Мы спешили в Прагу

Когда в мае 1945 года оккупированная Прага восстала против фашистов, первыми на ее призыв о помощи откликнулись советские танкисты. Одной из участниц освобождения чешской столицы была и радистка мотоциклетной роты разведывательного батальона Уральского добровольческого танкового корпуса Надежда Алексеевна Кириллова. На фронт она ушла добровольцем в марте 1943 года, когда ей исполнилось всего 17 лет. Надежда Кириллова воевала на Курской дуге, освобождала Каменец-Подольск и Львов, воевала в Польше и Германии, и завершила свой военный путь 9 мая в столице Чехии Праге. Интервью с ветераном Второй мировой войны Надеждой Алексеевной Кирилловой, по просьбе Радио Прага, записал екатеринбургский журналист Олег Антонов.

Радио Прага: Надежда Алексеевна, мне хотелось бы узнать о ваших наградах. Какая из них стала для Вас самой памятной и трудной?

Надежда Кириллова: Все награды были трудными. Наш корпус получил свое крещение на северном крыле Курской дуги. За эту операцию я была награждена медалью „За боевые заслуги“. Я была радистом батальона корпусной разведки. Мы подчинялись и добывали сведения о противнике для командования корпуса.

— Расскажите, пожалуйста, о завершении войны.

— В конце войны меня перевели в 61 Свердловскую танковую бригаду. 30 апреля наша бригада получила задание — отрезать немецкие войска, которые спешили на помощь Берлину. Это была армия Венка. У нас был очень тяжелый бой в городе Беелиц. После окончания этой операции, когда войска противника были разгромлены, 2 мая части нашего корпуса перевели в район города Дрездена. Мы там находились до 5 мая. Наши танкисты, хотя это и не разрешалось, слушали в своих танках радио, и узнали, что что-то творится в Праге. 5 мая об этом стало известно и командованию корпуса.

Чехи сначала звали на помощь не нас, а союзные войска, но они не пришли. Они дошли до демаркационной линии, согласно договору трех держав, и остановились. А группировка Шельнера, очень крупная, в нее входило около 50 дивизий, находилась юго-восточнее и восточнее Праги. Немецкие генералы еще надеялись победить, но у них не получилось. Мы получили приказ идти на Прагу. Задание было — прорываться к Праге как можно быстрее, обходить опорные пункты врага, не ввязываться в бои, прорываться к Праге, чтобы не дать фашистам взорвать этот город. В Праге восстание началось 6 мая. Сначала все было успешно. Но Шельнер подтянул свои танковые части, и начались кровопролитные бои в Праге. Вот тогда, 6 мая, пражане вышли в эфир и попросили русскую армию прийти на помощь.

6 и 7 мая мы преодолевали рудные горы, они не настолько высокие, но опасны тем, что обрывистые. Дороги были узкие, вдобавок, фашисты минировали их, устраивали завалы, прикрывали их огнем автоматчиков и своей артиллерии. 63 челябинская танковая бригада шла впереди корпуса, и ее передовой отряд постоянно нарывался на такие засады, которые приходилось расстреливать. Очень опасно было двигаться по дорогам, бывало, танк едет, левая гусеница на полотне дороги, а правая наполовину нависает над пропастью. Но наши танки преодолели рудные горы. 8 мая мы вышли на равнину.

Когда мы спускались с гор, поступил приказ командира корпуса включить все фары на машинах и танках. За все время наших военных операций такой приказ поступил второй раз. Первый раз, когда Свердловская танковая бригада, при поддержке Пермской и Челябинской бригад, брала Каменецк-Подольск. Второй раз, когда мы шли на Прагу, мы спускались с перевала по винтообразной дороге с зажженными фарами. Можете себе представить, какое впечатление было в этот момент у фашистов?

Мы спустились с рудных гор и на рассвете 9 мая мы вошли в Прагу. Но не с той стороны, откуда нас ждали. Мы вошли с северо-запада, района аэропорта Ружаны (Рузине).

