"Демократура" Путина и Эрдогана

События вокруг повторного назначения Хакана Фидана (Hakan Fidan) на пост главы турецкой разведки (по мнению турецкой оппозиции, переназначение Фидана является грубым нарушением правовых и демократических норм, поскольку Фидан был намерен принять участие в парламентских выборах от правящей партии Турции — прим.пер.) не оставили никаких сомнений в том, что мы живем в системе, в которой все определяет воля одного лица. 

Как именуется этот порядок? Мы все еще не можем дать ему название?

Когда речь идет о системе, к которой пришла сегодня Турция, часто говорят о «путинизме». Это понятие сейчас на слуху не только в Турции, но и за рубежом. Недавно руководитель проекта Foreign Policy in Focus в Вашингтоне Джон Феффер (John Feffer) упомянул путинскую Россию и Турцию в одном ряду с Венгрией под управлением Виктора Орбана (Viktor Orban), применив к этим режимам такой термин, как «демократура».

«Демократура» (democratura) — это сложное слово, созданное путем смешения понятий «демократия» и «диктатура». 

Поставив последние слоги «диктатуры» в хвост «демократии», вы получите «демократуру» — термин, емко описывающий смешанные режимы. 

К отличительной особенности «демократуры» относится доминирование принципов авторитарности, на основе которых государством управляет формально «конституционная» и привилегированная клика. Другая типичная особенность таких режимов — управляемые выборы, которые проведят для галочки. Самым изощренным примером «демократуры» считают режим Путина.

Но как конкретно работает «путинская система»?

«Путин — не единоначальник!»

Одна из самых поучительных статей на эту тему была опубликована 7 марта в Repubblica за подписью итальянского маститого эксперта в области геостратегии Лучио Карачиоло (Lucio Caracciolo). 

Поскольку и я время от времени обращаюсь к сравнению турецкого режима с «путинской системой», мне был особенно любопытен вопрос о том, какие параллели можно провести между Аксараем (резиденция президента Турецкой Республики — прим.пер.) и Кремлем. Особенно меня заинтересовало «разведывательное измерение» системы в контексте ее «фидановского» компонента.

В путинской системе «партия власти», как и в Турции, занимает позицию правой руки президента, а все приказы сверху спускаются через эту партию. 

Вот и главное сходство!

Однако в путинской модели, которую Карачиоло обобщает в виде «популизм плюс олигархия», Путин, в отличие от Эрдогана, — далеко не единоначальник... 

Ответственность перед узким кругом

Путин принимает решения, консультируясь с олигархами, представителями разведки. Он действует как глава узкого круга лиц. Как правило, в начале недели он проводит совещание с «внутренним кабинетом». В конце недели он встречается с советниками, военными, руководителями спецслужб. Как выходец из КГБ, он смотрит на мир через агентурные очки. 

Но у Путина не единственный «черный ящик». Все они — из российского MİT (аббревиатура от Milli İstihbarat Teşkilatı (Национальное разведывательное управление Турции) — прим.пер.), то есть ФСБ — наследника КГБ.

И поэтому система не замкнута на одном человеке. 

Как отмечает Карачиоло, решение «отдать приказ об аннексии Крыма», например, Путин принял не в одиночку, а после консультаций с секретарем совета безопасности и министром обороны.

Часто подчеркивается, что приоритет в России отдается не удержанию власти в руках Путина, а «сохранению системы». 

Государственная традиция превыше всего

Несмотря на «демократуру», в России, коротко говоря, есть некая «государственная традиция». В рамках «традиционного пути» даже Путин — несмотря на его силу! — не считается незаменимым. 

«Если, — пишет вышеназванный автор, — системе потребуется новый человек, Путин уйдет. Из-за войны/кризиса кто-то из „внутреннего круга“, например какой-нибудь генерал, может потребовать от Путина, чтобы тот сказался больным ради интересов государства». Один бывший советник продолжает эту мысль так: «Однажды он (путинизм) падет, и произойдет это за один день. Но следующая система будет копией нынешней!»...

Почему? Потому что «путинизм» основан на приоритетах российского государства, а не какого-либо лица. Есть ли сегодня в Турции хотя бы один, не считая Эрдогана, человек, перед которым он был бы в ответе? Все же в нашей «демократуре» куда больше «туры»!