Пересматривая искусство российской пропаганды

Никто не умеет использовать человеческие страхи и чувство незащищенности так искусно, как это делает любимый путинский телеведущий.

Вечером 23 февраля, спустя два дня после того, как украинский президент Виктор Янукович посреди ночи бежал из Киева, уступив власть протестующим с Майдана, Дмитрий Киселев был в особо апокалиптическом настроении. Киселев ведет программу «Вести недели» на государственном телеканале «Россия», который смотрят 90 процентов россиян. Каждое воскресенье на протяжении двух часов этот человек разглагольствует о своих многочисленных фобиях, источниках страха и ненависти. Это и вырождающийся Запад, и российские предатели-либералы. В последние месяцы в этой программе возникла некая целенаправленная мания по поводу Украины. По мнению Киселева, фашистские узурпаторы при поддержке натовской машины захватили власть в Киеве и удерживают ее. В тот февральский вечер он объявил, что свержение сблизившегося с Путиным правительства Януковича станет для Украины не чем иным, как «концом государственности». Страна оказалась под «внешним контролем», сказал он, подразумевая под этим тайные силы Запада. «Со звездно-синими флагами Евросоюза, которые закоптились от дыма горящих покрышек, страна пришла в такое состояние, в котором человеческая жизнь и гроша не стоит».

После протестов на Майдане, и особенно после падения Януковича российское телевидение ведет беспрецедентный в постсоветской истории пропагандистский натиск, изобретая или намекая на мрачные подозрения в отношении мотивов Запада на Украине, и при этом вмешательство России рисует как героический ответ на призыв к справедливости. Киселев — это самый заметный и, естественно, самый одаренный в театральном плане герой этой эфирной драмы. У этого 60-летнего телеведущего округлое и кроткое лицо, редеющие, коротко остриженные седые волосы и улыбка — одновременно ангелоподобная и угрожающая. Он выступает динамично и довольно манерно, расхаживая по студии и подчеркивая свои мысли жестами рук — как переполненный энтузиазмом актер в пантомиме. Он может заставить свои пальцы исполнять танец в воздухе или разводит руками, обвиняя протестующих в Киеве в том, что они развязали «войну против России». Он объявляет, что жестокие столкновения между демонстрантами и милицией в декабре прошлого года — это «совместная постановка», заказанная и оплаченная американским Госдепартаментом. Время от времени в его речи появляются прямо-таки лирические нотки, хотя их содержание весьма зловещее. Так было в тот вечер, когда он стоял на фоне большой фотографии с изображением грибовидного облака и напоминал зрителям о том, что Россия — это «единственная в мире страна, способная превратить США в радиоактивную пыль».

Такого рода программы как у Киселева помогают понять, почему, согласно опросам независимого Левада-Центра, 67 процентов россиян полагают, что новое правительство в Киеве нелегитимно, а 85 процентов считают свержение режима Януковича переворотом. 92 процента респондентов заявили социологам из этого центра, что главным источником информации о событиях на Украине для них является телевидение.

За пределами России Киселев больше всего прославился своим заявлением о том, что геям и лесбиянкам «надо запретить сдавать кровь, сперму, а в случае дорожной аварии их сердца следует хоронить либо кремировать как непригодные для продления жизни». Он выступил с таким заявлением в апреле 2012 года в телестудии перед аудиторией, которая одобрительно захлопала. Но этот отрывок из его выступления привлек к себе внимание лишь год спустя, когда Россия приняла закон о запрете «пропаганды гомосексуализма» в присутствии несовершеннолетних. С тех пор Киселев неоднократно пытался объясниться. Это было «контролируемое пламя, при помощи которого я пытался разжечь дискуссию», — сказал он в одном из интервью. В другом интервью Киселев заявил, что проблема гомосексуалистов в их провокационном поведении, что они «заведомо провоцируют ситуации, чтобы стать в них жертвами». Киселев не может удержаться от того, чтобы не пошутить по поводу геев. В феврале он заявил, что знаменитая фотография «Водружение флага над Иводзимой» выглядит так, будто мужчины занимаются сексом. «Воспаленное подсознание может приписать этому все что угодно, — сказал он, скривив губы в самодовольной усмешке. — Присмотритесь: очень современная тема, не правда ли?»

