Беслан. 11 лет

Дети Беслана, которые пошли тогда в первый класс, в этом году закончили школу, и сейчас уже пойдут на первый курс в каком-нибудь вузе. Те дети, кому повезло. А другим детям не повезло и для них то 1 сентября осталось единственным и ни одного урока в школе у рябят так никогда и не было. После Беслана мы точно знаем, что родная страна не сможем защитить даже самое дорогое, что у нас есть – наших детей. Что государство, если перед ним встанет выбор, может и детьми пожертвовать. Если надо будет защищать свой мифический престиж, погоны и мундиры. Что же это за государство, престиж которого важнее жизни детей! Кто наберется смелости и скажет твердым голосом, глядя в глаза матерям Беслана, что было сделано абсолютно все для того, чтобы их детей спасли? Никто и никогда не скажет этих слов. Потому что этому человеку тогда придется врать самой страшной ложью.

Почему расследование этой жутчайшей трагедии было проведено так, словно его целью было всё только запутать? Может быть, потому, что всю правду сказать было бы просто позорно? Беслан был слишком страшным событием, чтобы о нем можно было забыть вообще. И потому 3 сентября даже наше телевидение не может обойтись без упоминания о трагедии 2004 года.

Но говорят о ней, избегая подробностей и не провоцируя людей на лишние вопросы. Среди всеобщего пафоса и восторгов от непогрешимости власти, которая никогда и никаких ошибок не делала и всегда вела нас прямой и ясной дорогой, Беслан становится необъяснимым. И куда выгоднее списать все на некую непреодолимую злую силу. Нас уже почти убедили в том, что подводная лодка «Курск» взяла и «утонула» и что тогда было сделано всё, чтобы спасти моряков и говорили нам тогда только правду и ничего, кроме правды. Точно также скажут и про Беслан.

Что случилось с детьми? Они погибли. И большего для них сделать было нельзя — и хорошо, что хоть кто-то остался жив. Вот именно после Беслана стало окончательно понятно, что в трудную минуту государство будет спасать не нас с вами, а само себя. Именно поэтому мы не имеем права забывать о тех детях, которые так и не смогли закончить свою любимую школу, о тех учителях, которые остались со своими учениками до конца, о тех спецназовцах, которые гибли, закрывая собою заложников. И тех родителях, у которых с тех пор нет в жизни радостных дней.