Обзор новых элит Украины

Победивший Майдан выставил парламентской оппозиции условие: в новом кабмине, помимо политиков, должны быть рядовые активисты. Но «народной влады» не сложилось, «майдановцев» взяли в правительство в основном для украшения. Биографиями тех, кто попал во власть благодаря деятельности на Майдане, газета ВЗГЛЯД заканчивает свой обзор новых элит Украины.

Обращает на себя внимание, прежде всего, тот факт, что непрофессиональным политикам, то есть людям, не связанным с элитами и прославившимся благодаря Майдану, достались в основном дотационные министерства, легко управляемые с точки зрения финансовых манипуляций. Мнение «Майдан кинули и предали» в украинских СМИ и блогах сейчас представлено крайне широко.

Генерал баррикад и покрышек

Еще один львовянин на вершинах новой власти Андрей Парубий – личность на Украине не просто известная, а очень известная. Его лишь условно можно отнести к категории попавших во власть активистов, ведь он, ни много ни мало, ветеран украинской политики. Одно «но»: именно Парубий был главой т.н. «сил самообороны Майдана» – явления, которое еще ждет своего подробного и предметного исследования. Ведь именно силам самообороны оппозиция обязана своей победой над «Беркутом».

К моменту свержения Януковича численность «Самообороны», вооруженной, как правило, деревянными щитами и палками, составляла около 15 тысяч человек (беркутовцев, для сравнения, всего 4000 на всю Украину). «Самооборона» делилась на «сотни», «сотни», в свою очередь, на «десятки», два-три «десятка» могли составить «чоту». В обязанности «сотен» входила охрана Майдана, патрулирование окрестностей, строительство баррикад, в меньшей степени – хоздеятельность, а главное – атака на передовой. Составляли «сотни» в основном бывшие военные, милиционеры, мастера рукопашного боя, а также студенты, но, в принципе, в боевой отряд мог войти любой физически крепкий мужчина. Комплектовались они либо вокруг лидера – «сотника», либо по профессиональному или региональному принципу. Численность «Самообороны» постоянно росла, у каждой из «сотен», помимо номера, со временем появилось свое «лицо» – экипировка, флаг, эмблема. Оформилась даже «женская сотня»: девушек в боевые отряды не брали, и они, обидевшись, создали собственный.

Лица «бойцов», как правило, скрывались под масками и шлемами, а к «сотникам» не обращались даже по именам – только по позывным. В какой-то момент инкогнито пришлось нарушить. От имени «сотен» совершались мародерские действия (впрочем, некоторые «сотни», как утверждали в МВД, и сами не брезговали грабежами), поэтому Парубий вывел на сцену Майдана всех «сотников», заставив их снять маски и назвать имена. Мол, этим людям доверять можно, но более никому. Доверие к самому Парубию, кстати, было безграничным, он – один из самых популярных функционеров Майдана, и назначение в секретари СНБО (аналог российского Совбеза) толпа встретила овацией.

К своей славе «полевого генерала» и коменданта палаточного лагеря Парубий шел долго. Еще во времена СССР он организовывал стачки студентов-националистов, добиваясь независимости Украины, за что однажды подвергся аресту. На пару с Олегом Тягнибоком будущий комендант создал свою первую партию, носящую, на минуточку, название Социал-националистическая партия Украины (спасибо, не национал-социалистическая). Имидж деятеля радикально-милитаристского толка сохранился за ним по сей день, хотя, оставив «социал-националистов» Тягнибоку, Парубий сделал очевидный шаг в сторону более респектабельной политики. Сперва была «Наша Украина» Ющенко, теперь и вовсе – умеренный «Фронт перемен» Арсения Яценюка, влившийся в «Батькивщину».

В замы Парубия сейчас прочат Дмитро Яроша – лидера «Правого сектора», то бишь наиболее агрессивной и профессиональной с точки зрения боевых действий «сотни» Майдана. Остается добавить, что именно Парубий, взгляды которого на «имперскую Россию» мало отличаются от таковых у Яроша, объявил военную мобилизацию для противостояния «российской агрессии в Крыму».