Настоящая целевая аудитория Киселева — это не те миллионы телезрителей, который смотрят канал «Россия». Его рейтинги высоки, но по ним он не заслуживает вечерний прайм-тайм. Свои выступления он адресует небольшой группе людей в Кремле, которые задают тон политической культуры в стране. В эфире он весьма экстравагантно хвалит Путина. Выступая в октябре 2012 года по случаю шестидесятилетия президента, Киселев представил панегирик на 12 минут, закончив его следующим выводом: «По масштабу деятельности Путин-политик из своих предшественников 20-го века сопоставим только со Сталиным». Прежде всего, его программа — это портал в самые мрачные и заговорщические позывы текущего цикла путинизма. Долгие годы Путин не предъявлял никаких идеологических претензий на легитимность. Вместо этого его власть в России основывалась на повышении достатка людей и их уровня жизни. Но вернувшись в 2012 году на президентский пост, он пытается сегодня сформулировать новые обоснования для своего правления, говоря о сплаве консервативных ценностей, об исключительности России, а также об ощущении того, что страна подвергается угрозе злонамеренных поползновений со стороны Запада. Кризис на Украине, в котором Путин видит опосредованную борьбу между Россией и Западом, лишь усиливает эти порывы, а Киселев представляет свое мировоззрение в самом бескомпромиссном виде.

В один из понедельников в декабре прошлого года Путин неожиданно подписал указ о ликвидации государственного информационного агентства «РИА Новости», которое, будучи несомненно правительственным органом, обрело весомую репутацию благодаря компетентности и профессионализму своих сотрудников. Он распорядился создать новый государственный медийный гигант «Россия сегодня», поставив перед ним задачу улучшать имидж России за рубежом и назначив на пост руководителя нового объединения Киселева. Спустя несколько дней после своего назначения Киселев отправился в штаб-квартиру «РИА Новости», чтобы представиться журналистам. Он изо всех сил старался дистанцироваться от своего экранного образа, заявляя, что его телевизионный имидж создает впечатление «некоей театральности, инсценировки и гротеска». «Это не значит, что все вы обязаны воспроизводить такой имидж в собственной работе», — сказал он собравшимся.

Но спустя несколько минут сотрудники начали задавать Киселеву непростые вопросы. Так, им было интересно узнать, смогут ли они и дальше брать интервью у экспертов с независимыми взглядами, и какое различие Киселев проводит между своим отношением к той или иной конкретной власти и, как он сам выразился, к «священной» Родине. Киселев заметно рассердился, его речь стала жесткой и резкой. Объективность, заявил он журналистам, это «миф, который нам предлагают и навязывают. Представьте себе, молодой человек кладет руку на плечо девушке, в лучшем случае, и говорит: „Ты знаешь, я давно хотел сказать тебе, что я отношусь к тебе объективно“. Это то, что она ждет? Ну, наверное, нет». Таким же образом он завершил свое выступление: «Россия нуждается в нашей любви».

Роль Киселева в государственном пропагандистском аппарате примечательна тем, что славы он добился, выступая против советской цензуры. В январе 1991 года Михаил Горбачев, совершивший тогда свой последний реакционный поворот вправо, приказал силой подавить демонстрации в Литве. Советские войска открыли огонь по толпе, собравшей в Вильнюсе у телецентра, и убили 14 человек. Киселев, который в то время был молодым ведущим популярной советской программы новостей, отказался читать подвергнутый цензуре текст с изложением событий, и его прогнали из эфира. В то время редактор авторитетного либерального журнала The New Times Евгения Альбац была молодым следственным репортером. «Я с уважением отношусь к его поступку, — сказала она мне. — Это был очень трудный и исключительно смелый шаг, особенно для человека из телевизионных кругов». (В 1994 году литовское правительство наградило Киселева медалью за его позицию. В апреле литовский президент Даля Грибаускайте эту награду отозвала.)

Нельзя сказать, что Киселев искренне и от всего сердца придерживался демократических убеждений; возможно, он просто играл в героя. Подобно Путину и людям из его окружения, он взрослел и мужал в 1970-е и 1980-е годы, когда почти никто уже не верил в коммунистическую идеологию и считал Советский Союз пустым и загнивающим месивом. Но большая часть этих людей была не готова вести жизнь диссидентов, а поэтому они подыгрывали государству. При удачном стечении обстоятельств они могли жить комфортно, имея немалые привилегии. Однако такое двоемыслие порождало прочный цинизм. Авторитетный тележурналист Евгений Киселев (не родственник), уехавший в середине 2000-х годов из Москвы в Киев, в конце 80-х непродолжительное время работал с Дмитрием Киселевым на советском телевидении. Он вспоминает, как иногда Дмитрий записывал передачи, в которых восхвалялись чудеса горбачевской перестройки, а потом в коридоре высмеивал перестройку и ее ценности перед всеми, кто был готов его слушать.

