Нано умереть

Смерть госкорпораций, о необходимости которой президент Дмитрий Медведев заявил прошлым летом, обрела конкретные черты. Глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина направила премьеру Владимиру Путину письмо, в котором точно расписано, когда прекратит свое существование та или иная госкорпорация — или во что она превратится. “МК” узнал подробности ведомственного плана у директора Департамента корпоративного развития МЭР Ивана ОСКОЛКОВА.

— Иван Валерьевич, есть ли организации, в отношении которых было принято решение оставить их в виде госкорпораций?

— Во-первых, решения пока не приняты. Они лишь предложены Минэкономразвития. Но такие корпорации, которые мы предлагаем не преобразовывать в ближайшее время, есть. Например, это государственная компания “Агентство по страхованию вкладов”, которая не решает коммерческих задач. Более того, АСВ выполняет задачи, которые по сути должно выполнять государство: оно управляет специально накапливаемым фондом, призванным обеспечить страхование сбережений частных лиц на случай, если что-то произойдет с банком, в котором человек открыл депозит. Можно сказать, что АСВ было создано для поддержания банковского сектора. Граждане более охотно несут свои деньги в кредитные организации, зная, что они — деньги — защищены государством.  

Да и функция санации банков — этим не может заниматься коммерческая структура. Только государственная. Потому Агентство по страхованию вкладов пока должно остаться госкорпорацией. У нас в стране нет для этих целей другой юридической формы. Хотя Минэкономразвития предлагает ввести организационно-правовую форму юридического лица публичного права. Она, кстати, успешно и довольно давно существует в других странах. Такую форму, к примеру, могли бы иметь Центральный банк, Счетная палата, Пенсионный фонд.  

— А какой госкорпорации, по мнению Минэкономразвития, нужно точно стать акционерным обществом?

— “Роснанотех” должен стать открытым акционерным обществом. Он не исполняет никаких публичных функций. Кстати, руководство госкорпорации во главе с Анатолием Чубайсом полностью поддерживают эту идею. Процедура преобразования может начаться уже в этом году и, если все пойдет хорошо, завершиться в IV квартале.  

— Всегда ли госкорпорациями поддерживаются решения Минэкономразвития?

— Разрабатывая принципы преобразования, мы выполняем поручение президента. И реакция преобразуемых была очень конструктивна. Мы проводили совещания, собирали позиции и учитывали мнения. От всех госкорпораций получены официальные письма. Расхождения получились только с Минтрансом по поводу госкомпании “Автодор”. По мнению Минэкономразвития, “Автодор” вполне мог бы стать акционерным обществом. И хоть АО — это и коммерческая форма, но принципы работы могут определяться акционером. Можно работать по принципу окупаемости, который в любом случае заложен в проект госкомпании. Более того, никаких изъятий из законов деятельность “Автодора” не требует.

Минтранс считает по-другому, и теперь этот вопрос будет решаться на правительственном уровне. Но ничего страшного в этом нет, это рабочий момент.  

— Госкомпании “Фонд ЖКХ” и “Олимпстрой” создавались под конкретные задачи, нужно ли им менять свою юридическую форму?

— Минэкономразвития предлагает сохранить для них форму госкорпораций на период возложенных на них полномочий — до 2013 и 2015 гг. соответственно с их последующей ликвидацией. И все.  

— Ну и самые сложные образования — Ростехнологии, Росатом, Внешэкономбанк...

— На сегодняшний день цель создания Ростехнологий пока не достигнута, формируется стратегия развития корпорации. Еще предстоит собрать переданные госкорпорации предприятия ОПК в управляемые, эффективные холдинги, максимально эффективно распорядиться непрофильными активами. В общем, по нашему мнению, необходимо справиться с задачами, требующими специального законодательного регулирования, до 2014 года.   

Похожая ситуация и с Росатомом, который также управляет госимуществом, хотя для этой функции в законе определен переходный период — 2011 год. Мало того, Росатом в целях управления отраслью издает нормативно-правовые акты.  

В случае с Внешэкономбанком функции также переплетаются. Созданный в 2008 году как Банк развития, он активно использовался в качестве антикризисного инструмента правительства в 2009-м. Так вот, Банк развития очень близок по сути к юридическому лицу публичного права. Его поле деятельности — за рамками конкурентной среды: он должен поддерживать приоритетные для экономического развития страны, но чуть более рискованные, чуть более длинные и крупные проекты, чем могут поддержать за счет своего ресурса коммерческие банки. Именно для этого Банк развития и создавался. Антикризисная составляющая в деятельности также не может быть реализована коммерческой организацией, но со временем она должна уйти: субординированные кредиты, кредиты в рефинансирование задолженности перед иностранными кредиторами — задачи, имеющие четкий временной горизонт. Остаются агентские функции Внешэкономбанка и управление разнородными активами, доставшимися госкорпорации различными путями. Эти функции вполне могут быть переданы на рынок коммерческим провайдерам. Возможно, сначала — дочерним коммерческим структурам с последующей продажей или передачей государству. В общем, тоже решаемо.  

— Министерство также предложило законодательно закрепить то, что Счетная палата должна проверять финансовую деятельность госкорпораций. Разве она не делала этого раньше?

— Конечно, делала. Но дело в том, что, как и госкорпорации, Счетная палата — это субъект исключительной правоспособности: разрешено только то, что разрешено напрямую. Пусть в законе будет четко прописано, что Счетная палата может проверять госкорпорации. Так будет аккуратнее.