что вскоре политологам придется придумывать лояльность "тройную" или "четверичную". Если, конечно, они не откажутся от своего устаревшего паттерна.