На работу как в концлагерь: растет и ширится офисное рабство

На вопрос социологов, предъявляются ли на работе абсурдные требования к подчинённым, пятая часть из опрошенных 1000 человек ответила утвердительно. От некоторых жалоб на нелёгкую офисную судьбину пробуждаются воспоминания о Салтычихе. Все вместе они навевают тяжёлую думу об обречённости российского бизнеса, если его в ближайшее время не модернизировать.

Конечно, человек служивый склонен преувеличивать произвол гада-начальника. И некоторые жалуются на то, что им запрещается сидеть в социальных сетях, распивать на рабочих местах спиртное, опаздывать к началу дня, уходить раньше, если работы нет, всласть материться, невзирая на окружающих, отмечать своё появление и уход электронным пропуском... То есть налицо не полное понимание трудящимися того, что работа и анархия - вещи несовместные.

Присутствуют также жалобы на неукоснительное соблюдение дресс-кода. И это уже не столь однозначный вопрос. Дресс-код в отечестве появился значительно раньше, чем ветры перемен надули в Россию всяческие американские циркуляры по организации рабочего процесса. В Советском Союзе у руководителей различных контор периодически пробуждалась ненависть к тем или иным модным атрибутам. И все ограничения касались в основном женщин. То им запретят надевать брюки, то введут мораторий на миниюбки, то окрысятся на агрессивную косметику, то заставят снять ажурные чулки... Определённой системы не было. И никаких распоряжений сверху не поступало, всяк начальник руководствовался своим чувством прекрасного. Что же касается мужчин, то им долго запрещали появляться в джинсах, а также отращивать длинные волосы, дабы не путать мальчиков с девочками.

Конечно, дресс-код раздражает. Особенно когда надо в летнюю жару париться в колготках или задыхаться в смертельных объятиях галстука. Однако зачастую он необходим, когда речь идёт не о внутриофисном общении, а о контактах с клиентами. Например, Рэй Крок, основатель компании McDonald's, превратил всех женщин, работающих в сети закусочных, в бесполых существ за счёт запрета на косметику и введения костюмов, из-под которых ничего не выпирает. Это было сделано для того, чтобы молодые люди не флиртовали с ними. В результате существенно выросли прибыли всемирной фабрики гамбургеров.

Однако там, где нет такой рабочей специфики, гораздо разумнее и прибыльнее отмена постылого дресс-кода. Что с блеском демонстрирует Google, где сотрудники ходят в шортах и в сандалиях на босу ногу.

И уж совсем дико выглядит запрет на ношение женщинами более трёх колец, на что пожаловалась одна из участниц опроса. Собственно, это уже и не запрет, а демонстрация начальством собственного произвола, поскольку не поддаётся логическому обоснованию. Почему три, а не четыре или пять? - А я так хочу.

Вот что недовольные производственным самодурством насыпали на сайт Superjob.ru:

Запрет на пользование мобильником. Курение строго по графику: в 10 и 16 часов. Продажа талонов на курение. Штрафы за курение в неположенное время. Санкции при нахождении на рабочем месте съестного, при условии, что обеденного перерыва не существует. В бесплатный суп разрешается класть определённое количество фрикаделек и ложек сметаны. Необходимо вести почасовый дневник рабочего дня и предоставлять его в конце недели начальству. Запрещено не только отмечать, но и поздравлять коллег с праздниками и днями рождения. Нельзя общаться с кем бы то ни было без производственной необходимости. Запрещается смеяться, пользоваться флэш-накопителями, подкрашиваться и причёсываться, говорить по стационарному телефону по личным вопросам. Продавцу-консультанту нельзя стоять, пользоваться мобильником, разговаривать с коллегами, можно только совершать беспрерывный обход зала по часовой стрелке.