Тем не менее, 1990-е годы Киселев провел в компании либеральных журналистов, а это были люди амбициозные, воодушевленные теми возможностями, которые, как им казалось, создает новая страна. Альбац время от времени видела Киселева на заседаниях неформального либерального дискуссионного клуба, которые проводились в Подмосковье. «Он был очень интересным, образованным, хорошо говорил, хорошо думал. Разговор с ним всегда был интригующим», — сказала она мне. (Этой зимой Киселев предпринял в эфире попытку дискредитировать Альбац, которая по национальности еврейка. Он показал ее портрет с какой-то подписью на иврите. «Я была ошеломлена», — сказала мне Альбац. В прежние времена, когда они общались, «в манере его выступлений не было ничего расистского или националистического».)

Киселев изучал в университете скандинавские языки и в особенности полюбил Норвегию. Его первая передача в начале 90-х называлась «Окно в Европу». Это было что-то вроде туристического путеводителя, снятого на камеру в разных городах континента. Он построил в Подмосковье дачу, которую телевизионный руководитель Ирена Лесневская, ведшая вместе с Киселевым телепередачу, назвала «чистым кусочком Скандинавии в глубине лесов». Все было очень по-европейски, сказала она мне. «Как он выставил вино, как держал бокал, как расставил блюда на столе, какие картины висели на стенах».

В 1999 году работавшие на Би-би-си продюсеры, зная о репутации Киселева как человека независимого, попросили его провести передачу из серии о практике работы журналистов в России. Его темой стала этика. Киселев начал рассуждать о разнице между журналистами и «агитаторами», а также о необходимости показывать «всю соразмерность мира». Анна Наринская, которая сегодня работает критиком в газете «Коммерсант», была продюсером той серии.

Она сказала мне, что его точка зрения показалась ей искренней. «В то время говорить так ему было невыгодно. Его конкуренты, являвшиеся более знаменитыми и влиятельными людьми, были ужасно предвзятыми». (Она вспоминает Киселева как очень неприятного человека, который во время съемок постоянно лапал другого продюсера-женщину.) В своем выступлении на Би-би-си Киселев также выдвинул бесстрастные аргументы против смешивания журналистики и пропаганды. «Конечно, люди все проглотят, — сказал он. — Но если мы будем постоянно опускать планку и понижать нравственность, когда-нибудь мы начнем барахтаться в грязи как свиньи и жрать друг друга вместе с этой грязью. И пасть ниже мы уже не сможем».

Когда начались 2000-е годы, и Путин стал президентом, спрос на Киселева был невысок. Несмотря на все свои успехи, он не поднялся в верхний эшелон российских телевизионных деятелей, славе и известности которых завидовал. Он был компетентен, обладал нужными навыками, но у него не было природной харизмы телезвезды. Казалось, что его карьера достигла пика, и дальнейшего роста не будет. Какое-то время он вообще очень мало работал на телевидении. Лесневская вспоминает его как человека «современного, приятного, талантливого — но всегда завистливого».

К счастью для Киселева, в то время Украина начинала создавать собственную телеиндустрию. (До этого она просто транслировала российские передачи.) В 2001 году его взяли на телевизионную станцию ICTV, владельцем которой был украинский олигарх Виктор Пинчук, поручив вести несколько программ и создавать отдел новостей.

Киселеву нравилось жить в Киеве. Он поселился в переделанном гостевом доме в лесном районе за городом и купил себе красный Mini Cooper. В телекомпании ICTV он вел себя неформально и демократично. Кабинет Киселев обставил складными стульями из «ИКЕА» и настоял на том, чтобы подчиненные обращались к нему неофициально — «Дима». Молодые сотрудники с уважением относились к опытному журналисту из Москвы, который говорил о необходимости заимствовать стандарты журнала Time и Би-би-си. Оксана Соколова, которая на момент приезда Киселева была младшим корреспондентом, рассказала мне, что его подход к работе стал откровением для тех, кто изучал «марксистско-ленинскую школу журналистики». «Дима показал нам нечто совершенно иное: как структурировать информацию, как отбирать экспертов со стороны».

