Венедиктов: наше руководство боится не на того поставить

О.ЖУРАВЛЁВА: Добрый вечер. Это программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлёва, наш гость со своим особым мнением – главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов. Добрый вечер, Алексей Алексеевич. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Добрый вечер, Оль. 

О.ЖУРАВЛЁВА: И прежде, чем мы приступим, хотела бы объявить, что у нас произошли некоторые изменения в дальнейшей сетке вещания. В 21 час вместо Виктора Геращенко, эфира с Виктором Геращенко будет программа «Своими глазами», обещанная раньше в 22. Вот, она теперь будет в 21. «Своими глазами» с участием деятелей Майдана будет у нас в эфире в 21 час. Виктор Геращенко приболел, поэтому этот эфир отменяется. Что будет дальше, после 10-ти, узнаете чуть позже. 

Итак, приступаем к сегодняшним событиям. Следствие просит заключить Алексея Навального под домашний арест. Что хотел сказать автор? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Автор решил воспользоваться тем неправосудным приговором, с моей точки зрения, который был вынесен Алексею Навальному по поводу его участия в стоянии на Тверской, в стоянии на Угре, где он размахивал руками по мнению суда. И поскольку у Алексея условный срок, то в случае нарушения несколько раз условий условного срока следствие имеет право обратиться в суд для организации этого срока по-другому. Ну, оно вообще может обратиться в суд для того, чтобы этот срок условный стал не условным, а настоящим. Но следователи пошли по этапному пути, и предлагают после выхода Алексея Навального через 7 суток заключить его под домашний арест, вполне испробовав это с Удальцовым, который не только был заключен под домашний арест, но, как мы помним, не имел права даже давать интервью. Я думаю, что это движение к не условному сроку, оно вот таким, вполне себе иезуитским способом выражено в сегодняшнем требовании СК. Решение должен принять суд. Очевидно, что это попытка выключить Алексея Навального как политического игрока из, прежде всего, выборов в Мосгордуму, которые... Естественно, он не может сам баллотироваться, но группа его товарищей при его поддержке, при его незарегистрированной партии готова была выставлять кандидатуры, которые по моим оценкам человека 3-4 могли бы при прочих равных победить в округах. Может быть, и больше. Но вот эта попытка его выключить из активной политической борьбы как организатора – это абсолютно политическое решение как и заключение его под стражу вчера на 7 суток. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Административный арест. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот этот административный арест и по отношению к Алексею Навальному и Борису Немцову, и Илье Яшину, и Николаю Ляскину, и Митюшиной (я забыл, как ее зовут), и еще, по-моему, Царькову. Ну, совершенно очевидно, что если бы вы, уважаемые слушатели, были присяжными, если бы эти административные аресты рассматривались присяжными, то вы бы с хохотом и гиканьем освободили бы этих людей, потому что они не делали того, в чем их обвиняют. Они просто не делали. Да, нарушать закон – плохо. Выходить и призывать на несанкционированные митинги – можно попасть под статью. Но они этого не делали. Они конкретно этого не делали. Они конкретно. И это видно на видео, которое где-то суд приложил, а где-то суд не приложил, просто не захотел и всё (приложить). 

И вторая часть – там очередное лжесвидетельствование, с моей точки зрения, полицейских, которых заставили лжесвидетельствовать, видимо, их начальники. Но это всё теперь файлится, это всё записывается в личные дела. Я имею в виду в том числе и начальника. Кто-то за звездочку на погонах, кто-то за что-то еще, наверное, за благосклонность начальства. Это не красит этих мужиков никак. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Алексей Алексеевич, скажите, пожалуйста, здесь власть признает Навального политиком, который играет существенную роль? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну да. 

О.ЖУРАВЛЁВА: А что касается вот этих массовых задержаний вообще никому, в общем, неизвестных и не опасных людей? Это что было? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Оль, это была реакция на Майдан – я об этом говорил еще в ноябре. Я говорил о том, что украинский фактор, или майдановский казус – он чрезвычайно... Слово «напугал» неправильное. Я сам иногда говорю «испугал». Он напряг власти, в том числе московские, в том числе и федеральные. И, конечно, было принято решение (может быть, оно не озвучено, но оно абсолютно ментальное), что мы такого у себя допустить не можем и не допустим, и остановим их... Это цитата: «И остановим их на дальних подступах», то есть еще на невинном стоянии. Теперь понятно, что такое дальний подступ. Это стояние на Тверской. 

Поэтому понятно, что когда просто граждане выходят, а им затем записывают в их тоже личный файл, личное дело, что они были задержаны милицией... Студентам это сообщают в институт, госслужащим это сообщают по работе, создают трудности. В следующий раз нормальный человек подумает: «Ну, ради чего я там еще вторую трудность, а еще на 15 суток посадят, а еще из института исключат или там у мамы будет сердце болеть, например». 

