Восстание без политического руководства

Я уже писал, что вожди Донбасса, вытолкнутые на эти роли возмущенными толпами народа, на самом деле не представляют, что им теперь делать, и это очевидно. И я считаю крайней подлостью Кремля именно то, что он оставил вождей Донбасса без руководства в столь сложных условиях – без подсказывания им того, что нужно делать и как реагировать на постоянно меняющуюся обстановку.

Огромной ошибкой вождей было то, что они сразу же пошли по пути Майдана: как и Майдан, не обращали внимания на народ. Вожди восставших Донецких областей проигнорировали, что они не имеют никакого влияния на прокуроров и судей, милиционеров и СБушников, на армию, а Майдан это все имеет. А за восставшим Донбассом, за его вождями никто не стоял и не стоит.

Второй ошибкой является бесцельность восстания. Нечто «против» целью быть не может, целью может быть только нечто «за». А «против» это всего лишь средство отстоять «за». За что борется активная часть Донбасса? Не имея внятной цели, вожди уцепились за единственную видимую соломинку – присоединить области к России.

Кремль – это союзник, причем, единственный союзник, вождям Донбасса надо было ни в коем случае не проявлять самостоятельную прыть, а стараться действовать так, как Кремль советует. То есть, если Кремль говорит, что референдум 11 мая проводить не стоит, следовательно, его не стоило
проводить. Если Кремль говорит о переговорах с хунтой, то не надо становиться в позу Дартаньяна и категорически отказываться.

И третьей ошибкой следует считать надежду только на военную силу – надежду удержаться на плаву на штыках добровольцев, а не на поддержке народа. Надежда на кубинский вариант. Но на Кубе диктатор Батиста не имел поддержки населения ни в одной области Кубы, а свергающий его Фидель был зятем Батисты, и поэтому Запад смотрел на борьбу Кастро снисходительно: зять свергает тестя – обычное дело для Центральной Америки. А тут киевская хунта имеет если и не поддержку, то непротивление остальных областей Украины, и поддержку всего Запада.

Вот такая сложилась обстановка. С одной стороны, действуют активные граждане Донбасса, с другой – активные фашисты хунты, и все это на фоне апатичного населения Донбасса, сторонящегося всей этой борьбы. Ну, еще и на фоне «пацриотов» с обеих сторон, сидящих в СМИ и у компьютеров и в
жажде крови науськивающих стороны друг на друга.

Что в этих условиях Кремль, для которого поражение пророссийских сил Донбасса будет огромным ударом по тому престижу, о котором кремлевские сидельцы мечтают, должен был бы внятно посоветовать вождям восставшего Донбасса? Отложить все мечты и разговоры о России и даже о
независимости Донбасса до более удобного случая. Целью восстания выбрать наиболее общую цель, которая принципиально охватывает все возможные варианты целей: «БОРЬБА ЗА ПРЕДОСТАВЛЕНИЕ НАРОДУ ДОНБАССА ПРАВА САМОМУ ОПРЕДЕЛЯТЬ СВОЮ СУДЬБУ». Все! На вопрос: «Вы хотите отделиться от Украины и присоединиться к России?», – отвечать: «Это народ решит, когда получит возможность сам определить свою судьбу! А сначала он должен получить такую возможность. Киевская хунта ему такую возможность не дает, вот поэтому мы ее и считаем ее врагом народа!». И так отвечать на все вопросы – о языке, о налогах и прочем.

Далее. Вождям восстания надо было делать все, чтобы сблизиться с массами и убедить массы поддержать восставших хотя бы тем, на что массы способны, – голосованием и участием в восстании деньгами. Поскольку каждый отдельный обыватель труслив до тех пор, пока не увидит, что «так делают все», то голосование нужно делать тайным, но так, чтобы массы верили в его
результаты. А участие деньгами вводить минимальное, чтобы участвовали все.

Время от начала восстания на Донбассе уже измеряется месяцами, ну и кого восставшие избрали всенародным голосованием? Хунта уже президента успела избрать, а какую реальную власть имеют эти «избранные на вече» «народные мэры» и «народные губернаторы» Донбасса? Даже благожелательная российская пресса берет эти должности в кавычки, а противников восставших
боится называть тем, кем они являются, – карателями. Избирательные участки на Донбассе есть, люди, умеющие на них работать, – есть, наблюдателей за выборами можно было определить по жребию. Почему же не избрать этих мэров всенародным голосованием? Начать, хотя бы, с небольших городов, с того же Славянска.

Вот об этом обязаны были идти от Кремля советы. Говоря «по-умному», Кремль обязан был дать советы по легитимизации вождей восставших.

Второе, что очень важно, нужно убедить народ платить добровольный налог на содержание ополчения и восставших. Налог должен быть маленьким, допустим 10 гривен в месяц, чтобы никто не отказывался платить его по мотиву отсутствием денег. Тут деньги важны в десятую очередь, тут важен сдвиг психологии обывателя. Если он заплатит добровольно хоть что-то, то тот, кому он заплатит, уже не будет для него совсем чужим.

