Иные времена – иные русские

Для учёных и не очень учёных мужей является сущей загадкой тот факт, что русские в Зоне «У» проклинают Россию, впадая в зоологическую русофобию, и считают Россию источником всех своих бед. Особо продвинутые отправляются убивать таких же русских, как и они. Сей казус ставит учёных людей в тупик (см., например, блог С.Г.Кара-Мурзы).

И приходит в голову одна простая мысль о самосознании, самоидентификации, - как принято выражаться на учёный манер, - «укрочеловека». Проще говоря, русского на Украине (не «хохла», который тоже русский, но не полностью, не окончательно и не бесповоротно).

Будем исходить из того, что русский начинает осознавать себя в качестве «человека политического» (homo politicus) через свою государственную принадлежность: - Аз есмь гражданин Украины, стало быть, аз есмь...

А кто, собственно, он есть? Русский? «Хохол»? Нет, он гражданин Украины, «громадянин», а Россия – его лютый враг. В результате какие-то «киборги» распевают под гитару на «собачьей мове» «Тёмную ночь», хотя им следовало бы исполнять что-нибудь из Лэси Украинки или Тараса Шевченки.

Осознай себя русский в качестве русского в единой некогда, но по-быстрому разделённой стране, результат мог быть иным. Но в том-то и дело, что национальное самосознание у русского советского человека стремилось к нулю. Спроси такого: «Кто он?» и, конечно, услышишь в ответ: «Русский»; но безо всякой историко-культурной подоплеки, а лишь по паспорту и по анкете.

Итого: был русский по национальности советский (государственный) человек, не осознававший себя прежде всего русским, - со всеми вытекающими отсюда следствиями и последствиями, - а уж потом государственным. Прежде – до «известных событий» – русский человек был ещё и православным, а после стал «человеком советским» – т.е. лишь вариантом «человека политического» и одновременно государственного – гражданина СССР. Следует подчеркнуть, что «человек советский» был для русского идентификатором и его политической, и государственной «сущности».

Русским же ему быть, - в отличие от армян, азербайджанцев, чукчей и якутов, - не полагалось. А во времена реформ была введена для его острастки ещё и 282-я статья УК.

На исходе «перестройки» русский человек перестал быть «советским», уже давно не был православным и даже русским. Вот такому русскому и предложили окончательно угробить страну и построить новую, но в гораздо более мелком масштабе – «свой Люксембург», о множестве которых вместо единой и неделимой России долгими зимними вечерами мечтали академик Сахаров с супругой. В итоге русскому человеку в Зоне «У» было предложено осознать себя гражданином некого обрубка («Люксембурга»). «Титульной» же нацией в этом обрубке оказались «свидомые», «протоукры», «хохлы».

Так что беды наши кроются в отсутствии у русского советского человека своего национального самосознания. «Национального» – значит, включающего в себя всю русскую историю и русскую культуру. В результате и вылупился некий «громадянин», не умеющий размовляться на мове, но готовый убивать таких же русских, норовящих съесть его хлеб и выпить его горилку. Всю.

Разумно предположить и можно даже констатировать, что у нынешнего русскоговорящего «громадянина» отсутствует сознание национального и культурно-исторического единства с Русским миром. А ничего другого и не могло получиться, если национальное у русского в течение советской истории выжигали паяльной лампой. Впрочем, подлинно «национальное» присутствует в Зоне «У» лишь у западенцев-галичан. О его качестве из деликатности умолчим.

Итак: жил-был советский русский человек с крайне ослабленным, если не нулевым национальным самосознанием, а в новых исторических условиях ему предложили «государственную самодиентификацию» в качестве «громадянина». О тотальной промывке мозгов говорить не стоит, это отдельная тема; но будь у русского человека в Зоне «У» национальное самосознание, тотальная промывка была бы едва ли возможной.