Танки снега не боятся?

Последовавшие одно за другим заявления начальника Генштаба Николая Макарова и главкома Сухопутных войск Александра Постникова наделали немало шума. Еще бы — оба военачальника впервые признали, что начатая в 2003-м и завершенная в 2008-м программа по частичному переводу Вооруженных сил на службу по контракту полностью провалена. «Допущено было очень много ошибок, и та задача, которая ставилась, — построение профессиональной армии — решена не была», — поведал Макаров. «Федеральная программа по переводу частей постоянной готовности на комплектование контрактниками намеченных целей не достигла», — вторит Постников.

Конечно, все это — секрет Полишинеля. О том, что программа контрактизации с треском провалена, аналитики и журналисты (включая и меня) пишут последние года два. Но совсем недавно, в декабре, я был свидетелем, как на круглом столе под названием «Общественно-значимые задачи формирования нового облика Вооруженных сил РФ» генералы из Главного организационно-мобилизационного управления (того самого, что несет прямую ответственность за провал) яростно изобличали клеветников, рискнувших назвать вещи своими именами и сообщить о провале программы. Теперь и минобороновские начальники признали очевидное.

Можно сказать, что лучше поздно, чем никогда. Однако хотелось бы узнать, будет ли кто-нибудь отвечать за этот провал и растрату 80 миллиардов рублей. Замечу, что Главным оргмобуправлением (ГОМУ) все эти годы руководит один и тот же человек — Василий Васильевич Смирнов. Именно под его руководством разработаны такие планы перевода на контракт, которые были изначально обречены на провал. Именно из недр его управления вышло предложение о переводе на контракт солдат срочной службы. Его реализация вызвала лавину самых чудовищных злоупотреблений: срочников заставляли подписывать контракт с помощью угроз и издевательств, командиры присваивали их жалованье, а когда затравленные мальчишки сбегали, они продолжали числиться в списках части.

Самое поразительное, что человек, организовавший саботаж, сейчас фактически празднует победу. Ведь и начальник Генерального штаба и главком Сухопутных войск сообщили, что призыв будет увеличен. При желании в этом можно увидеть и рациональное зерно. «Мы пришли к пониманию, что контрактник должен готовиться по совсем иным методам, чем это было ранее. Поэтому сейчас на контракт мы берем только сержантов, которых обучаем два с половиной года. Через это мы планируем прийти к контрактной армии», — заявляет Макаров. Фактически он повторяет то, что писали либеральные эксперты семь лет назад, когда планы перевода на контракт только были обнародованы. Действительно бессмысленно пытаться переходить к добровольной службе, не создав корпуса профессиональных сержантов.

Одна беда — демографическая ситуация изменилась кардинально. Количество 18-летних сравнялось с количеством должностей в Вооруженных силах. Растить сержантский корпус, не спеша, а потом, не торопясь, переводить армию на контракт не получится. Потому что уже сегодня нет возможности комплектовать армию, призывая 600 тысяч юношей в год. Но Генштаб делает вид, что проблемы не существует вовсе.

И здесь встает вопрос, в какой степени люди, принимающие решения, владеют объективной информацией. Пользуясь абсолютной безнаказанностью, российский генералитет абсолютно с потолка берет любые данные. Возьмем то же ГОМУ. Его начальник Василий Смирнов утверждает: ежегодно в России от получения повесток уклоняется 100 тысяч человек. Логика такая: надо ужесточить законодательство, сделать облавы более массовыми – тогда, мол, и наберем нужное количество рекрутов. Подчиненный Смирнова генерал-майор Иван Бородинчик горячо поддерживает начальника. Только вот цифру уклонистов он называет в два раза большую – 200 тысяч. Кто из этих двоих врет? А может быть оба, а реальная цифра – совсем другая. А может быть никто и не знает этой реальной цифры? Ведь в работе ГОМУ – главное предоставить выгодные данные.

Генералитет путается в показаниях даже тогда, когда речь заходит о главных достижениях реформы. Заместитель министра обороны Николай Панков гордо сообщал общественности в конце прошлого года: соединения постоянной готовности теперь способны выполнить приказ через час после его получения, тогда как раньше им требовались сутки. Начальник Генштаба повторяет: каждая из 85 бригад «нового строя» будет в течение часа готова к бою. А главком Сухопутных войск, недавно занявший должность, утверждает, что бригада развертывается для боевых действий в течение суток, а за час она должна всего лишь покинуть военный городок. Подозреваю, что в реальности нормативы совсем другие. Сообщить правду генералы не считают нужным. Они даже не могут договориться, чтобы складно врать.

То же самое с количеством танков. Заместитель министра обороны Владимир Поповкин сообщает, что российской армии нужно всего 5-6 тысяч танков из 20 тысяч имеющихся в наличии. А генерал Постников заявляет, что российской армии нужна половина от имеющихся, то есть около 10 тысяч боевых машин. Подозреваю, что на самом деле так называемому «новому облику» Вооруженных сил более всего соответствует информация о том, что армии нужно не больше двух тысяч танков. Генералам это известно, но, не желая ввязываться в полемику, они импровизируют. Все равно никто не сосчитает.

Безответственное и безнаказанное вранье пронизывает российскую армию снизу доверху. Самый яркий пример: недавняя история с двумя сотнями танков, которые были брошены в ноябре в лесу под Екатеринбургом. Военные на голубом глазу поведали, что танки не брошены, а «рассредоточены по просекам», что охрана осуществляется патрулями и что целая танковая дивизия будет отправлена на базу хранения, как только спадут морозы. Дело-то в том, что никому эта дивизия вообще не нужна. Но признавать это странно. И поэтому офицеры привычно врут. Танки, мол, снега не боятся.

Эта повседневная, изливающаяся уже автоматически ложь отнюдь не безобидна. Ведь, основываясь на ней, руководство страны принимает решения. Не дай Бог, поверят начальникам из ГОМУ, что призыв можно обеспечить, лишь ужесточая ответственность за уклонение от службы. Это означает, что коллапс существующей системы комплектования близок. В результате у генералитета появятся аргументы, чтобы требовать свертывания реформ.