Киселев мог также в резких выражениях рассказывать о государственных чиновниках. Он уговорил на интервью генерального прокурора Украины, который никак не хотел выступать в эфире по какому-то неудобному вопросу. Когда во время учений случайная ракета попала в жилой дом, Киселев потребовал отставки министра обороны, что тот и сделал на следующий день. Генеральный директор ICTV Александр Богуцкий вспоминает, как он выступил в отделе новостей и заявил сотрудникам канала: «Коллеги, давайте принимать решение. Мы уже в Европе. Начнем Европу с самих себя. Давайте жить так, будто бы уже в европейском сообществе».

Но потом в 2004 году началась бурная избирательная баталия между прозападным кандидатом Виктором Ющенко и представителем близкой к Москве правящей партии Виктором Януковичем. Подтасовки при подсчете голосов в пользу Януковича вызвали массовые протесты, которые переросли в оранжевую революцию. Именно в это время Киселев начал меняться и как начальник, и как ведущий.

Наверное, в самом начале он реагировал на указания сверху. Руководитель ICTV Пинчук женат на дочери Леонида Кучмы, который в то время был президентом Украины. Кучма поддержал Януковича, проча его себе в преемники, и вскоре ICTV начала полномасштабную пропагандистскую операцию во время предвыборной кампании. Возможно, в тот момент Киселев увидел шанс стать по-настоящему влиятельной медийной фигурой, а может, он просто довел себя до исступления, и эта тенденция обрела собственный импульс силы. Каковы бы ни были причины, за новую работу он принялся с жаром. Вскоре он отказался от своих принципов журналистской независимости и начал продвигать теории, которые сегодня превратились в его главную навязчивую идею — в частности, что Ющенко и его союзники это русофобы и агенты влияния США. Его выступления в эфире стали резкими, наполнились паранойей, что вызвало возражения со стороны многих сотрудников. Любой, кто пытался с ним спорить, вспоминает Соколова, упирался в его безапелляционную позицию: так оно должно быть, ребята, и вы просто ничего не понимаете.

Когда Ющенко стал президентом, ICTV решила не продлять контракт с Киселевым. «С тем имиджем, который он сам себе создал, оставаться ему было нельзя», — сказала мне Соколова. Поэтому Киселев вернулся в Москву. Он нашел работу на государственном телеканале «Россия», который преданнее всех следует партийной линии. В августе 2012 года Киселева назначили ведущим программы «Вести недели», и за долгие месяцы работы там он создал свой нынешний экранный образ. Впервые он стал по-настоящему и бесспорно знаменитым в России.

Сегодня Киселев (который отказался дать интервью для этой статьи) не стесняется использовать слово «пропаганда». Напротив, он принял это слово и активно пользуется им. Как он сказал прокремлевской газете «Известия», «Вести недели» «продвигают, а вернее пропагандируют — я не боюсь этого слова — здоровые ценности и патриотизм». Но его версия пропаганды отличается от того, что было в советском прошлом. Советские новости и информация были успокаивающими, убаюкивающими. Они должны были подавлять любой намек на неприятности и убеждать зрителя, что жизнь в коммунистической империи мирная, наполненная оптимизмом. Как объясняет бывший телекритик, а ныне декан факультета Высшей школы экономики Анна Качкаева, советский телеведущий или диктор был обязан «сохранять спокойствие, не показывать лишних эмоций, работая подобно евнуху, читающему по свитку».

В те до-интернетовские времена, если государственные СМИ запрещали упоминать какую-то трудную тему, то основная часть советских зрителей ничего о ней не знала. Конечно, сегодня плохие новости можно распространять другими средствами, а поэтому вместо того, чтобы игнорировать неудобные или спорные темы, Киселев использует их, чтобы настраивать публику против врагов России. Например, если в СССР гомосексуализма не было вообще, то для Киселева он стал излюбленной темой. Так, во фрагменте передачи о российской «пятой колонне» он обвинил лидера оппозиции Алексея Навального, которого сравнивал с Гитлером, а также редактора и активиста Сергея Пархоменко в сговоре с Вашингтоном и Брюсселем при составлении черных списков россиян, подвергнутых санкциям Запада. По мнению Киселева, Россия в опасности, как и ее зритель.