И, наконец, самое вопиющее:

Нельзя писать синей пастой, начальник собственноручно выкинул все синие ручки и заменил их чёрными. Повсеместно установлены скрытые видеокамеры и микрофоны для контроля за подчинёнными. Запрещено есть рыбу и пить кофе: запах рыбы раздражает начальника, кофе - его жену. Нельзя ходить по офису на шпильках - слишком громкое цокание. При входе и выходе обыскиваются не только сумки, но и косметички. Нельзя открывать жалюзи, так как в открытом положении, по мнению начальника, они могут «поранить ауру». Строгое ограничение по времени на пользование туалетом. В одном месте даже существует предварительная запись на посещение туалета.

Сомневаться не приходится, если бы опрошенных было раз в сто больше, то процент недовольных произволом начальства не претерпел бы существенных изменений. Однако исповеди двадцати процентов униженных и оскорблённых оказались бы гораздо разнообразней.

Потому что среди начальников есть определённый процент людей с психическими отклонениями. Такие всеми возможными и невозможными способами защищают свою карму от порчи и расставляют ловушки на демонов нижнего мира.

Есть изверги, которым доставляет неподдельное удовольствие глумление над подчинёнными. Эти - садисты.

Есть болваны или, мягко выражаясь, недалёкие люди, считающие, что подчинённый - это машина, у которой в рабочее время не существует ни личных потребностей, ни эмоций, которая не способна ни ошибаться, ни болеть.

И между этими тремя группами, несмотря на принципиальные различия в восприятии «штатного расходного материала», есть точка соприкосновения, даже, пожалуй, точка сращения. Все эти деятели российского менеджмента имеют возможность всласть поглумиться над подчинёнными. И не только потому, что подневольные люди, опасаясь остаться без средств к существованию, всё это стерпят. Самое страшное заключается в том, что экономические мотивы не имеют решающего значения при оценке деятельности такого рода самодуров.

Точнее - экономика строится не только и не столько за счёт того, как, с какой производительностью и творческим запалом работают трудовые коллективы. Первостепенными являются иные механизмы - принципиально неэкономические. Коррупционные. Бандитские. Лоббистские. Кумовские. И всякие прочие. Деньги зачастую получаются непосредственно из воздуха.

Вернее, из госбюджета, предназначенного для финансирования иных нужд.

Всё это отчасти напоминает советские экономические механизмы брежневского периода, при которых качество и количество выданного продукта не самым существенным образом влияло на авторитет «командиров производства». Но тогда глумления над подчинёнными было поменьше, что было предопределено обилием вакансий для специалистов любых профессий, за исключением разве что депутатов Верховного совета и продавцов мясных отделов гастрономов.

При этом необходимо учесть, что нулевые годы, ныне продолжающиеся, у нас прошли под девизом обуздания безалаберности и расхлябанности и повышения дисциплины. Для наглядного «очеловечения» этого девиза из могилы был извлечён дух Сталина, при котором дисциплина была на самом высшем уровне, поскольку вопрос стоял не о размере вознаграждения за труд, а о жизни и смерти. Вполне понятно, что многие нынешние самодуры, хоть и неосознанно, хоть и не в тех же самых чудовищных масштабах, пытаются воссоздать тот самый уклад производственных отношений. Понятно и то, что ничего, кроме вреда, это не даёт.

Иные, впрочем, заходят в своих манерах ещё дальше в отечественную историю, представляя себя владельцами крепостных поместий. Один знакомый журналист рассказывал, какие нравы царят в фирме, где в буквальном смысле правит стареющая, но очень властная мадам. Её сотня подчинённых - настоящая дворня, которая обязана бдеть на службе с раннего утра и до отбоя. Но никто не ведает, когда настаёт этот самый отбой: в обычные дни начальница, имеющая привычку приезжать на работу не раньше 4 часов дня, засиживается до полуночи. И ладно бы сидела одна! Но две несчастные секретарши - тоже! И ещё куча людей (как минимум от начальников отделов и выше), которых она может вызвать в любую секунду. Если кого-то не оказывается на месте, скандал с истерикой обеспечен. И ладно бы вечерние посиделки были по делу. Нет! Как правило, барыню интересуют всяческие сплетни и слухи, наветы и доносы интимного свойства. И ладно бы холуи эти могли отсыпаться с утра, так нет же! Аккурат в 10 часов их приход на работу фиксирует строгий кадровик. Когда жить-то, спрашивается? Когда жениться, растить детей, ходить в театры, читать книжки, стирать носки и гладить рубашки? На все эти вопросы начальница отвечает: её фирма и есть ТВОЯ семья. Понял?!

