Добить СССР: истинный смысл санкций

США изначально говорили, что если Россия не прекратит дестабилизировать ситуацию на Украине, то последует «третий пакет» мер, направленных против ближайшего окружения Владимира Путина. Сомневаться в том, что эти меры при любом раскладе были бы приняты, не приходится: ведь действия России всегда можно было бы трактовать как деструктивные. Главный вопрос: не припрятано ли у США еще какого «ружья», которое может выстрелить, и вообще, есть ли дно у нынешнего ухудшения российско-американских отношений?

Вопрос, а зачем вообще вводить санкции, которые никак не остановят Кремль в его политике в отношении Украины, сегодня на самом деле не имеет убедительного ответа. Версии высказываются разные, но наиболее популярны две. Первая - воспитательная функция санкций - поставить российскую элиту в дискомфортное положение, но без иллюзий, что поведение и политика страны будут скорректированы. Вторая основана на том, что санкции все-таки могут иметь влияние на дальнейшую политику страны, так как те, кто попали под них, - это люди, имеющие прямой доступ к Путину, пользующиеся его доверием и во многом даже, наверное, определяющие его настроение. Удар нанесен в самое сердце реального путинского «правительства»: по тем фигурам, которые по своему неформальному влиянию и ресурсам в значительной степени превышают вес и неформальные полномочия министров, по тем, кто оказывает реальное влияние на принятие государственных решений. Новые санкции коснулись, как и ожидалось, президента «Роснефти» Игоря Сечина и гендиректора «Ростеха» Сергея Чемезова, Геннадия Тимченко (компании «Стройтрансгаз», «Трансойл» и Volga Group, ООО «Акваника»), Аркадия Ротенберга («Стройгазмонтаж», Avia Holding) и Юрия Ковальчука («Собинбанк», «СМП-банк», «Зест»). Трое последних уже были фигурантами (прямо или косвенно) в прежнем санкционном списке США.

Среди влиятельных «функционеров» - куратор Крыма вице-премьер Дмитрий Козак, первый замруководителя администрации президента Вячеслав Володин и начальник ФСО Евгений Муров. Остальные скорее пешки, то есть попали в список «по должности»: это постпред президента в Крымском федеральном округе Олег Белавенцев и председатель Комитета Госдумы по международным делам Алексей Пушков.

Представляется, что истинный смысл санкций напрямую относится только к первой категории лиц, которых можно условно назвать «государственными олигархами». Все они имеют активы и бизнес за рубежом, взаимодействуют с американскими и европейскими партнерами, могут понести ощутимые потери для своего бизнеса в результате, как пытается показать Вашингтон, агрессивной политики Путина.

Однако прагматики в действиях США не так уж и много. Во-первых, нельзя пугать крупный бизнес финансово-коммерческими и репутационными потерями, если этот бизнес строится на исключительной близости к государству и политическому ресурсу. Самым страшным кошмаром для Сечина, Ротенберга, Чемезова и остальной компании может стать только одно катастрофичное событие - исчезновение с политической карты России Владимира Путина.

А пока это солнце светит, никаких санкций близкий к нему бизнес не испугается. Более того, следуя и повинуясь своему солнцу, государственный олигархат будет дрейфовать в сторону идеологического консерватизма, извлекая двойную выгоду от морального права компенсировать себе понесенные потери за счет удвоенных усилий в отношении слияния с государством. Так что для кого-то санкции даже могут обернуться и дополнительными преференциями со стороны Кремля.

Во-вторых, конечно, повлиять на политику России в нынешней ситуации практически невозможно, и чем сильнее давление на Кремль, тем выше будет сопротивление, попытки включить «protection mode», ужесточить режим, придавить оппозицию и т.д. Путин, безусловно, ощущает себя атакованным и намерен как минимум защищаться, вероятно, рассчитывая, что в какой-то момент Запад исчерпает свой резерв санкций и будет вынужден постепенно пойти на восстановление более или менее нормальных отношений. Однако, к сожалению, Путин ошибается.

Представляется, что нынешний украинский кризис уходит корнями в до конца так и не завершившееся противостояние между США и тем, что осталось от СССР. Нынешняя политика США определяется вовсе не стремлением защитить молодое украинское государство от агрессивного соседа, страдающего имперским комплексом. Политика России в отношении Украины стала великолепным подарком для США, идеальным поводом для того, чтобы очертить красную линию, за пределы которой проигравшая в холодной войне преемница СССР Россия заступать не может. США рефлекторно напоминают миру, кто задает стандарты и ценности нового миропорядка.

И все же определенная доля прагматизма в санкциях тоже имеется. Каждая компания, каждое физическое лицо, которого коснулись санкции, становятся центрами распространения внутриэлитных страхов, напряженности, источниками рисков для сотен тысяч людей и сотен компаний, с ними связанных. Вокруг ключевых фигур путинского режима электризуется поле, которое будет задавать ощутимую нервозность, чувство неопределенности и непредсказуемости будущего. И вот эта пострадавшая «вторичная материя» сама по себе уже может становиться резервуаром для накопления разочарования «трендом», по которому сейчас движется Россия. И даже если это разочарование будет играть роль фактора, влиянием которого можно и пренебречь сегодня, санкции автоматически запускают механизм «самоочищения» режима от «неустойчивых элементов». Обостряющиеся внутриэлитные противоречия между готовыми вкладывать в новый внутрироссийский порядок консерваторами с одной стороны и мечтавшими о современном, «продвинутом», совместимом с западными моделями бизнесе предпринимателями и менеджерами с другой будут обязательным следствием событий последних месяцев. А в этом как раз и есть истинный смысл санкций - подтолкнуть Россию к выраженной институциональной, идеологической, геополитической одиозности, чтобы затем поставить жирную точку в так и не завершенной, спящей 20 лет холодной войне.