Если у Киселева и есть какая-то особенная черта или талант, то это приспособленчество. Приспособленцем в России называют ловкого человека, который чувствует, что от него требуется, и использует это знание к собственной выгоде. Подобно Гленну Беку (Glenn Beck), взлетевшему на пик славы благодаря раздуванию страхов людей, боявшихся избрания Барака Обамы, он продвигается по карьерной лестнице, эксплуатируя чувство незащищенности и уязвимости своей аудитории. «Это актерская игра, — сказал один человек, долгие годы следящий за московской медийной средой. — Аудитории в Кремле это нравится, потому что такая игра укрепляет и усиливает стилистические предпочтения государства».

В конце марта Европейский Союз принял пакет санкций, запретив выдавать визы и заморозив банковские счета 21 российскому чиновнику за их причастность к аннексии Крыма, а также к провоцированию беспорядков на востоке Украины. Киселев в этом списке стал единственным журналистом, и его назвали «центральной фигурой государственной пропаганды в поддержку ввода российских войск на Украину». Сам Киселев против такого определения вряд ли станет возражать. «Информационные войны, — сказал он в одном из интервью, — стали основной формой военных действий».

Влияние Киселева усиливается, и кое-кто уже начал называть его современным «министром пропаганды». Но это явное преувеличение степени его власти и полномочий. Он не разрабатывает политический курс, но наводит уродливый максималистский глянец на принимаемые в другом месте решения. Как сказала мне Качкаева, Киселев это «лицо, знак, метафора, символ» — прежде всего, драматического ухода России вовнутрь. При Путине Россия по сути дела отказалась от своих постсоветстких попыток интеграции с Западом, от неискренних публичных заявлений о преданности демократическим ценностям, и не придерживается этих ценностей на практике. Как показывают манипуляции Москвы на Украине, России Киселева безразлично ее положение в западном порядке. На самом деле, свой остракизм она выпячивает как фетиш. Настроение властей было подытожено недавно в документе, который опубликовало Министерство культуры. Там говорится, что «Россия это не Европа», а также звучит призыв «отвергнуть принципы мультикультурализма и толерантности». Тот факт, что Кремль выбрал Киселева с его отвратительной репутацией за рубежом, и поставил руководить «Россией сегодня», является четким и безошибочным сигналом. Либо весь этот проект нацелен на нагнетание антагонизма, либо Путину и его окружению просто все равно.

Из «России сегодня» ушли многие профессиональные журналисты, которые работали в «РИА Новости», а служба новостей стала более политизированной. В одной из недавно вышедших статей перепечатан призыв повстанцев с востока Украины к добровольцам, включая тех, кто имеет опыт вождения танков. В прошлом месяце Киселев закрыл доступ к частотам вещания радиостанции «Голос Америки», заявив: «Мы не собираемся сотрудничать» с «радиоспамерами». Он выступил с резкой критикой по поводу санкций ЕС в своей статье в Guardian, где выставил себя в качестве праведной жертвы. В отличие от Европы, заявил он, Россия не вводит «никаких государственных ограничений» на свободу слова. В качестве примера он сослался на независимый кабельный канал «Дождь», которому грозит закрытие в условиях настойчивого давления, исходящего, как говорят его сотрудники, из Кремля. Киселев также обвинил Евросоюз в лицемерии, отметив, что введя против него санкции за широковещательную пропаганду (что противозаконно по нормам международного права), Брюссель нарушает его право на свободу слова (которая находится под защитой норм международного права). Это один из немногих неотразимых доводов Киселева. Многим журналистам весьма неловко от того, что государства навязывают разграничительные линии между информацией и пропагандой.

Это был классический ход Киселева: попытка очернить либеральный европейский проект в глазах россиян и вызвать у его защитников бессильную ярость. Он как бы говорит: Европа ничем не отличается от остальных и ничем не лучше их — все страны ведут себя таким образом. Этот всеобъемлющий цинизм может стать его самым долговечным достижением, более весомым, чем паранойя или военная истерия. У зрителя, который смотрит его длящиеся часами программы, возникает изнуряющее впечатление, что никто в мире не объективен, что все себя дискредитировали, что любой, кто пытается разобраться в происходящем в России и мире, обслуживает ту или иную сторону. Как сказал бы Киселев в молодости, сегодня мы все в грязи.