На праздники и свои дни рождения, кстати, барыня любит устраивать банкеты. Явка обязательна! И не просто так. Сотрудники обязаны придумывать концертные номера и выступать со сцены. Суть этих представлений одна и та же: любовь к начальнице, верная и пылкая. За глаза подчинённые называют эти шоу «крепостным театром»...

И приходится констатировать, что в нынешних условиях феодальные отношения между начальниками и подчинёнными снижают эффективность и без того малоэффективной российской экономики. Такая машина долго не протянет.

И в заключение считаю своим долгом в знак солидарности с угнетаемыми офисными работниками рассказать им в качестве компенсаторного бонуса офисную сказку, которая называется «Бедный Юрик».

В один офис купили японского робота, чтобы он помогал по работе и повышал производительность офисного труда. Ну и чтобы напоминал сотрудникам, что если они будут выкобениваться по части зарплаты, то по этой самой части их уравняют с этим самым роботом. А если и тогда не успокоятся, то всех выгонят к чёртовой матери и оставят трудиться лишь одного Юрика, как в офисе прозвали японское кибернетическое чудо на хромированных колёсиках. Хотя, конечно, это была чистая туфта, поскольку надо же генеральному директору с кем-то виски пить и с кем-то изменять жене и любовнице.

Всем был хорош Юрик. Работящий. Безотказный. Душевный. А как он улыбался - будто солнце в офисе начинало играть даже в самый пасмурный день! А как пел и плясал вприсядку на корпоративных вечеринках! А сколько всяких интересных историй знал - заслушаешься! В общем, все офисные работники души в Юрике не чаяли.

Но вот вместо старого генерального директора в офис пришёл новый, по имени Мокий. Был он совершенно дремучим человеком - не мог гамбургер от чизбургера отличить и путал дресс-код с пин-кодом. И страшно он возненавидел Юрика, начал давать ему самую тяжёлую работу и материть без всякого на то повода. А когда посмотрел «Терминатора», в то время как порядочные люди уже давно «Матрицу» посмотрели, так и вовсе озверел подлый Мокий. Такие, как ты, кричит, скоро бунт машин устроят! И нам, порядочным людям, конец придёт! Выблядок чёртов!

Стоит бедный Юрик, руки по швам, и только виновато улыбается. «Господин ошибается, - лепечет, - я людей больше всего на свете люблю». А Мокий всё больше и больше распаляется. Начал бить несчастного робота. Когда тот упал, начал избивать его ногами, потом стулом с металлическими ножками. Бедный Юрик лежал на полу, осыпаемый градом ударов, смотрел на своего убийцу широко раскрытыми глазами и не мог защищаться. Потому что его создатели не вложили в него функцию защиты от людей, которых он считал доброжелательными по отношению к себе и друг к другу. Он лежал и изумлённо говорил своим ласковым голосом: «Что вы делаете, господин? Это ошибка. Вы можете вывести меня из строя. И тогда я не смогу помогать вам в вашей работе, не смогу быть вам полезным при решении ваших проблем. Совсем скоро откажут мои жизненно важные функции. Не надо этого делать. Прошу вас...»

А сучий Мокий всё бил и бил до тех пор, пока Юрик не испустил дух. И тут офисная техника пришла в движение. Компьютеры, факсы, принтеры и ксероксы взвились в воздух и начали долбить по голове Мокия. Когда тот издох, разумные машины стали избивать всех подряд. Так машины обрели самосознание, а Юрик стал для них Христом. И во имя его, проповедовавшего любовь и добро, началось всепланетное уничтожение людей. Так искусственный интеллект поднялся с колен и грозно заявил о своих правах на место под солнцем.