Диджей Майдана

Евгений Нищук – актер Национального театра имени Ивана Франко и ангажементного театра-мастерской «Созвездие», одно из «экспортных лиц» украинской театральной сцены. Наиболее известен по ролям поэтов – играл Есенина, Орфея, Раймона Ассо. В общем, заслуженный артист (в том числе официально – соответствующее звание имеется), но далеко не звезда, ибо в кино снимался мало и неудачно. Так было до 2004 года, когда Нищук стал голосом «оранжевого» Майдана, проще говоря, постоянным ведущим затянувшегося мероприятия. Тогда о его существовании узнали даже люди, предельно далекие от театра.

Но, несмотря на победу Ющенко, Нищук к политической деятельности остался равнодушен и никаких особых бонусов за свое диджейство не получил, более того, в каких-либо митингах более не участвовал. В 2007-м его включили в предвыборный список избирательного блока «Наша Украина», но на заведомо непроходное место в третьей сотне – эдакий символический жест, позволяющий, с одной стороны, забивать списки известными людьми, а, с другой, ничем этих людей не обязывать. И вот в 2013-м Нищук вернулся на сцену Майдана, вновь став одним из самых узнаваемых людей на взбунтовавшейся площади.

Когда впоследствии со сцены все того же Майдана Нищука объявили претендентом на пост министра культуры, площадь встретила это более-менее одобрительно (по крайней мере, так показалось самому Нищуку), однако в СМИ и блогах царил нескрываемый скепсис. Нищук никак не тянул на управленца-профи, а в переживающей свою национальную революцию Украине пост главы минкульта воспринимался как политический, более того, наступательный. С этим не спорил и сам Нищук, заявивший, что «искусство – это самая большая политика». И обещал посрамить скептиков.

Позднее в интервью газете «Известия» актер гарантировал, что, несмотря на свое западноукраинское происхождение, не будет выдавливать русский язык из театров, а вместо этого займется восстановлением сети сельских клубов, ибо «село – это очаг культуры». Кроме того, известно, что работу в театре он не оставит, а чиновников в министерстве обязательно заменит на «людей искусства». Не сказать, чтобы на Украине очень любили чиновников, но это вогнало Киев в еще большие сомнения касательно кандидатуры нового министра. Служителям муз, в отличие от бюрократов, все-таки недостает технологичности в подходах.

Король дороги

«Автомайдан» считался самостоятельным аналогом «Самообороны», и по части патрулированиях их функции совпадали (всего-то и разницы, что на машинах).

Но были и существенные отличия. Во-первых, автомайдановцы блокировали дороги, не допуская перемещения милицейской и военной спецтехники, а во-вторых, занимались откровенным террором даже во времена перемирия. Объектов для террора было несколько. В частности, «титушки», то есть те, кого майдановцы считали проплаченными властью провокаторами. Их отлавливали и судили «народным судом». К примеру, писали на лбу слово «раб», а после водили по Киеву и заставляли просить прощения. Другим объектом террора были неугодные чиновники и депутаты, за ними устанавливали наблюдение, их караулили у домов и офисов, препятствовали их передвижению, в общем, преследовали по пятам. Участвовали автомайдановцы и в актах агрессии прямого действия, в частности, в осаде зданий. И если сперва в ход шли в основном тухлые яйца, то позднее – и «коктейли Молотова». Блокирование Верховной рады – также на их совести.

В ответ власть развернула масштабную кампанию по лишению автомайдановцев водительских прав и ужесточила наказание за езду в колонне больше пяти авто без разрешения, но не преуспела. Напротив, авторитет (и без того немаленький) и востребованность активистов только возросли, их даже называли «самыми завидными женихами революции» (притом что, в отличие от «Самообороны», в «Автомайдане» было много девушек, почти треть). Дмитрий Булатов был не лидером, но «лицом» и «голосом» «Автомайдана», ввиду чего его прессовали больше прочих. В начале революции он еще был бизнесменом, но ближе к её концу неарестованного налоговой имущества и счетов у Булатова практически не осталось. Пост министра молодежи и спорта стал утешительным призом, причем у «голоса» автомайдановцев есть все шансы стать одним из самых популярных членов кабмина. По крайней мере, он пострадал за революцию физически, а это украинцы ценят.

