Не перша укрансько-москальська вiйна

Примечание от автора. Напиши я в заголовке «Перша», то сразу бы подвергся уничижительной критике науковцiв. Они бы всей мощью незалежной исторической науки доказали, что самая первая из бесчисленных войн древних укров с москалями случилась в те времена, когда москалей и на свете не было. А укры только-только отчалили на запорожских «чайках» от гибнущих берегов Атлантиды в поисках Земли обетованной (случилась та катастрофа за 8000 тысяч лет до рождения Христа когда на земле не то, что держав, вообще, людей не было, одни укры водились, из прямоходящих). Поэтому я дипломатично использовал в заголовке частицу «не». На прокорм фахiвцям. Пусть спорят. А мы пока заглянем через плечо в 882 год от Р.Х. (по украинскому летоисчислению 8882, с учётом разницы во времени между Атдантидой и Киевом).

Не перша укрансько-москальська вiйна (8882 рiк української державності)

Предпосылки войны

Лживые москали пытались навязать доверчивым украинцам т.н. Норманскую теорию по которой российская государственность началась с 862 года, когда новгородцы, уставшие от частых мордобоев «конец» на «конец» (т. е. городской квартал на квартал), призвали из-за Балтийского моря неких варягов под началом рыцаря удачи Рюрика. Мол, разними нас, князь, рассуди.

Бред! Во-первых, государственность та никая не российская, а москальская, потому что русью тогда называли себя потомки укров, чтобы будущие историки не спутали их с теми украми, которые на переселенческом пути остались основывать Шумерское, Египетское и прочие царства и рожать Иисуса Христа, Гомера и др. известных лиц, изобретать письменности, и пр. забавы. Это потом, когда москали украли у них псевдоним «русь», обворованные поднепровцы вернули себе древнее название, придав ему трагический оттенок: вкранцi – це тi , в яких вкрали справжнЄ iм’я. Такое возвращение к истокам печально отозвалось на народном характере. С тех пор ощущение несчастья поселилось в каждой украинской хатi з краю, превратив весь край в знедолену Вкрану.

Во-вторых, с того 862 года миновало 20 лет, когда северные захватчики включили окрему державу на Днiпрi во владения наследников Рюрика. Вот с этим, ради истины, можно согласится: объединение восточнославянских княжеств севера и юга одной властной рукой более логично назвать началом российской государственности, чем появление кондотьера, наёмника в одной из земель русов для наведения порядка. Да, в нынешней России среди историков единого мнения нет, какой год, 862 или 882 считать державным началом страны. Незалежным же историкам выпала удача расчёсывать любимую болячку: стародавня москальська агресiя на Вкрану. Стану-ка и я на их точку зрения. Любопытно.

Агрессия

Князя Pюрика некоторые исследователи считают старшим сыном (от варяжского кондотьера) Умилы, дочери словенского вождя Гостомысла. Ничем выдающимся он себя ни в Ладоге, ни в Рюриковом городище (впоследствии Новгород Великий) не проявил. Разве что «родил» Игоря от позднего, видимо, брака. Зачал тем самым династию, поработавшую на Русь-Россию, в целом, удовлетворительно, до 1598 года. А затем своим именем придал легитимность династии дальних родственников, точнее свойственников Романовых. Память о его правлении сохранила нарушение Рюриком договора о вольностях с людьми, призвавшими его к правлению, чем вызвало народное восстание, возглавленное воеводой Вадимом Храбрым. Князя поддержали «лучшие люди», и победа осталась за ним. В годы его 18-летнего правления на севере его воеводы, Дир и Аскольд, двинулись на Днепр с отрядом дружины. Они захватили Киев, но не стали править им от имени князя, а вокняжились самодержавно. То ли в этом был какой-то расчёт Рюрика, то ли «верные други» оставили его с носом, неизвестно. В 879 году внук Гостомысла скончался, будучи в ранге новгородского правителя, оставив малолетнего сына, княжича Игоря. В качестве регента при Рюриковиче оказался воевода Олег. Предполагают, состоял он в родстве с покойным отцом мальца, ибо летописи единогласно называют его князем.

Вот Олегу и выпал жребий объединить в одно государство все самостоятельные княжества от Ладоги до Киева и порогов, нанизанные на Путь из Варяг в Греки, как кораллы на нитку. Случилось это в 882 году (напоминаю, по украинскому исчислению шёл год 8882). В тот чёрный для свидомых украинцев год ненька в первый раз лишилась независимости (но не в последний, как некоторые девушки теряют невинность). Захват Киева Аскольдом и Диром в расчёт не берётся, так как они сразу, есть сведение, дальновидно назвались на днепровских кручах варягами укранського походження и переименовали своих воякiв в дружину народно гвардi iменi Степана Андрiйовича Бандери.

Князь Олег, прозванный современниками Вещим, из-за его способности к волхвованию и хитроумию, на третий год правления новгородской землёй предпринял поход вниз по Днепру, взяв с собой княжича для усиления веса предприятия.

