"Русский мир" в Монголии

Президент России Владимир Путин в своем недавнем интервью американскому каналу CBS, которое он дал накануне юбилейного заседания Генассамблеи ООН, сказал, что после распада Советского Союза (он это называет "самой большой трагедией XX века") за пределами России оказалось 25 миллионов русских. По мнению российского президента, сейчас русские - самая большая по численности разделенная нация в мире.

- Нас все время подозревают в каких-то амбициях и все время стараются либо чего-то исказить, либо чего-то недоговорить. Я действительно сказал, что считаю распад Советского Союза огромной трагедией XX века. Знаете почему? Прежде всего, потому, что в одночасье за границами Российской Федерации оказались 25 миллионов русских людей. Они жили в единой стране, вдруг оказались за границей. Представляете, сколько проблем возникло? Бытовые вопросы, разъединение семей, экономические проблемы, социальные проблемы. Просто не перечислить все. А вы считаете это нормально, что 25 миллионов русских людей оказались вдруг за границей? Русские оказались самой большой разделенной нацией в мире сегодня. Это не проблема? Для вас нет. А для меня проблема, - заявил Путин.

“Не птица” или “азиатский дракон”?

Есть ли такая проблема в Монголии, про которую в Советском Союзе говорили: "курица - не птица, Монголия - не заграница"?

Напомним, что в 1990 году русская община Монголии (110 тыс. человек без учета советского воинского контингента в МНР) составляла более 5 % населения Монголии (2,04 млн. человек), что нашло свое отражение даже в молодежном сленге 70-80 годов. В лексиконе молодых жителей Улан-Батора, детей советских специалистов, существовали особые жаргонизмы, отражающие разделение внутри русской общины.

Так, враждующие молодежные группировки, делившие между собой территорию города вокруг советских школ Улан-Батора, носили следующие названия: "спецы" - дети советских военных и технических специалистов, "кампаны" - монголы, "местные" или "семеновцы" - дети местных русских.

Сегодня, когда у "курицы" вдруг выросли крылья и она захотела превратиться в высоко летающего в мире экономике нового "азиатского дракона", численность русских в Монголии резко сократилась. В 90-е годы прошлого века Монголию покинули бывшие советские военные и технические специалисты со своими семьями, а также значительная часть так называемых "местных русских", или "местны орос", как их называют монголы. Выехавшие из Монголии специалисты переезжали в разные регионы России от Сибири до Калининграда, а "местные русские" обосновались большей частью в приграничных с Монголией регионах, - в Бурятии, Иркутской области, Забайкальском крае.

Большинство "местных русских" были потомками беженцев, переселившихся из России в Монголию в годы Гражданской войны в России 1918 - 1920 годов и в годы репрессий 30-х годов прошлого века в СССР. Кроме того, среди них есть и потомки тех казаков, купцов и служащих русского дипломатического представительства, которые оказались в Урге (ныне Улан-Батор) после провозглашения независимости Внешней Монголии в 1912 году.

Потомки от смешанных браков монголов и русских, которые носят русские имена и фамилии, в основном получили монгольское гражданство. Большинство из них свободно говорят по-монгольски.

Кроме того, существует небольшая община из российских граждан в Монголии (получение двойного гражданства правительством Монголии запрещено) численностью примерно в 1,5 тысячи человек. В жизни общины участвуют постоянно проживающие в этой стране русские из России (специалисты, учителя, предприниматели) и часть "местных русских", принявших российское гражданство, но оставшихся в Монголии. В основном это пожилые люди, которые отправили своих детей и внуков на свою "историческую родину" в Россию, а сами остались на своей родине, там где они родились.

“Местны орос” подались на историческую родину

Так описывает историю русской общины в Монголии русскоязычный сайт “Голос Монголии”.

"Среди жителей Монголии обликом, нравами, повадками выделяются “местные русские”. Они одинаково хорошо владеют монгольским и русским. Живут по российскому укладу, но соблюдают монгольские обычаи тоже. Приезжающие из России принимают их за монголов, монголы за русских. Истоки их появления теряются  дебрях первой половины 17-го столетия.

