Сиамские близнецы Зита и Гита просят о помощи

Садишься писать о разделённых 12 лет назад сиамских близнецах и думаешь, что нужно говорить о чуде. Начинаешь разбираться и понимаешь, что нужно - о беде. И рассказываешь в итоге о двух девочках, которых спасло чудо и не сломала беда, о двух человеческих душах, которые светят во тьме.

Я помню, как услышала голос мамы Зиты и Гиты в первый раз. Это был телефон, стоящий на бензозаправке киргизского села Джанги-Джер, - един­ственная связь с миром для семьи Резахановых, у которой была проблема действительно мирового масштаба. Телефон звонил редко, но, когда к нему просили подозвать Зою (Зумрият), к заправке на космической скорости летела мама сиам­ских близнецов, 11-й (!) год мучившихся в одном теле, с тремя ножками на двоих. Иногда телефон что-то выспрашивал, иногда намекал, давались даже надежды... Зоя хваталась за любую соломинку: круги по всем киргизским инстанциям были за это десятилетие пройдены, оставалась Россия, соседняя, великая и почти родная.

Они ведь по сути наши, Зита и Гита. Их прабабку и прадеда депортировали из Дагестана. Так они родились в стране, где не было медицины, способной их спасти. «Девочки просили меня открыть пошире форточку, чтобы Бог уж точно услышал их молитву: разделите нас!» - вспоминает Зоя. И однажды на заправке раздался звонок из России, который повлёк за собой сложную цепочку: подключилась главный теледоктор страны Е. Малышева, московские детские хирурги с волшебными руками… В марте 2003 г. девочки обрели каждая своё тело, расставшись с «ножкой - бабой-ёжкой» и оставшись каждая с одной почкой и выведенными наружу кало- и мочеприёмниками. И это было чудо.

А потом настала беда.

«Хотим свои ноги!»

- Только сейчас мы понимаем, что все последующие после операции годы были счастьем…

Зоя вспоминает эти годы - с возвращения после 3-летней реабилитации в России домой, - и в памяти встают картины. Вот Гита и Зита пошли с мамой к арыку, плещутся в ледяной воде и хохочут, обдав Зою с головы до ног: «Я делала всё, чтобы дочери не чувствовали себя изгоями, показывала, что это мне нужна их помощь, а не им моя. Мы научились не плакать, а смеяться над своей судьбой. Когда совсем невмоготу, начинали дурачиться, наряжались в лучшие платья и фотографивались, пекли пироги - нет, только не реветь…» Вот Зоя в поте лица доит своих 5 коров - за счёт них и живут. Отец Рашид засевает поле капустой - хватает только на прокорм большой семьи. В чём-то помогают читатели «АиФ» и другие неравнодушные: проблемы со здоровьем девочек требуют по­стоянного внимания. Вот Зита и Гита приглашены на свадьбу в посёлке: все веселятся, а сёст­ры плачут ночью в подушку: «Хочется надеть платье, как у соседок, а налезают только прямоугольные робы» - линия их тел, 11 лет просуществовавших в страшном соседстве, навсегда искривлена. «Хотим танцевать, но какие танцы на протезах!» Они жмут, трут, ломаются, их нужно менять - и опять надеяться на помощь людей.

Вот девочки заканчивают школу, им уже почти 20, письменное обещание президента Медведева, что сёстры Резахановы будут обучаться бесплатно в России, кануло в Лету вместе с его президентством, мечта стать врачами осталась мечтой. Они же реалистки, Зита и Гита. Мысль стать однажды женой и матерью остаётся наследием дет­ства, они уже всё понимают…

- Жить не хотелось: кому мы такие нужны? - вспоминает сейчас Зита, сидящая передо мной на койке московской больницы. Очки, подключичный катетер, в который круглые сутки льётся лекарство, улыбка с изломами боли при попытке сесть и лексикон пожившей санитарки, который так контрастирует с нежным лицом девочки: «полиурия», «пневмоторакс», «интубировали»… «Проезжали с мамой мимо высотки в Бишкеке - предлагали ей вместе спрыгнуть».

Но и это была ещё не беда. Депрессию, одиночество, свою отверженность миром они победили. Их рецепт не нов - Зиту и Гиту позвало небо. Или они позвали его. И услышали ответ. Поступили в медресе при мечети, что в 8 км от дома, и стали изучать священные книги.

- Мы поняли, что раз не можем стать докторами и лечить тела, то будем лечить души.

Сначала они вылечили две свои большие, несоразмерные телу души, настрадавшиеся, ис­плакавшиеся и всё-таки тянущиеся к свету: ни злобы на судьбу, ни зависти к людям, свет, лучистый свет… Зоя показывает мне SMS от одной из дочерей: «Мама, прости». «Это про те времена, когда мы маму били костылями по ногам, требовали: «Хотим свои ноги, свои!», думая, что вот отрасти у нас по ноге - и мы будем счастливы. А счастье - в другом».

«Счастье не в красоте, в ноге или в богатстве, - написано в дневнике Зиты. - Счастье в том, что у тебя сердце наполнено верой».

«Простите меня, - обращается  Зоя к дочерям. - Я стою на своих двоих ногах, когда две мои малышки едва стоят на одной».

Беда пришла два года назад. Сёстры снова разделены.

Тихо умереть

В то время как Гита не только успешно училась, но и уже самостоятельно преподавала детям, судьба Зиты выбрала другую дорожку… Внутреннее воспаление. Выведенная наружу кишка демонстрировала все признаки некроза.

