Украинская идея против русской идеи

История взаимоотношений России и Украины – это стремление России использовать ресурсы соседа в своих интересах и борьба Украины за то, чтобы ей не мешали жить. Противостояние началось почти с самого присоединения восточной Украины в 1654 году. По условиям договора украинские области получали автономию вплоть до собственной налоговой и правовой систем.

Спустя полвека Петр I эту автономию ликвидировал – ему были нужны деньги на войну со шведами, и он не мог стерпеть процветающие области, когда в остальной России население вымирало на строительстве Петербурга, а с церквей снимали колокола на пушки. Украина была ограблена, как и вся остальная страна, а пытавшийся воспрепятствовать этому гетман Мазепа вошел в российские и советские учебники истории как изменник.

После этого Украину разоряли раз за разом для подпитки глобальных геополитических проектов, которые затевала Российская империя, а затем – СССР. Самое страшное разорение было в 30-е годы прошлого века, когда ускоренная индустриализация в рамках стремления Советского Союза к мировому господству обернулась миллионами умерших от голодомора и раскулачивания (хотя пострадали тогда все народы СССР). Победа в Великой Отечественной войне принесла Украине голод 1946 года, когда неурожай совпал с изъятием излишков и не только излишков на восстановление разрушенной страны. Очевидцы тех событий рассказывали мне, как ели солому с крыш и варили кусочки кожи с сапог и ремней. Так они оплачивали в том числе новую гонку вооружений, в которую СССР втягивался с началом холодной войны.

В западной части Украины, которую присоединили после раздела Польши в 1939 году, потеряли в 1941-м и вернули в конце 1944-го, недовольство новыми порядками вылилось в партизанскую войну, длившуюся почти десятилетие. Партизанскую войну, несопоставимую с предшествующей вооруженной борьбой украинских националистов против Польши. Птому что Польша была обычным буржуазным государством. СССР же (как и Российская империя до этого) был государством мобилизационным, в котором все принадлежит власти и может быть в любой момент отнято у подданных, причем не только их имущество, но и жизнь. Нормальный патриотизм – это когда гражданин становится соучастником управления страной, начиная от выбора правителя и заканчивая обустройством своего двора.

Советский патриотизм – это сочетание полнейшего бесправия с готовностью по сигналу тревоги хватать оружие, бежать, куда прикажут, и там умирать. В России это прививалось со времен Ивана Грозного, а до Западной Украины дошло только в XX веке.

Сегодняшняя Россия снова сворачивает на этот путь. Да, и грабеж граждан, и репрессии пока что косметические. Штраф в 10 тыс. рублей за участие в протестном митинге – это не 10 лет без права переписки. Девальвация, из-за которой все мы уже стали на 15% беднее, – это не продразверстка, после которой остается только голодная смерть. Государственная телепропаганда при наличии Интернета – это не информация об окружающем мире, а информация о том, как хотят представить окружающий мир заказчики этой пропаганды. Но от граждан зависит уже значительно меньше, чем зависело в 90-е годы, когда выборы вплоть до губернаторских мог выиграть не только ставленник действующей власти. Осталась в прошлом и экономическая стабильность, которую называли главным достижением нулевых годов. Теперь наша миссия – противостояние с Западом. Под этим соусом можно и залезать к гражданам в карман, и объявлять несогласных предателями.

Украина же – это демократическая альтернатива, пусть и пока еще очень незрелая. На Украине после 1991 года четыре раза менялась власть (в России – ни разу, не считая передачи президентского поста преемнику). Пресса на Украине несопоставимо свободнее, чем в России. За участие в митингах там не тащат в автозак и тем более не тащат, если просто стоишь без плаката и ничего не скандируешь. А наличие в стране разных политических сил – это не только источник конфликта, не только участие в выборах одиозных националистов, но и повод научиться договариваться. Пусть не с первого раза и не после первой драки. Но это способ учитывать множество интересов и находить сложные и максимально устраивающие всех решения. В России таким искусством не владеют в принципе, и никто его не практикует за ненадобностью.