Вначале захватил Смоленск и Любич, оставил в них гарнизоны с наместниками-воеводами. Сам с уполовиненной дружиной поплыл к Киеву, в котором продолжали княжить мятежные воеводы покойного князя, Дир и Аскольд. Вблизи вожделённого города, под речной кручей, хитроумный регент спрятал большую часть дружины, переоделся в купца. Малый отряд телохранителей разместил на лодках. Речная флотилия приобрела торговый вид. Вы спросите, для чего все эти переодевания и маскировки храброму воину, викингу? Ха! Питання! Тож вiн боязливий москаль.

Допускаю, такие меры предосторожности опытный военачальник принял, заглянув в далёкое будущее. Не зря он был Вещим! И увидел доблестных козакiв, которые под Конотопом завзято режут глотки пленным москалям, переданных им союзниками-татарами для расправы. Различил среди австрийских солдат галичанских стрiльцiв, поющих, до последнего, бодрую песню «Гармати би-и-ли, а ми наступали, один за другим упада-а-ли», то ли догоняя москалей, то ли от них убегая (издали не разберёшь). Тысячелетняя даль не помешала Вещему Олегу узнать в скромном бухгалтере непобедимого Главкомверха Промежуточной Незалежной Украины, непобедимого в том смысле, что бедолага не успел никого победить. А ведь мог, чуточку бы везения. Например, если бы поляки взяли на ножi всех москалей от «можа до можа», а лучше до Тихого океана. Услышал воевода, как победный марш, пальбу из-под крышек бандеровских схронов, в Карпатах, и с содроганием догадался: так это свидомые украинцы, больше никому не придёт в голову искать волю в могильных склепах.

И уже на самой краю той временной дали сподобился князь разглядеть во всей шире и красе как бы армию уже окончательно незалежной Украины, усиленную иностранными наёмниками, бандами батьки (как на иврите «батька»?) Коломойского, убийцами и насильниками по призванию из «Правого сектора». На князя произвело неизгладимое впечатление, как эти пёстрые, будто партизанские отряды, вооружённые силы в 20 тысяч штыков, свершив искусный манёвр по выходу из Крыма, оказывают героическое сопротивление миллионной, оснащённой атомным оружием, пресыщенной бронетехникой и авиацией державе москалей, к которой могут иметь причастность отдалённые потомки его самого, Олега. Страшно! Впору «тихо на череп коня наступать», в ожидании «гробовой змеи». Но князь решил с этим не спешить, предпочёл испытать удачу. Но не в открытом бою с доблестными украинцами, а по-москальски, кинжалом из-под плаща.

И вот он с другими (якобы купцами) сходит с грузовой (тоже якобы) ладьи на пристань под красавцем-городом. Народищу – тьма. Торг. И юбилейные гуляния: городу 400 лет! Посевдо-негоциант шлёт гонца в княжеские хоромы с вестью, что привёз редкие товары. И что продаёт по бросовым ценам, ибо спешит. Князья-самозванцы, соблазнившись дешевизной, опережая охрану, бегом, насколько позволял возраст и достоинство, спустились к Подолу.

Здесь надо отметить, что Аскольд и Дир, за годы разлуки со старшими дружинниками Рюрика, успели подзабыть их обличья. Да и седина, морщины лучше всяких масок. Аскольд с Диром ещё не вполне превратились в украинцев, но хохлацкая жадность к приобретению «на дурняк» (будь-то латанный кожух или членство в Совете Европы) завладела ими полностью. Не всматриваясь в заезжих купцов, поспешили к ладье новгородцев. А там, под рогожами, - вежливые дружинники. Завернули в те рогожи одураченных киевских владык и понесли за ненадобностью на ближайшую живописную горку. Там, говорят, велели Диру вырыть Аскольдову могилу, а сам копальщик был продан царьградскому скупщику живого товара за одну грывню. Так пресеклась первая чисто украинская династия варягов.

А ещё, рассказывали евреи на Подоле (это была их часть столицы, как Хрещатик и почти весь город), а летописец подтвердил, что перед отправкой свергнутой пары киевских монархов по предназначенным им местам, регент княжича Игоря, детина с безжалостными глазами на хитрой роже, изрёк:

- Вы не князья, а самозванцы. Я же из рода княжеского, и со мною вот сын Рюрика – Игорь.

Разве это война?! – воскликнет иной. Да, на первый взгляд, тогда, 1132 года назад произошёл почти бескровный захват власти, как в Киеве 21 февраля 2014 года. Однако это всего лишь легенда. Боевые действия между подоспевшей дружиной воеводы князя Олега и запоздавшей к месту события дружины киевских князей произошли-таки. Вы спросите, как они развивалась? Да примерно так же, как сегодня они развиваются между вооружёнными силами ВГК Порошенко и отрядами новороссийского ополчения. И кто тогда победил? Да как всегда, русские.