Друзья Маши Гессен массово бегут из России

На модерации Отложенный

Большая часть друзей журналистки The New York Times Маши Гессен планируют эмигрировать: кто в Израиль, кто в Лондон, а кто корреспондентом украинского телеканала в Вашингтоне. Москва пустеет, и от этого цены на жилье падают. По мнению автора статьи, в скором времени город вообще превратится в пустынное место.

Когда возвращаешься в родной город после эмиграции в Соединенные Штаты, чувствуешь себя привидением, пишет Маша Гессен на страницах The New York Times. В Москву журналистка вернулась в середине мая, когда праздники еще толком не закончились. «В Москве было не по сезону жарко, непривычно мало людей, и казалась она городом-призраком, – а привидением была я».

«Если бы кто-то пришел к вам в гости из загробной жизни, то вы бы говорили с ним о смерти. Со мной все говорили об эмиграции – хотя, справедливости ради, мои друзья утверждают, что все и так только об этом и говорят. За те пять месяцев, что меня не было, страна кардинально изменилась: теперь это воюющая страна, что означает как никогда низкую терпимость к разности политических взглядов; политические преследования усилились, а будущее экономики туманно», – пишет Гессен.
Появилось даже разговорное выражение: «Какой у тебя месяц?» Имеется в виду месяц, в который у тебя назначено собеседование в посольстве Израиля для получения первичных документов для иммиграции.
 
Говорят, сегодня запись идет уже на ноябрь, но у большей части друзей журналистки собеседования назначены на август или сентябрь. Сама запись – уже мучение, поскольку телефонные линии в посольстве перегружены. «Согласно недавно опубликованной фотографии, внутри посольства теперь толпа наподобие 1990-91 годов – пика исхода советских евреев».
 
Поскольку не у всех есть еврейские корни и не все хотят жить в Израиле, обсуждаются и другие варианты, пишет обозреватель The New York Times. Латвия – страна ЕС, которая дает вид на жительство в обмен на «довольно скромные» инвестиции в недвижимость. У Германии есть программа абсорбции людей с выдающимися достижениями.
 
Такая же есть и у США, но в немецкой, говорят, легче разобраться, и она дает преимущества людям творческих профессий. Расстояние – тоже вопрос для размышлений: «Бегство в Европу кажется менее катастрофичным, чем бегство в Соединенные Штаты, будто пять часов разницы во времени полета из Москвы что-то меняет».


 
Ресторатор открывает заведение в Лондоне, что дает ему право на долгосрочную визу, а в перспективе – и на вид на жительство. Оппозиционный телевизионный журналист проходит собеседования на должность вашингтонского корреспондента одного из украинских телеканалов («получи, Москва!»). У девушки из семьи военных теперь новенький украинский паспорт – ей это удалось потому, что она родилась и немного пожила в советской Украине.
 
Другой вопрос, отмечает Маша Гессен, – следовать ли недавно принятым Госдумой правилам. Ведь теперь о втором паспорте или виде на жительство в другой стране нужно заявлять властям («несоблюдение станет уголовно наказуемым»).
 
«Обосновывается это тем, что России как воюющей стране нужно выявлять потенциальных шпионов и предателей. Но некоторые политики уже предложили запретить россиянам при втором паспорте выезжать из страны и вообще запретить второе гражданство – изящный способ заставить людей выбирать: с властями они или нет».
 
Мнения среди потенциальных эмигрантов разделились: часть не хочет рисковать и объявит о себе, другие намерены спрятать свой второй паспорт как «тайную страховку». Друг-риэлтор Маши Гессен при этом утверждает, что город пустеет: арендная плата падает, а продажа квартир превышает предложение.
 
Единственный человек, который не говорил об эмиграции с журналистом The New York Times, – девушка, которая в последние два месяца каждую неделю проводила уличные опросы о политике президента Путина на Украине. По ее словам, результаты стабильны: 70 процентов или более одобряют действия российского лидера.
 
Она также сказала, что политический судебный процесс расширяется, и что она, скорее всего, будет в нем одной из обвиняемых, - «кажется, она смирилась с очень большой вероятностью того, что отправится в тюрьму на несколько лет». По мнению Маши Гессен, «Москва, возможно, к моему следующему возвращению станет городом-призраком. Если оно будет, это следующее возвращение».