Уроки последнего российского убийства

Судя по предыдущим политическим убийствам в России, тайна о том, кто заказал расстрел Бориса Немцова, может быть, никогда не будет раскрыта.

Убийство высокопрофильного критика Кремля не представляет собой ничего нового для России. [Далее автор упоминает убийства журналистки Старовойтовой в 1998 г., журналистки Анны Политковской в 2006 г., журналиста из США Павла Хлебникова, который работал в России, в 2004, Юрия Щекочихина в 2003, Литвиненко 2006].

Судя по предыдущим политическим убийствам в России, тайна о том, кто заказал расстрел Бориса Немцова, может быть, никогда не будет раскрыта. Но некоторые уроки из прошлого, возможно, заслуживают внимания.

Убийство высокопрофильного кремлевского критика не представляет собой ничего нового в путинской России. Ни эти убийства сами по себе, ни многие другие явно политически мотивированные убийства за последние 15 лет не изменили климат, хотя усилили растущее чувство  беспокойства по поводу существования каких-то темных подводных течений в российской политике.

В самом деле, размах в хаотические 90-е годы гангстерских расстрелов, ориентированных на журналистов, крупные фигуры бизнеса и политиков, часто упоминался президентом Путиным как одно из средств измерения успеха своего правления, потому что он любил утверждать, что положил конец анархии и принес мир и процветание России.

Публичное убийство. Что отличает убийство Бориса Немцова – это его публичность.  Убийство было выполнено не в темном дверном проеме или фойе. Это не было таинственное отравление. Все произошло при полном блеске уличного освещения, на оживленном мосту прямо перед Кремлем, и предназначалось для привлечения внимания и, следовательно, чтобы отправить политическое послание.

Теракт, по существу, чтобы выбить из колеи общество и поднять напряженность. Но в чьих интересах? В России уже было много нераскрытых убийств. И в свете этого, убийство Немцова плохо для Путина. Да, его не будут вслух критиковать. Но такое кричащее убийство на пороге Кремля является мрачным эхом девяностых и подрывает утверждение Путина о том, что он восстановил стабильность в России.

Трудно поверить, что убийство Немцова - дело рук его соратников по оппозиции с целью очернить президента Путина и создать опору для их протестного движения.

Могли ли более темные силы взять закон в свои руки, руководствуясь разговорами о «внутренних врагах» и  «предателях»? Но безусловно, в  дальней перспективе, вызывающее дрожь послание этого убийства предупреждает: тот, кто осмелится говорить против Кремля, пусть не чувствует себя в безопасности от пули убийцы.Так теневые силы могут взять закон в свои руки, руководствуясь всеми эти разговорами в сегодняшней России о «внутренних врагах» и «предателях». Многие аналитики пришли к заключению, что это самый вероятный вариант.

Но есть и другой имеющий хождение вариант. Те, кто приближен к Кремлю, приписывают вину иностранному врагу. Стоит заметить, что эту идею первым озвучил сам г-н Путин в ходе его предвыборной кампании 2012 г.  «Я знаю этот метод и эти тактики,» - сказал тогда г-н Путин. «В течение десяти лет были попытки применить их, особенно за границей. Это правда, и я знаю об этом». «Они даже ищут так называемого жертвенного ягненка, кого-нибудь известного. Эти люди способны на все.».

В то время это казалось отдаленной возможностью. Теперь это перекликается с тем, что без конца повторяют российские официальные лица: что Россия находится под угрозой иностранных государств, которые пытаются подорвать и дестабилизировать ее.

Повод для реперссий? Обоснованные опасения, если Вы доверяете Кремлю, опасное паникерство, которое может служить предлогом для репрессий, если не доверяете.

Итак, если убийство Бориса Немцова было более публичным и политическим, чем большинство других, какими могут быть его последствия? Более боязливые проводят параллель с убийством Сергея Кирова, руководителя ленинградской компартии в 1934 г.  Смерть Кирова проложила путь к так называемому Большому Террору, чистке среди сталинских оппонентов, что привело убийству и лишению свободы для тысяч и тысяч.

В другом варианте, драматических перемен не будет, а будет только слабый уклон в одну или в другую сторону.