Срочно прилетели в Москву, умолили положить в больницу, где прошли две операции, затем - сепсис и кома. «Зита умирает», - получала я тогда эсэмэски от Зои… Она выкарабкалась - схватилась за краешек и повисла над пропастью. Так и висит вот уже 2 года… Температура доходит до 41,8 градуса, сепсис стал хроническим, как и пневмония. Организм изо всех сил сигнализирует, что он так больше не может и не должен. Врачи могут только поддерживать Зиту на плаву - с круглосуточной капельницей и обезболивающим, которое она просит, чтобы ночью заснуть… И ещё... ещё Зое сказали, что Зита скоро ослепнет.

- Когда мне сказали об этом по телефону, я была в метро, во­круг были люди, мне хотелось кричать на весь вагон: «Помогите! Сделайте что-нибудь!» Хотелось вырвать все свои внутренности, чтобы так не болело, но я ехала с каменным лицом. И только в гостинице стены царапала, выла, скулила, как собака, и ничего не могла сделать.

Из дневника Зиты: «Моё сердце плачет от того, что задаётся вопросом: когда всё это закончится? Когда мы все воссоединимся? Сердце плачет моё от того, что устала очень болеть и лежать в четырёх стенах, а где-то там за окном протекает жизнь».

Скоро Зита сама сказала маме, что стала хуже видеть. «Я буду твоими глазами, ты мой ребёнок, никогда не будешь одна в темноте, я клянусь, что всегда рядом будет кто-то, кто будет держать тебя за руку», - пообещала Зоя дочери. Сейчас Зитин левый глаз мёртв. Единственное, что ещё можно сделать, - удалить его, чтобы остановить ухудшения в правом, который сейчас видит на минус 9… Но ни один врач не возьмёт Зиту в состоянии хронического сепсиса на операцию, и Резахановым опять остаётся только открыть пошире форточку…

Я не знаю, услышит ли их молитвы небо, но точно знаю, что эту статью прочитают несколько миллионов россиян. Три из пяти резахановских коров уже проданы, чтобы оплатить перелёты в Москву, отец семейства слёг от тяжёлой болезни и больше не сажает капусту, а Зите, выписка которой из больницы не за горами, чтобы поддерживать жизнь в домашних условиях, каждый месяц нужно внутривенное питание, антибиотики, обезболивающие, кислородные подушки и катетеры на сумму порядка 150 тысяч рублей. Каждый месяц! А молока Зоя и с пяти-то коров сдавала хорошо если на 200 рублей… «У нас два варианта - или тихо умереть, или просить людей».

Им никто ничего не должен. Они даже не гражданки России. Это только французские актёры получают у нас паспорта за один день, Зоино же прошение уже месяцы безответно пылится в коридорах сильных этой страны. В московских больницах, где только и может получить квалифицированную помощь Зита Резаханова, она на птичьих правах, каждую госпитализацию Зоя пробивает вручную. А ведь печать в паспорте могла бы многое изменить…. Но я не к тем, от кого эта печать зависит, обращаюсь. Надежда на других.

Однажды Зиту и Гиту уже спасли. Докричались. Их услышали. Телефон на бензозаправке зазвонил… Услышали люди - не боги. Мы с вами.

А сейчас услышите?

Мнение экспертов

Александр Брод, член Совета при Президенте РФ по развитию граждан­ского общества и правам человека:

- Ситуация с Зитой и Гитой совершенно неординарная. Поддержать девочек надо хотя бы из требований элементарной человечности. Я вхожу в общественный совет при Федеральной миграционной службе РФ и уверен, что мы с коллегами можем проанализировать возможности и правовые основания - в рамках действующего законодательства - для помощи сиамским близняшкам Резахановым. Думаю, что если к руководству миграционной службы поступит соответствующее обращение, то проблема с получением гражданства может быть решена. В этом случае речь идёт непосредственно об угрозе здоровью и даже жизни, что, на мой взгляд, является весьма веским основанием для положительного решения. Тем более что для граждан республик бывшего СССР действует упрощённый порядок такой процедуры.

Кроме того, мы через Московское бюро по правам человека попытаемся привлечь средства благотворительных фондов и организаций, а также обратимся с запросом в Минздрав.

«Им надо помочь во что бы то ни стало!»

Лев Лещенко, певец:

- Конечно, я помню эту одновременно трагичную и счастливую историю сиамских близнецов Зиты и Гиты, которые изо всех сил боролись за свою жизнь, за жизни друг друга и победили в этой непростой борьбе. Тогда, когда наши гениальные врачи взялись за их спасение, помогли им, разделили, за судьбой Зиты и Гиты следила вся страна. И сейчас, когда девочки снова попали в беду, мы все непременно должны им помочь во что бы то ни стало! И тут не должно играть роли то, что они не россиянки. Какая разница! Ведь они нуждаются в помощи, при чём же здесь гражданст­во?! Если раньше помогали, то теперь не нужно? Пока они будут ждать получения гражданства, пройдёт время, а время в этой ситуации очень дорого. Судьба Зиты и Гиты не должна решаться бюрократией...

Нужно всем миром собраться и снова помочь близнецам, чтобы они не потеряли друг друга. Если будет объявлен сбор средств на лечение, я сам готов перечислить деньги. Это благое дело - таким людям, которых обделила жизнь, но они всё равно жаждут каждого нового дня, не опускают руки, непременно нужно помогать!