Это был особенный день. Даже природа гармонировала этому дню.

После дождя блестели все листочки, как будто, встречая нас, распускались цветочки. А когда мы вошли в Прагу, нас забросали белой сиренью. Такого буйного кипения белой сирени и таких букетов мы больше никогда не видели.

Это было искреннее уважение к нам. Они выносили нам навстречу все, что у них было в доме. И если тебе предлагали какое-то угощение, а ты не возьмешь, то у них была горькая обида, на глаза наворачивались слезы. Чешские женщины выходили навстречу в национальных костюмах и всех угощали. Отказываться было невозможно. Бедному солдатику приходилось по несколько раз пить, что ему предлагали. И иногда они были под хмельком. Чтобы с ним ничего не случилось, чехи брали его под ручки, уводили в гостиницу и позже даже писали просьбу нашему командованию, чтобы его не наказывали, если он вовремя не вернется в часть. Как только он придет в себя, его тут же отправляют.

Мы были в Праге до 12 мая, а потом наши части вывели в пригороды Праги.

Запомнилось искренне отношение к нам. Люди нас действительно ждали. Когда наши танки остановились на площади, я вылезла из танка, люди увидели, что я девчонка, и меня с танка стащили. Меня окружили женщины, и среди них была одна седая женщина, которая на чистом русском языке поблагодарила, что наша «армада», как они говорили, освободила их город. Она сказала: «Я не знаю, чем тебя поблагодарить. У меня ничего нет, но в моей сумке остался небольшой кошелечек (этот кошелечек был вышит гобеленовым крестом), это моя работа, я вышивала его в молодости, и я тебе на память его дарю».

А потом меня куда-то повели. Подхватили под руки и повели. Недалеко от танка меня завели в какой-то дом, и я вошла в квартиру. Мне говорят: «Солдату надо помыться. Мы нагрели воду». У них в городе было очень тяжело с водой. Они берегли воду, потому что фашисты им не давали воду. Эта вода была у них собрана для себя, но они нагрели полную ванну. Мне не дали даже пошевелить пальцем. Меня раздели и в ванную. Пока меня мыли, другие женщины отгладили мою форму и начистили сапоги. А когда я вышла из ванной, то мне сделали такую прическу, что ребята меня потом не узнали. Сказали: «У нас появилась фрау». Так я запомнила этот день. Это был самый счастливый день в году.

В Праге мы находились несколько дней. Необходимо было охранять этот город и помогать повстанцам выловить всех немецких солдат и офицеров, которые прятались по домам и подвалам. Нам было нужно очистить всю Прагу, а это очень большой город. Поэтому наш разведывательный батальон получил задание в составе танков и мотоциклов выйти на охрану города.

Хотелось бы всем пражанам и всем жителям Чехословакии сказать, чтобы они помнили только об одном, что мы пришли на территорию Чехословакии их освобождать. Слухи о том, что мы хотели оккупировать Чехословакию — это вранье. Мы шли на помощь восставшей Праге, потому что это славянская страна, и не прийти ей на помощь было невозможно.

Всем хочу пожелать — любить свою страну, беречь ее. Чтобы подрастающему поколению рассказывали правду о том, какая была война. В этих боях, при освобождении Праги, только 6 числа на баррикадах погибло свыше двух тысяч пражан. А сколько еще осталось искалеченных. Поэтому мне хочется, чтобы люди помнили — какой ценой и их народу и нашему народу далось это освобождение. Хочется пожелать, чтобы в мире не было войны, чтобы люди жили под мирным небом, чтобы дети не знали ужасов войны, которые пережил и чехословацкий народ. Желаю всем здравствовать, поздравляю всех с праздником Победы, потому что это праздник единый и для нашей страны и для Чехословакии».

Воспоминание о последних днях Второй мировой войны радистки танкового корпуса, освобождавшей чешскую столицу, Надежды Алексеевны Кирилловой, по просьбе Радио Прага записал екатеринбургский журналист Олег Антонов.