Руслан Оздоев — обычный ингушский мент, не хуже и не лучше других, звание — капитан, зарплата 16 тысяч рублей, возглавляет отдел борьбы с экономическими преступлениями в Сунженском районе.
О своих служебных обязанностях он сам рассказывает: «Экономическое, неэкономическое, у нас нет разницы, у нас все с терроризмом борются, начальство говорит, что по профилю работать будете, когда боевиков не останется». Соответственно Руслан и занимается не столько коррупцией, сколько взрывами и убийствами. Пару лет назад он был ранен, автоматная пуля пробила ему руку, тазовые кости и на входе раздробила пару позвонков. Вылечился и вернулся в строй.
31 декабря 2009 года Руслан стоял в оцеплении, охранял новогодние гулянья в станице Слепцовской. Там вокруг елки, установленной прямо на улице, собралась детвора. В этот день у него был день рождения — 29 лет. «Еще за неделю появилась информация о возможном теракте, нас ориентировали на поиск заминированного хлебного фургона, — вспоминает он. — Честно говоря, я не верил, что боевики будут взрывать детей, но приказы не обсуждаются».
В 17.30 капитан Оздоев почувствовал несильный удар по колену и подумал, что кто-то бросил в него камнем, нагнулся посмотреть и увидел гранату Ф-1. «Что было дальше, я не помню», — говорит Руслан.
Зато его товарищи, стоявшие в оцеплении вместе с ним, помнят все очень хорошо. Руслан закричал на ингушском: «Здесь граната, уводите всех!» — и накрыл собой лимонку. Взрыва не было. Минут через пять коллеги рискнули подойти к лежащему на снегу капитану: «Руслан, людей эвакуировали, попробуй отбросить ее в сторону Дома культуры». Оздоев, не вставая, откинул гранату. Взрыва не было.
Он долго не мог подняться, мышцы свело судорогой, словно окаменел… Мозг заработал в нормальном режиме лишь через час, когда из Назрани приехали саперы.
Они отыскали гранату, ее спусковой механизм сработал, но заржавевший боек застрял. Саперы сказали, что взрыв может произойти в любую секунду и странно, что этого до сих пор не случилось. Накрыли лимонку старыми автомобильными шинами, положили рядом тротиловую шашку, сверху засыпали все песком. На специальном саперском языке это называется «уничтожение методом накладного взрыва». На этом ментовской подвиг кончился и начались ментовские будни. Руководство Сунженского РОВД пыталось скрыть это случай.
— Почему? — спрашиваю я.
— Как почему, а кому нужно ЧП в новогоднюю ночь, к тому же это стопроцентный висяк, — невозмутимо объясняют коллеги Оздоева.
Кстати, он и сам не возражал, не было ничего, так не было, входил капитан в обстоятельства начальства.
Но свидетелями всей этой истории были не только послушные менты, в конце концов поползли слухи, и из Назрани приехала следственная бригада, собрала осколки лимонки во дворе ДК и возбудила дело по факту посягательства на жизнь сотрудника МВД неустановленными лицами.
Через месяц в Руслана Оздоева опять кинули две гранаты, на этот раз взрывы были. «Я как раз машину ставил у себя во дворе, тут в огороде как рванет, они просто недобросили. Теперь понятно, что на меня идет целенаправленная охота», — спокойно рассказывает он.
А потом прокурор Сунженского района Магомед Келигов квалифицировал это как хулиганство.
— Понимаешь, это же тоже висяк, если возбуждать по посягательству на жизнь, то это тяжкое и будет числиться за прокуратурой, а хулиганка — это мелочовка, она числится за милицией и за нее никто не спрашивает, — объясняет мне специфику ситуации Руслан.
Спрашиваю, а за то, что на гранату лег, грамоту дали?
— Какое там! Они еще обсуждать стали, а не муляж ли там был, вроде как я орденок по-легкому срубить хотел. Эти по себе судят, у них секретарши именное оружие получают, если 50 тысяч занести, вот тогда точно представят к ордену Мужества. Но мне это отношение надоело, увольняюсь, мать меня давно об этом просила, на этот раз я ей пообещал.
В нашу беседу вмешался друг и коллега Оздоева майор Куштов. Точнее — бывший коллега. Двумя днями раньше он уже положил своему милицейскому начальству заявление об увольнении: «Меня такое отношение достало, и за Руслана было обидно, и моя мать меня об этом тоже просила. В Ингушетии все матери милиционеров просят сыновей об одном и том же. У нее как раз день рождения был, ну вот я ей такой подарок и сделал, больше мне ей подарить было нечего…
Комментарии