"Мозгового убивали не украинские диверсанты"

Алексея Мозгового в эти минуты хоронят в Алчевске. Его телохранитель Юрий Горошко рассказал в эфире телеканала LifeNews о своем комбриге и о том, кто его мог убить.

«В момент покушения я находился я в Москве, потому что уехал оттуда пару месяцев назад. Но я был при первом покушении, в марте. Мне мои ребята позвонили, которые там были, буквально через час, когда это случилось, я уже знал об этом», — говорит Горошко.

По его словам, попасть в батальон Мозгового было его мечтой. «Моя цель была попасть именно в «Призрак». Я целенаправленно, как доброволец, ехал именно к Мозговому. Конечно, надеялся, что попаду в охрану, но это было уже потом. Люди в «Призраке» воюют не за деньги, а за идею. Это важно. Алексею Мозговому люди верили. Когда я попал к нему в охрану, мне сейчас трудно об этом говорить, я был горд, что работаю вместе с ним. И сейчас могу это повторить», — рассказал экс-телохранитель.

В его задачу входило обеспечение безопасности первого лица бригады, комбрига Мозгового, вне зависимости от того куда он едет, для чего. «Я все время был рядом. Работали мы, конечно, посменно», — вспоминает Горошко.

Первое покушение на Алексея Мозгового было на том же самом месте, что и нынешнее. «Мне трудно об этом судить – я не был в следственной бригаде. Вообще, конечно, очень странно. Говорят, что снаряд не попадает дважды в одно место. Но так получилось, что попал. Работали, по-видимому, профессионалы. Место выбрано очень грамотно. Там другого объезда просто нет, одна дорога. И, к сожалению, должных выводов не было сделано», — считает ополченец.

При этом телохранитель не верит в украинских диверсантов, которые поспешили уже приписать себе заслуги в смерти Мозгового. «Я не хочу озвучивать, кто это мог сделать, пока не закончится следствие. Есть версия о диверсионной группе. Она имеет место быть. Но в украинскую диверсионную группу никто из бойцов бригады «Призрака» не верит. Не верили тогда, при первом покушении, не верят и сейчас, — уверен Горошко. — Это какой-то фейк. То есть получается, что они у нас в тылу (украинские диверсанты – Прим. ФАН) передвигаются с оружием, делают что хотят. Захотели вышли, захотели, убили. А мы, как вроде, не при чем. Республика не такая уж и большая. Их не так и сложно найти. Если такие группы есть. В чем я лично сомневаюсь. Это просто вброс информации».

О своем командире телохранитель вспоминает, как о человеке, который все любили.

«Алексей воевал именно за Новороссию. Он был сторонником объединенной республики. Не отдельных княжеств, а большой Новороссии — от Харькова до Одессы. Но это были мечты, к сожалению. Пока не получалось у него это сделать. Не понятно, получится ли в дальнейшем. У него не было пафоса. Когда был траурный митинг в Алчевске, люди плакали. Он был народным любимцем, ему верили. Когда мы садились в машину, мы понимали, что не сегодня, так завтра может случится (убийство – прим. ФАН). Но он был бесстрашен, ничего не боялся. У меня такое ощущение было, что ему охрана была не нужна. Он за нас особо то и не держался. Мы иногда даже не успевали следить за ним», — резюмировал Юрий Горошко.