С подписанием российско-китайского договора в 1860 году в Урге, столице Монголии открыли русское консульство и официально разрешили русским купцам торговлю в монгольских поселениях. К середине 60-х годов 19-го века в Монголии побывало около четырёх тысяч русских купцов, казаков, мещан, мастеровых людей. Они положили начало русской колонии в Монголии. Новые земли влекли также крестьян, работавших на строительстве Великой Сибирской магистрали. Вопросы подданства их мало интересовали, они предпочитали гражданство тайги, степи, облаков. Некоторые нанимались к русским купцам и конозаводчикам, имевшим дела с Монголией.

После русско-японской войны 1905 года, освободившись из плена или окрепнув после ранения, русские матросы пробирались на родину через Китай и Монголию. Те, кому понравилась кочевая страна, надолго бросали здесь якорь. До последнего времени в степях Монголии можно было слышать про матроса Федорова. Он шорничал в русских деревнях до середины 1950-х годов. А потом, говорят, доживал свои годы на окраине Улан-Батора. У кого не лежала душа к крестьянской работе, нанимались в скотогоны, в рабочие шерстомоек, в ямщики. Шли в работники к преуспевшим землякам - русским владельцам фирм, факторий, предприятий. Число предпринимателей-россиян постоянно росло. Они ввозили в Монголию керосин, изделия из железа и чугуна, квас, сахар, мыло и вывозили за монгольские пределы овечью и верблюжью шерсть, войлок, россыпное золото и шкуры.

Новый наплыв русских людей в Монголию наблюдался во время революции в России, а затем во время и после народной революции 1921 года в Монголии. Пастбищ, пахотной земли, лесов, рек и озер здесь хватало на всех. Многие предпочитали заниматься извозом. На лошадях везли грузы из Кяхты в Улан-Батор. В некоторых районах осевших русских насчитывали до пяти тысяч человек. В Урге тогда открыли православную церковь. Бывали случаи, когда монголы, жившие в приграничной полосе, из дружбы с русскими и не без влияния сибирских миссионеров принимали православие и несли в юрты иконы.

В середине 1920-х годов граница между Россией и Монголией снова стала охранятся.

Свободно передвигаться в обе стороны теперь было непросто. Русским приходилось смириться с мыслью остаться в Монголии надолго. Самые большие их поселения оказались в бассейне реки Селенги и ее притоков. Многие двинулись в Улан-Батор и другие города. Там они становились рабочими кожевенного и спиртзавода, скотобаз, а также шофёрами, слесарями, кузнецами, плотниками. Русских мужчин было не так много. А их дочери нередко выходили замуж за китайцев, имевших советское или китайское гражданство. Были и браки русских с монголами. Дети от смешанных браков обычно принимали советское гражданство. У русских монголы учились сеять хлеб, косить сено, зимой носить валенки.

В годы Великой Отечественной войны 4 тысячи “местных русских” ушли на фронт. Около 3 тысяч из них погибли. И когда в конце 1950-х годов этим людям разрешили переезжать на постоянное место жительства в Советский Союз, многие отправились на землю предков.

К концу 20 века в Монголии оставалась небольшая часть этнических русских. Они создали общество советских граждан. Собираясь по клубам Улан-Батора, Дархана, и других городов, пели сохраненные в памяти старинные русские песни, плясали барыню. Часть их оставалась советскими гаржданами, другие со временем приняли монгольское подданство. Через общество они старались поддерживать своих стариков, помогали малоимущим, выступали в защиту тех, кого ущемляли в правах. В то время большинство детей “местных русских” учились с детьми специалистов в советских школах в Улан-Баторе. Прививки и разная другая медицинская помощь оказывалась советской стороной только “своим” детям. Временами сегрегация приводила к невероятным случаям. В советских школах детей из “местных русских” не принимали в комсомол. Их называли потомкаим “белогвардейцев”, “семёновцев”. Родителям этих детей, советским гражданам, не разрешалось учавствовать в выборах высших органов власти СССР, хотя такое право было у работавших в Монголии специалистов.

