Кровавые следы. Письма президенту

Г-н президент, вы открыли соборную мечеть в Москве (теперь она — самая большая в Европе). Хотели поздравить вас с этим достижением, хотели написать «сбылась мечта!». Но тут же стало ясно, что придётся уточнять: чья мечта сбылась. А потом пришлось бы считать: кого больше? — тех, чья мечта сбылась, или тех, кто об этом как-то не мечтал. И мы бы оказались на скользкой почве, по которой так легко съехать в национальную (или религиозную) рознь, от чего Боже нас сохрани!

Вы — известный миротворец, и можно без конца цитировать ваши призывы к миру в Ливии, в Сирии, на Украине и везде-везде. Но это — география. А в связи с мечетью лучше вспомнить, как вы внезапно и удивительно сблизили (а тем самым очень примирили) христианство и мусульманство. Вот эти ваши слова:

ПУТИН. У нас восточное православие, у нас восточное христианство — православие, и некоторые теоретики христианства говорят, что оно во многом даже ближе к исламу, чем, скажем, к католикам.

Вы не назвали этих теоретиков, но сам факт цитирования, тем более уважительного цитирования, показал, что вы с этим, видимо, согласны. А зря.

Все враждебные действия, которые совершают по отношению к России американские и европейские католики, — находятся в сфере экономической и военной. Веры они не касаются.

Все самые миролюбивые и ласковые жесты, которые вы наблюдаете со стороны мусульманских лидеров, делаются с теми же целями: деньги, оружие, война. Ни христианства в целом, ни православия в частности ваши мусульманские партнёры, мягко говоря, не хотят. В православной столице вы открываете огромную мечеть, но даже мысли не возникает, что в исламской столице (в Мекке) появится хотя бы крошечная часовня. Да и для кого? Христианам туда въезд категорически запрещён.

фото: kremlin.ru Открытие мечети. Путин (внизу)

Так что когда вы говорите, что православие ближе к исламу, чем к католичеству, то это скорее географическая близость, чем духовная. А географическая близость, увы, никакого отношения к любви (в том числе христианской) не имеет.

Когда-то православные болгары оказались даже слишком близко к турецкому исламу; не будем перечислять ужасы этой близости. Вспомните, как вы поздравляли болгар на Шипке.

ПУТИН. Поздравляю вас с великим праздником — 125-летием освобождения Болгарии. В жизни каждого народа есть даты, которые навсегда остаются в исторической памяти, и к ним в Болгарии и в России относится освобождение Болгарии от османского ига.

Близкое соседство в ХIХ веке не гарантировало соседям ничего хорошего. И в ХХ веке, и в ХХI-м. Украинцы и русские — вера, кровь, язык — ближе не бывает. А если вспомнить бесчисленные смешанные браки… Никто из украинцев не знает, чист ли он от русской крови. Никто из русских не знает, чист ли от украинской. Но и такое максимальное братство не спасло от жуткой бойни. Что уж говорить про христианско-исламские отношения. Поглядеть на историю — сплошная резня. И каждый называл противника «неверным» — то есть не верящим в истинного Бога или (мягче) неправильно верящим.

Соседи? Если в соседней комнате живёт чернокожий, вы же не становитесь мулатом. Это лишь пространственная близость измеряется линейкой. А вера…

Достаточно прочесть заповеди, чтобы увидеть радикальную разницу. Христианство проповедует (хоть мало кто соблюдает) любовь к врагам, а ислам — ненависть к врагам. На этом фоне не так важна даже разница между безбрачием и многожёнством.

Г-н президент, в сообщениях разных агентств об открытии соборной мечети совпала одна деталь. Первым называют вас, потом лидеров Турции и Палестины, а потом сразу главу Чечни Рамзана Кадырова. Хотя, например, Дагестан и Абдулатипов по алфавиту должны были стоять раньше.

Кадыров в России уже давно гораздо больше, чем лидер одного из субъектов Федерации. Иногда кажется, что он одновременно министр иностранных дел, внутренних дел, обороны… И конечно, на него обращены взоры мусульман всей России. Особенно теперь, когда он стал… Но лучше мы (во избежание ошибок и неверных толкований) процитируем его собственные слова.

КАДЫРОВ. Дорогие друзья! Хочу поделиться с вами большой радостью! Потомок Посланника Аллаха (с.а.в.), уважаемый и почитаемый во всём мире шейх Хабиб Али Джифри, перелил мне свою кровь, которая родственна с кровью Посланника Аллаха (с.а.в.), является частью его крови. Я об этом никогда не мог и мечтать. Сегодня я стал самым счастливым человеком на этой земле.

Что тут скажешь.

Г-н президент, в письмах к вам я все эти годы старался избегать личных мотивов. Но правил нет без исключений.

В молодости много раз сдавал кровь (всегда безвозмездно). Даже где-то валяется удостоверение «Почётный донор СССР». Понятия не имею, кому перелили; в сумме это ж были литры. Возможно, часть моей крови досталась чеченцам, а от них — их детям и внукам. Не думаю, что это могло бы огорчить мою чеченскую родню (если она существует). Ведь в таком чеченце восстановился бы полный комплект крови Авраама — внебрачного Измаила, прародителя мусульман, и законного Исаака (извините, если огорчил), от которого в конце-концов произошёл Иисус Христос.

А толкала меня на донорство семейная история, о которой никогда никому не рассказывал; вы — первый.

В 1941 году моего деда Александра Минкина призвали в ополчение (ему было уже за 40). Формирование и обучение происходило под Москвой. А в семье была домработница Фрося, белоруска, очень худая и очень маленькая (152 см). Она, никому не сказав, пошла, сдала кровь, потому что донорам в награду давали шоколадку. С этой шоколадкой она пошла куда-то в район Малаховки, нашла моего деда и отдала ему.

В духовном смысле эта шоколадка была кровью Фроси. И дед, когда в 1942-м погиб в бою под Малгобеком, был, значит, частично белорусом. А Малгобек — земля вайнахов (по-советски Чечено-Ингушетия), она впитала. Такие дела.

Фрося весила, думаю, килограммов 35, не больше, курила самые дешёвые папиросы «Прибой» — 12 копеек за 25 штук. Когда стал зарабатывать, покупал ей «Казбек», и она, уже совсем старая, очень сердилась:

— Зачем такие дорогие?! Метр курим, два бросаем!

Когда её вспоминаю, чувствую себя малость белорусом.