И обыватель будет чувствовать, что поступает, «как все», и ополченцы будут чувствовать себя защитниками народа не потому, что им так хочется думать, а потому, что это действительно так, и подтверждается тем, что народ Донбасса их содержит.

При таком положении хунта уже не сможет объяснять свою карательную войну  контртеррористической операцией. На самом деле, конечно, будет так объяснять, но ее объяснения будут еще более неубедительны даже для киевского обывателя и армии.

Законодатели в обществе могут принимать любые законы, но эти законы начинают действовать только тогда, когда за их внедрение в жизнь берется исполнительная власть. Следовательно, всю энергию восставшего актива Донбасса нужно было направить на то, чтобы все необходимые восставшим указы издавали Советы, а не вожди восставших.

Второе, что помогло бы Советам сделать ополчение, заручившись соответствующими  постановлениями Советов, - заставить все поголовно СМИ Донбасса отводить час времени в день на новости, формируемые восставшими, и на их заявления. Разумеется, Советы были временной властью, по-настоящему решить вопрос о власти мог только референдум. Однако восставшие,
потратив кучу энергии, сил и времени, заставили народ проголосовать за самый дурацкий вопрос из всех, которые можно было придумать. Теперь есть независимость, но ничего больше нет, поскольку все конституции и постановления, которые принимают не представители народа, а представители части народа, не стоят бумаги, на которой написаны.

Раз Кремль не собирался присоединять Донбасс, то нельзя было и ставить вопрос о независимости в лоб. Нужно было дать такой вариант Конституции, который, обеспечивая народу право самому решать свою судьбу, тем не менее, оставлял бы полную свободу, как для полной независимости
вновь образовываемых республик, так и для объединения их, как с Россией, так и с Украиной. При той мизерности сил, которые имеет Донбасс, самим восставшим было глупо идти на конфронтацию с хунтой и стоящим за нею Западом.

Кремль обязан был прямо таки потребовать, чтобы на референдуме одновременно был поставлен вопрос: «Считаете ли вы необходимым создать Народную Гвардию области для защиты от вооруженных банд?». И дополнительный к нему: «Согласны ли вы с тем, чтобы каждый житель области платил на содержание Народной Гвардии 10 гривен в месяц?». Ведь Кремль помогает
переезду в Донбасс добровольцев из РФ, поэтому обязан был защитить их с правовой (юридической) стороны. Причем, это вопросы настолько важные, что их нужно было ставить быстро на местных (городских референдумах) и повторить на областном. Что тут наиболее главное: если ополчение сформировано и оплачивается народом, его уже никак не назовешь террористами, даже если оно будет набрано из одних представителей Аль-Каиды.

И, наконец, нужно было поставить вопрос: «Отказываете ли вы с 20 февраля 2014 года в доверии и прекращаете ли полномочия депутатов Верховной рады от нашей области?». Этот вопрос не только для того, чтобы в Верховной Раде исчез кворум для принятия законов, но и для того, чтобы области
не имели представителей в Киеве и получили право бороться за независимость в рамках международного права.

Кремлю следовало бы указать вождям, что, не имея сил, не оформившись, как власть, не опираясь на народ, не следует делать ставку на чистую военную победу – она недостижима. Настоятельно посоветовать говорить только о желании мирно решать любые вопросы, соглашаться на все переговоры и перемирия, явно демонстрировать свою решимость к миру. Соглашаться на
переговоры хоть с кем: хоть с хунтой, хоть с бандеровцами, хоть с хреном лысым. Задачей любого руководителя является достижение цели с наименьшими потерями, и потери времени руководителя на переговоры всегда меньше потерь материальных средств и подчиненных, особенно, кровавых потерь.

Это согласие восставших все решать миром, не отменяет захвата оружейных хранилищ и вооружение ополчения с объяснением: хунта в Киеве вооружила банды нацистов, милиция, служба безопасности и армия этим бандам помогают, в этих условиях защитить население Донбасса можно только оружием и ополчением самих граждан.

Меня упрекнут, что я критикую вождей восставших,
которым сейчас и так трудно. Вы не понимаете, как им трудно, а я, по жизни попавший в ситуацию, когда тебе доверяют руководство огромным коллективом, а ты не представляешь даже того, чем этот коллектив вообще занимается, прекрасно эту трудность понимаю. Поэтому я упрекаю не их, а те десятки тысяч хорошо оплачиваемых бездельников, парящих зады в креслах исполнительной и законодательной власти РФ. У меня к ним вопрос – почему Кремль, вооружая и давая возможность прибыть в Донбасс российским добровольцам, не установил одновременно политическое руководство восставшими? Почему не давал такие советы? Кому нужны аналитики, набившиеся в администрацию президента, ФСБ и МИД? Ведь в советах восставшим Донбасса нет никакой заумной теории, они вытекают просто из здравого смысла.