Почему губернаторы пошли в расход

Пост губернатора в России становится опасным. Он достаточно высокий для демонстрации «настоящей борьбы с коррупцией», а за регионы начали бороться федеральные кланы. Опального главу теперь необязательно предупреждать и советовать уйти по-хорошему. Наоборот, громкое дело становится неплохой пиар-акцией в условиях экономического кризиса

Каждый российский губернатор хорошо знал правила, которые гарантировали ему сохранение поста. Хороший результат «Единой России» на выборах, получение санкции Кремля на свое переизбрание, собственная вертикаль власти в регионе. Оптимизма могли добавить хорошие позиции в рейтингах прокремлевских фондов и ровные отношения с Народным фронтом — значит, в Москве довольны и не указывают тебе на твое место через фонд или фронт.

Арестованный на выходных губернатор Коми Вячеслав Гайзер идеально вписывался во все эти критерии. Он победил на выборах с результатом 78% всего лишь год назад. Список партии власти во главе с губернатором получил 58% неделю назад. Новости на сайте местного ОНФ посвящены открытым урокам для школьникам и мелким нарушениям, например недоделкам в доме для переселенцев из ветхого жилья. В рейтинге ФоРГО глава Коми занимал аж четвертое место, опережая Сергея Собянина и Рамзана Кадырова. Спикер заксобрания Игорь Ковзель обязан своим назначением лично Гайзеру, как и руководители крупных городов. С партийными отделениями отношения хорошие. Карьера в зените. Вячеслав Гайзер явно планировал продолжать в том же духе — продлить полномочия своему спикеру, направить в Совет Федерации своего зама.

Но вдруг идеального губернатора арестовывают, причем со всей командой — заместителями, спикером Ковзелем, сенатором. Подозрения самые серьезные — организация преступного сообщества. Такого не предъявляли ни одному из немногих опальных глав регионов. Толком непонятно, что же такое страшное случилось в Коми, раз федеральная власть пошла на столь решительные шаги. Региональное правительство оказалось полупарализовано, что делать с новоизбранным составом заксобрания — неясно. Получается, что единороссы шли на выборы во главе с преступниками (по версии следствия) Гайзером и Ковзелем.

До случая с Гайзером дела против губернаторов и просто недружественные снятия с должности всегда сопровождались понятными сигналами. Экс-главе Сахалина Александру Хорошавину, тоже арестованному в этом году, постоянными заявлениями о растратах отставку готовил Народный фронт. Бывшего брянского губернатора Николая Денина убрали накануне выборов в заксобрание области: непопулярный, хоть и успевший пройти прямые выборы глава мог испортить результат «Единой России». Экс-руководитель Новосибирской области Василий Юрченко не смог провести своего кандидата на выборах мэра Новосибирска. 

Пока арест Вячеслава Гайзера подается как нечто уникальное — ищутся объяснения, почему все произошло именно с ним. Толкования находятся. Коми — регион богатый, с нефтяными месторождениями, интересующихся им много — «Лукойл», «Роснефть», которые хотели бы усилить присутствие в республике. Гайзер к этим компаниям не близок, равно как и к кремлевским группам — Сергея Иванова, Сергея Собянина, Сергея Чемезова. Он работал в правительстве экс-главы республики Владимира Торлопова, которому помогал избираться бывший топ-менеджер «Реновы» Александр Зарубин.

Но с тех пор Зарубин успел растерять прежнее влияние, разошелся с Виктором Вексельбергом, а других покровителей у губернатора не было. В сходной ситуации находился и арестованный несколько месяцев назад сахалинский губернатор Александр Хорошавин: нет покровителей наверху, зато есть богатый регион. 

Выстраивается понятная цепочка — федеральных ресурсов становится меньше, поэтому влиятельные группы стараются брать под контроль привлекательные территории. Теперь приходится бороться за то, что раньше считалось недостойным и внимания. Жертвами становятся губернаторы без поддержки в окружении Владимира Путина, защитить которых некому. 

Вышеперечисленное — специфика случая Гайзера, но есть и общее место с другими делами. И Гайзер, и Хорошавин — губернаторы, потому и пострадали. С глав регионов снимается негласный иммунитет, они становятся крайними. Раньше губернаторский статус почти гарантировал неприкасаемость — назначенцы президента, его представители в регионах, кто их тронет? Губернаторы так и действовали: «варяги» привозили с собой чиновников и даже спикеров заксобраний, местные — трудоустраивали родственников и друзей. Все делалось открыто, а губернатор чувствовал себя хозяином — именно поэтому, например, переходы на формально более высокие должности в федеральном правительстве считались понижением. 

Сейчас пост руководителя субъектов становится опасным. Он достаточно высокий для демонстрации «настоящей борьбы с коррупцией» («смотрите, не только главврачей и директоров школ берут, целого губернатора арестовали»). Кроме того, за регионы начали бороться федеральные кланы. Опального главу теперь даже не обязательно предупреждать и советовать уйти по-хорошему. Наоборот, громкое дело становится неплохой пиар-акцией в условиях экономического кризиса. «Хуже стали жить? Так понятно почему — посмотрите на коллекцию часов Гайзера, а Хорошавин вообще машину любовнице купил». Опальных глав явно будет больше, а те, кому удастся избежать дел и отставки, скорее всего, будут периодически попадать под президентский гнев: не обеспечили выполнение майских указов, загнали область в долги. Накануне выборов в Госдуму хороший пиар — реальные дела во всех смыслах.

Правда, в такой атмосфере губернаторы начинают превращаться в нервных клерков, что не очень хорошо влияет на их работу, но и в этом есть свой тайный смысл. Теперь главы выбираются — пусть и с почти гарантированным результатом, но выбираются. И тут они видят не только заслугу Владимира Путина, но и свою собственную заслугу. Сам выстроил систему, которая дает нужный процент, главу соседней области тоже президент поддержал, у него второй тур, а у меня нет. Вероятность ареста в аэропорту перед выездом в отпуск — хорошее средство от гордыни. 

Работает ли это принижение роли губернаторов на повышение популярности федеральной власти? Скорее всего, нет. В Сети уже начали появляться фотографии Владимира Путина с «членом организованной преступной группы Гайзером», будет больше арестов — начнут публиковаться целые подборки. Но в России места зависят от центра, а не наоборот, поэтому центр, скорее всего, может себе это позволить.