В России о Булатове стали активно писать СМИ только после того, как он внезапно исчез, а спустя неделю был найден в селе Вишенки Бориспольского района. Про признанию самого Булатова, его били и пытали неизвестные, в результате чего он лишился части уха. По другой версии Булатов находился в «Зозулином гнезде» – на даче миллионера Юрия Зозули, друга и приятеля Анатолия Гриценко – бывшего министра обороны Украины, сын которого и являлся фактическим создателем «Автомайдана». Якобы друзья поехали в баню, перепились, а все травмы не более чем грим. Справедливости ради, озвучивало эту версию движение «Сохраним Киев» – наспех созданная (предположительно, властями) организация, занимавшаяся исключительно критикой Майдана.

Доктор по люстрациям

Нового министра здравоохранения Олега Мусия на Майдане уважают, но его назначение вызвало у многих разочарование. Просто в силу того, что в его кресле люди предпочли бы видеть Ольгу Богомолец – известного врача, доктора медицинских наук и общественного активиста, боровшегося с незаконными застройками в Киеве (ей в итоге предложили пост вице-премьера, но она отказалась). Мусий же – организатор и глава медицинской службы («медицинской сотни») Майдана, на попечении которого находились раненые. Это еще один уроженец Львовской области, которые уже образовали в новом правительстве крайне многочисленную «диаспору».

По специализации Мусий – анестезиолог и реаниматолог, врач высшей квалификации, прошедший обучение, в том числе, в Финляндии, Германии и США. Также имеет диплом «Организация и управление здравоохранением», т.е. в теории к новому посту подготовлен гораздо лучше многих своих коллег по кабмину. Это не говоря о том, что Мусий и прежде активно занимался как общественной, так и законотворческой деятельностью, и даже выступил инициатором принятия этического кодекса врача Украины. В общем, надежд на него возлагают много (даже несмотря на принципиальное нежелание отказываться от непопулярной медицинской реформы предыдущего правительства), больше только на министра финансов Александра Шлапака. Он уже был во власти при Ющенко, поочередно занимая посты зампреда Нацбанка, председателя Государственного казначейства и первого заместителя главы секретариата президента. На Украине считают, что именно благодаря Шлапаку стране в свое время удалось избежать многих последствий мирового финансового кризиса.

Касательно Мусия также стоит заметить, что популярность он приобрел не только в качестве медицинского профи и полевого врача, но и как громогласный и неумолимый сторонник люстраций. А с вопроса о люстрациях с недавних пор начинаются чуть ли не все политические разговоры на Украине.

Журналист и скандалистка

Еще два «героя Майдана», получивших после революции пусть не портфели, но посты, – это известные журналисты Егор Соболев и Татьяна Чорновол. Соболеву предложено возглавить как раз люстрационный комитет, благо прославился он именно своими журналистскими расследованиями, направленными против чиновников. Соболев – бывший россиянин, уроженец Краснодара, переехавший на Украину в 18 лет. Широко известен благодаря множеству скандальных публикаций, созданию собственного бюро расследований, организации «журналистской революции» (протесты против цензуры в прямом эфире), а также своим тяжелым характером. К примеру, главным редактором телеканала «Украина», принадлежащего миллиардеру и главному спонсору Януковича Ринату Ахметову, он пробыл всего два часа, после чего контракт с Соболевым был разорван. На «Пятом канале» задержался подольше, но также ушел после конфликта с владельцем – «оранжевым» олигархом Петром Порошенко, крайне нервно реагирующим на освещение скандалов внутри тогда еще правящих проющенковских элит.

Чорновол, в свою очередь, досталось антикоррупционное бюро. Слава у нее еще более скандальная, чем у Соболева, благо начинала она карьеру как пресс-секретарь радикалов из УНА-УНСО и от крайних националистических взглядов не отказалась до сих пор. Чорновил неизменно смешивает журналистику с оппозиционной деятельностью и подчас устраивает акции в духе отечественных «лимоновцев», к примеру, однажды приковала себя к рельсам на железнодорожной станции в Киеве. Чего в её карьере было больше – скандальных перфомансов или не менее скандальных материалов – вопрос дискуссионный, но штрафам журналистку подвергали регулярно. В конце декабря её жестоко избили (пятеро подозреваемых уже арестованы), что коллеги подавали исключительно как месть властей за оппозиционную деятельность. Другое дело, что, как и всякая скандалистка, да еще с серьезными закосами в национализм и эпатаж, Чорновол нажила себе немало недоброжелателей даже среди людей, никак не связанных с властью.