В первые годы 21-го века часть “местных русских” волнами откатывалась в Россию, другие приняли монгольское гражданство и оставались, наконец-то уравнённые с монголами в правах. Теперь их в Монголии не больше полутора тысяч. В Улан-Баторе для православных открыли Свято-Троицкую церковь. Стали приводить в порядок русское кладбище, где под крестами покоятся предки тех, кто остался, и тех, кто уехал". 

“Родиной считаю Монголию”!

А вот взгляд на современную жизнь русского сообщества в Монголии, который представлен на одном из авразийских российских сайтов. 

"Когда в 1990 году Монголия отказалась от коммунистического пути, в стране проживало, по данным финансируемого Кремлем Российского центра науки и культуры (РЦНК) в Улан-Баторе, около 110 тысяч русских. В следующее десятилетие произошел массовый отток русских из страны. Сегодня – когда многие дети от смешанных монголо-российских браков приняли монгольское гражданство, а некоторые из них занимают видные позиции в бизнесе и правительстве – по оценкам РЦНК, постоянно в Монголии проживает лишь около 1 600 граждан России. Большинство из них говорят по-монгольски.

По словам директора РЦНК в Улан-Баторе Евгения Михайлова, русский язык утратил свой привилегированный статус в сфере образования. В социалистические времена русский был обязательным предметом во всех школах, а сегодня обучение на русском языке ведется лишь в горстке учебных заведений.

- Конечно, раньше для Монголии СССР был главным каналом связи с внешним миром. Теперь же Монголия выбирает для общения с миром английский язык, – говорит он.

Евгений Михайлов уверен, что Россия и Монголия сохранят добрые отношения, и что интерес к русской культуре и искусству, особенно балету, не угаснет. После резкого падения спроса в 1994-2005 годах начал возрождаться интерес к курсам обучения русскому языку. Частично благодаря финансовой поддержке, оказываемой Москвой жителям Монголии, желающим получить образование в российских вузах, русскоязычные школы по-прежнему остаются одними из самых уважаемых учебных заведений в Улан-Баторе.

Троицкая церковь в Улан-Баторе была и остается местом сбора представителей небольшого русского землячества. Основанная в 1873 году, церковь была закрыта в 1921 году во время проводимой коммунистами антирелигиозной кампании. В 1996 году в храм вернулись священнослужители. Верующие встречались в переделанном здании, пока панораму Улан-Батора не украсил золотой купол новой церкви, освященной в 2009 году.

Настоятелем прихода Троицкой церкви вот уже восьмой год является Алексей Трубач. По его словам, отношение к русским в стране меняется. Он наблюдает усиление враждебности по отношению ко всем иностранцам из-за бума в горнодобывающей отрасли Монголии.

- В обыденной жизни представители старшего поколения по-прежнему воспринимают русских как друзей по причине общей истории, – говорит он. – Но в последние несколько лет я наблюдаю возрастание агрессии со стороны молодого поколения. Я не виню их; они начинают видеть во всех иностранцах захватчиков.

Сегодня церковь насчитывает около 60 постоянных прихожан: в основном это местные русские, но среди них есть и 15 монголов, а также несколько представителей других национальностей, включая немцев и американцев. Службы проводятся на церковнославянском и русском языках, но отец Алексей надеется ввести службы на монгольском и даже английском языках, чтобы охватить более широкую аудиторию.

Во время трапезы после богослужения 45-летняя Марина Фомина – «местнорусская» учительница, чьи родители в 1930-ых годах перебрались в Монголию из Иркутска, на прекрасном монгольском рассказывает о значении этой церкви для каждого человека.

- После целой недели работы мы приходим сюда, чтобы отдохнуть и пообщаться друг с другом, – говорит она. – Это очень важное для нас место. Это, без сомнения, одно из главных мест встреч для русских.

Будущее общины зависит от таких людей, как Марина Фомина. В последнее десятилетие все ее родственники перебрались обратно в Россию. И хотя женщина считает Монголию своим домом, она надеется, что ее 14-летняя дочь продолжит обучение в одном из российских вузов и осядет там.

- Я могу в любой момент поехать в Россию с визитом или остаться нам на время, но своей родиной я считаю Монголию, – говорит она".