Форум ОНФ по здравоохранению: во всем виноват Минздрав?

6 и 7 сентября прошел форум Общероссийского народного фронта (ОНФ) по вопросам здравоохранения «За качественную и доступную медицину!». Его работа велась на пяти тематических площадках: «Доступность и качество медицинской помощи: итоги оптимизации», «Система подготовки медицинских кадров для нового качества здравоохранения», «Лекарственное и технологическое обеспечение здравоохранения — резерв для повышения доступности и качества медицинской помощи», «Детское здравоохранение — актуальные проблемы сохранения здоровья нации» и «Экономика и управление системой здравоохранения: устойчивость и развитие». В рамках подготовки к форуму была проделана большая работа по систематизации статистических данных, проведены важные социологические исследования в сфере здравоохранения. Звучало много справедливой критики, в частности, были отмечены некоторые сущностные проблемы (о них, кстати, мы писали в работе, посвященной реформе здравоохранения в современной России). Среди них — неэффективное расходование средств при реформировании, противоречивость статистических данных в разных официальных документах, непродуманность реформ и т.д.

Говоря о форуме в целом, хотелось бы отметить два крайне важных, на мой взгляд, момента:

1. Форум ОНФ показал себя как оппозиция либеральному курсу реформирования здравоохранения.

2. Основным «виноватым» в проблемах здравоохранения признали Минздрав.

Остановимся на двух данных позициях поподробнее, потому что не все в них так очевидно, как кажется.

1. В выступлениях большинства экспертов форума доминировали мотивы социальной ориентированности, первоочередным провозглашалось благо населения, в рыночных же отношениях в сфере здравоохранения усматривали много негатива. Вопросы оптимизации расходов рассматривались преимущественно в связи с нынешним кризисом, ряд экспертов вообще призывал увеличивать финансирование здравоохранения, а не уменьшать расходы.

Вектор предложений был в целом противоположен направлению либерализации здравоохранения, которое явно доминировало в постсоветских реформах. С моей точки зрения, этот факт является крайне позитивным моментом, так как раньше дискуссий по поводу правильности либеральной парадигмы реформирования практически не допускалось. То, что под покровительством президента проходит такое мероприятие (президент посетил второй день форума), может служить сигналом роста настороженности власти к либерализации здравоохранения. Это с одной стороны.

С другой же стороны, от либерализации этой сферы власть отступать не намерена, это явственно следует из заявлений президента на форуме.

Владимир Путин сказал, что модернизацию здравоохранения нельзя останавливать, можно только вносить коррективы в реформы. Президент явно поддержал оптимизации, в том числе и увольнение специалистов, «которые не отвечают современным требованиям и не обеспечивают высокое качество». Также было сказано, что роста расходов на здравоохранение не будет, но не будет и его падения: по мнению В. Путина средств в системе здравоохранения сегодня достаточно.

Таким образом, вектор реформы сохранится — либерализация здравоохранения (в первую очередь «повышение экономической эффективности») и все больший уход от советской системы здравоохранения,

основные принципы которой разделяло большинство экспертов форума, да и, как показывают соцопросы, население.

2. Риторика Минздрава практически идентична риторике президента: целью модернизации здравоохранения провозглашается достижение социальной справедливости. И официальная политика Минздрава не расходится с указаниями президента: действия министерства направлены на либерализацию сферы. Да и большинство предложений, озвученных на площадках форума, Минздрав уже выдвигал в том или ином виде.

Так, например, участники форума обращали внимание на недопустимость бездумной ликвидации лечебно-профилактических учреждений (ЛПУ) в сельской местности. Однако виноват ли в этом Минздрав? Минздрав сам направлял письма регионам[1], в которых писал о недопустимости «оптимизаций» без соответствующих компенсаций в сфере инфраструктуры, наращивания объемов выездных методов обследования и лечения, телемедицины и т.д. Министерство подчеркивало, что при оптимизациях доступность помощи не должна падать, а шаговая доступность медпомощи является приоритетом реформ. Стоит только поприветствовать, что, несмотря на критику Минздрава со стороны подавляющего большинства экспертов, фраза про соответствующие усилия ведомства прозвучала в одной из пяти резолюций форума. 

Минздрав ругали за недостаточную открытость для обсуждения законопроектов. Возможно. Однако прогресс в этой сфере бесспорен. Министр здравоохранения Вероника Скворцова посетила форум, участвовала в дискуссии и признала по большей части обоснованность замечаний — такая ситуация была просто невозможна при предыдущем министре, Татьяне Голиковой. Открытость нового главы ведомства неоднократно признавали и критики современной системы здравоохранения, например Леонид Рошаль. В отличие от менеджера Т. Голиковой, В. Скворцова — признанный, в том числе и международным сообществом, врач, для которого проблемы отечественной медицины — собственный опыт, а не абстрактная экономическая модель.

Далее, несмотря на то что в целом критика системы здравоохранения была обоснована, часто эксперты выдавали достаточно спорные толкования статистических данных. Например, по мнению одного из экспертов, высокие показатели самолечения есть прямое следствие недоступности медицинской помощи для населения в последние годы. Однако, как показало наше исследование, это, как минимум, не совсем так. Самолечение по большей части является отражением низкой медицинской культуры населения, также это следствие новых экономических реалий, отечественной рабочей культуры, когда на здоровье «нет времени». В России традиционно, со времен СССР, здоровье рассматривалось по большей части как ценность инструментальная, которой можно жертвовать ради множества других, «более важных» ценностей. Стоит отметить, что для СССР проблема самолечения была также актуальна, несмотря на то что первичная помощь была гораздо доступнее.

Также много статистических данных было приведено без анализа, несмотря на то, что в системе здравоохранения очевидные корреляции — не значит истинные. Например, как справедливо заметил первый зампред думского комитета по охране здоровья Николай Герасименко, прямой корреляции между уровнем смертности и вложением денег в систему здравоохранения нет. Мой опыт изучения соответствующей литературы позволяет заключить, что такого рода «легкомысленное» отношение к статистике достаточно распространено среди работ, посвященных реформе системе здравоохранения.

Наконец, я практически не услышал выступлений, в которых было бы сказано, что проблемы здравоохранения — не ответственность одного Минздрава и что кризис здравоохранения тесно связан с кризисным состоянием в других сферах. Наше исследование показало, что кризис здравоохранения производен от всей совокупности постсоветских реформ: невозможно построить достойное здравоохранение только силами Минздрава.

Изолированные действия министерства могут привести к точечным улучшениям (что можно наблюдать статистически: так, в 2014 году младенческая и материнская смертность в России достигла своего исторического минимума), но не к перелому картины в целом.

К сожалению, такого рода заявлений на форуме было крайне мало. По мнению большинства экспертов, во всем оказался виноват нынешний «плохой» Минздрав.