Правый сектор украинской политики

Украинская революция предоставила уникальную возможность радикальным украинским националистам. Недавние маргиналы, они получили реальный шанс захватить власть в стране. Сила «Правого сектора» объясняется не только особенностями украинского государства, в котором за 20 с лишним лет власть так и не смогла выработать единую национальную идеологию, но и особенностью нынешней революции. В отличие от «революции роз» в Грузии или даже первого Майдана в 2004 году у нынешней революции не было сильного умеренного лидера. «Самопровозглашенный триумвират» в лице руководителя фракции «Батькивщина» Арсения Яценюка, главы «УДАРа» Виталия Кличко и лидера националистической партии «Свобода» Олега Тягнибока не сумел поставить под контроль Майдан. Слабая постреволюционная власть вкупе с репрессиями против правоохранительных структур фактически привели к «атаманщине» — группы радикальных боевиков безнаказанно нарушали закон. Они превращаются в параллельную власть. И сейчас настал момент, когда официальная и параллельная власть столкнулась между собой в схватке не только за будущий контроль Украины, но и за видение ее будущего.

Героям не досталось ничего

Группировка «Правый Сектор» (ПС) возникла на заре второго Майдана в конце 2013 года как конгломерат нескольких националистических организаций — Тризуб им. Степана Бандеры, УНА-УНСО, футбольные ультрас, Белый молот и др. У организации сложилась вертикальная структура управления. Основой идеологии ПС является радикальный украинский национализм. «Правый сектор» сразу зарекомендовал себя как наиболее радикальная и организованная оппозиционная сила в украинских протестах.

В начале системные лидеры оппозиции — Арсений Яценюк, Виталий Кличко и Олег Тягнибок открещивались от «Правого сектора», и не поддержали устроенные боевиками провокации на улице Грушевского. Однако, роль боевиков ПС в качестве охраны майдана, силового противовеса «Беркута» и, самое главное, неспособность «умеренных» обуздать «Правый сектор» вынудила членов украинского «триумвирата» перейти к сотрудничеству с группировкой. Отчасти это связано было с нежеланием оппозиции идти на открытый конфликт с ПС, который неизбежно продемонстрировал бы их собственную слабость. Правда, сотрудничество оказалось недолгим.

После завершения переворота в Киеве ПС не самораспустился, а его бойцы не вернулись назад на западную Украину. Вместо этого «Правый сектор» стал требовать своей доли в новой власти. Однако, никаких постов не получил. Отчасти потому, что таково было требование ЕС (не желающего пятнать свою репутацию поддержкой украинских неонацистов), отчасти просто из-за нежелания «триумвирата» делиться постами с боевиками Майдана. Между тем конкуренты ПС по националистическому фронту — партия «Свобода» — получили ряд постов. Среди них должность генпрокурора, министра образования, и, до недавнего времени, — министра обороны). Участие партии Олега Тягнибока в распределении постов объясняется не только его участием в «триумвирате», но и в целом большей системностью «Свободы», которая была удобным спарринг-партнером для команды Виктора Януковича, своего рода «бандеровской страшилкой» для жителей востока и умеренно-оранжевого электората центральной Украины.

Вхождение в официальную политику

В этой ситуации руководство Правого сектора осознало, что для легитимного прихода к власти группировке необходимо сменить имидж и избавиться от ярлыка радикалов-анархистов. 22 марта «Правый сектор» официально стал партией. Еще раньше лидер организации Дмитрий Ярош заявил о намерении участвовать в президентских выборах. Очевидно, что в нынешнем статусе радикального националиста он займет одно из последних мест. Однако его участие рассчитано не на победу, а на получение эфира и продвижения нового образа его радикальной военизированной группировки как патриотичной общеукраинской организации, которая намерена активно участвовать в украинской политике. Если раньше он появлялся исключительно в виде полевого командира, то теперь его чаще можно увидеть в залах для пресс-конференций в строгом костюме.

Помимо политической трансформации, перед Ярошем стоит и вопрос легитимизации боевых подразделений «Правого сектора». Возникла идея с восстановлением института Национальной гвардии — военного формирования с правоохранительными функциями численностью до 60 000 человек, в которое стали активно записываться бойцы ПС. Благодаря Национальной гвардии Дмитрий Ярош приобретает возможность сохранить «конфискованное» на военных складах Львова и Тернополя оружие, а власть получит более-менее эффективную армию, которая будет способна заменить деморализованные вооруженные силы. Бойцы ПС дисциплинированны, они проводили регулярные тренировки, в том числе с холодным и огнестрельным оружием. В отличие от регулярной армии, они хорошо подготовлены для ведения боевых действий в городе.

Отдельные члены имеют боевой диверсионный опыт и опыт партизанской войны (в частности, в Чечне). Кроме того, боевики обладают высоким уровнем мотивации для участия в боевых действиях. Проще говоря, если поступит приказ, боец «Правого сектора» не будет размышлять, стрелять или нет в жителя юго-восточной Украины — в отличие от солдата-контрактника, который, согласно последним законодательным новациям, служит в том же регионе, где и родился.

Легитимизация Правого Сектора не соответствует интересам России. И не только потому, что нивелирует значение аргументов Москвы о «нацистских бандах, гуляющих по Украине». Внешняя трансформация «Правого Сектора» не меняет сути этой организации, делая ее при этом в особенно опасной на фоне политической несостоятельности нынешних киевских властей. Именно поэтому Россия пытается дискредитировать «Правый сектор». Российские СМИ распространяли заявление Яроша, в котором он якобы просил террориста Доку Умарова дестабилизировать ситуацию внутри России при помощи новых терактов (эта информация была опровергнута пресс-секретарем ПС, объяснившим, что их страница в соцсети была взломана), а также видеоролики с бесчинствами бойцов «Правого сектора». Однако в центральной и западной Украине идеологическая война против ПС привела к обратному эффекту — группировку начали воспринимать не просто как «героев Майдана», а как единственную силу на Украине, которую боятся «москали» и которая на фоне паралича нынешней власти может дать реальный отпор российским «оккупантам».

Вопрос в трактовке

Впрочем, не исключено, что легитимизация Правого сектора и вхождение этой организации в правовое поле будут остановлены и без участия Москвы. События последних дней поставили «Правый сектор» и МВД Украины на грань вооруженного конфликта.

25 марта был убит куратор ПС на западной Украине — боевик Сашко Билый (Александр Музычко). Официально объявлено, что его в ходе задержания ликвидировали бойцы спецотряда МВД «Сокол». Сама по себе смерть Музычко была выгодна многим силам в стране. Государство таким образом избавилось от одиозного, несистемного игрока, дискредитировавшего своими действиями власти страны перед Западом и жителями восточной Украины. Дмитрия Яроша смерть Мызучко избавила от одиозного соратника и конкурента, который мешал ему заниматься легализацией ПС.

Однако в Правом секторе рассудили, что ликвидация Музычко — это не единичная акция или личная месть боевику со стороны оскорбленного им министра внутренних дел Арсена Авакова, а начало ликвидации распоясавшихся боевиков ПС. Тем более власть сама дала им повод так думать — вслед за ликвидацией Музычко в Полтаве были арестованы несколько представителей руководства ПС, в том числе и руководитель Восточного крыла Илья Кива. В этой ситуации собравшиеся на похороны Музычко лидеры ПС объявили о мобилизации. «Мне звонят люди со всей Украины, даже те, что были пассивны. Они объединяются, организовываются в отряды, сами обмундировываются, будут вооружаться, брать легальное оружие и защищать себя, свои семьи, города», — заявил руководитель ровненского отделения «Правого сектора» Ярослав Гранитный. Самому министру внутренних дел поставили ультиматум — до 19:00 27 марта он должен уйти в отставку.

В дальнейшем возможны два сценария развития ситуации вокруг «Правого сектора». Первый — системная институционализация. В результате вхождения во власть ПС потеряет радикализм, Ярош вживется в «костюмный» имидж и обменяет радикальную риторику на пост руководителя в силовых структурах. Рядовые боевики ПС найдут себя в составе Национальной гвардии. Во многом развитие этого сценария будет зависеть от разрешения конфликта с Арсеном Аваковым. Сам министр на компромиссы с «Правым сектором» идти отказывается, и говорит, что «вызов принят». Причина его упрямства проста — ПС в нынешнем виде является тестом на профпригодность для Авакова, любой компромисс с боевиками станет для министра свидетельством его неспособности навести порядок в стране. В этой ситуации не исключен альянс между Аваковым и партией «Свобода», для которой ПС является конкурентом в борьбе за голоса националистов.

Второй сценарий — дальнейшая радикализация «Правого сектора». Противостояние с официальными властями будет накаляться. Верхушка ПС будет арестована — в т.ч. для того, чтобы показать влияние правительства и лично министра Авакова на ситуацию. В этом случае нынешнюю власть может постигнуть участь прежней. Противостояние на майдане и захват административных зданий на западной Украине, где позиции ПС сильны. Однако, это приведет к еще большему расколу, гражданской войне и возможному продолжению «крымского сценария» в других регионах Украины.