О.ЖУРАВЛЁВА: Между прочим. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот. «Да ну его нафиг – всё равно ничего не дает». И вот эти массовые задержания, сам факт задержания вполне себе случайный во многом, как мы видели. То есть люди просто стояли. Слушайте, всё снимается, все пленки есть от и до. Мы видели, что это... Ну, слово «запугать», наверное, может быть, неправильное. Смутить, чтобы в следующий раз не вышли. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Но вообще-то это работает? В Белоруссии-то как хорошо поработали. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, Оль, это работает до определенной степени. Конечно, это работает. Я вам описал там людей, которые никогда не участвовали ни в чем и первый раз вышли, возмутившись там несправедливостью приговора по Болотной, да? Ну, просто возмутившись несправедливостью... Просто несправедливо. Собственно, первая Болотная в декабре 2011 года, а до этого Чистые пруды – это вышли люди... Но Чистые пруды – все-таки, вышли политические бойцы-активисты, а, вот, на первую Болотную и дальше на Сахарова вышли люди, которые были абсолютно политически не ангажированы, их возмутила несправедливость «У меня украли мой голос». Собственно говоря, сколько я говорил с этими людьми, которые первый и последний раз вышли. И, вот, сейчас тенденция ровно в то, чтобы этих людей условно случайных, которые не занимаются политически активно, отсечь, оставить политических активистов, которые выйдут, не боясь быть задержанным, а отсечь тех, кому вот это задержание доставит либо психологическую неприятность, либо реальную неприятность, касающуюся его работы или его учебы, или еще чего-то. Кого-то не пустят на Олимпиаду, кто-то окажется в файле, кого-то не пустят на встречу с президентом, потому что он был задержан, ну и так далее. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Но получается, что власть тем самым плодит политических активистов. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Выделяет. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Алексей Венедиктов со своим особым мнением. Никуда не уходите – мы скоро вернемся. 

РЕКЛАМА 

О.ЖУРАВЛЁВА: И снова с вами программа «Особое мнение». Меня зовут Ольга Журавлёва, в студии – главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов и мы продолжаем. Алексей Алексеевич, слово «Украина» уже висело в воздухе еще в первой части. У меня вопрос для начала такой. Имеет ли значение, где сейчас находится Янукович? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Никакого. То есть это будет иметь последствия, но сейчас для формирования российско-украинских отношений с новой властью совершенно не имеет значения. Хоть на Луне. До сих пор всё равно мы, хотя не публично, но признаем Януковича легитимным главой украинского государства. Да-да. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Да-да-да. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да-да-да. И поэтому где он находится, не имеет никакого значения. Думается, что... Понятно, что Янукович либо скрывается на юго-востоке, либо находится в Белоруссии, либо в РФ. Вот это не имеет значения. То есть в дальнейшем возможно у нас будет элемент торговли этим телом дородным, потому что если Путин его не отдаст или Лукашенко не отдаст, то что-то за это он должен будет отдать с новым легитимным украинским руководством или Лукашенко. Потому что, ну, понятно, что Янукович будет объявлен (и это понятно было сегодня – я смотрел пресс-конференцию нового министра внутренних дел Авакова), он будет объявлен в розыск. Причем, я думаю, что он будет объявлен в Интерпол. И соответственно, Россия не выполнит своих обязательств и будет скрывать его, или, там, Белоруссия или кто-то еще там, Зимбабве. Будет его скрывать, нарушая тем самым свои обязательства перед Интерполом. Так будет. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Тогда еще немножко про юридические аспекты украинские. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, я не юрист, тем более по украинскому праву. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Нет, я имею в виду, что, вот, вы говорите, что сейчас легитимным президентом мы считаем Януковича. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Россия, да. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Россия считает Януковича. Как мы будем переходить дальше? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Очень просто. Я думаю, что очень просто. Политика – вещь циничная. Во-первых, существует вполне легитимный орган, называется «парламент, Рада», которая хотя и принимает нелегитимные решения с точки зрения российских властей (не моих, а российских властей), тем не менее, является всенародно избранной, легитимной и действующей. Будет избран президент 25 мая или через второй тур. Он станет легитимным. Вот тогда российская власть скажет «А чего такое? Вот, народ высказался». Может, Януковича заново изберут. Мы же не знаем. 

Поэтому переход – вот, он будет в течение двух месяцев. Меня, на самом деле, это сильно напрягает, потому что в тот момент, когда новые органы власти, новое правительство (пусть мы его считаем нелегитимным, тем не менее) формируется людьми, которые будут определять политику Украины на какое-то время, у нас не только никто туда не едет – у нас посол отозван! В тот момент, когда посол, который знает всех этих людей лично, потому что он работал, когда они были во власти – это же люди не с улицы, не с Майдана, это люди... Там, скажем, Борис Тарасюк, который, наверное, будет назначен министром иностранных дел, он уже был министром иностранных дел. Там Яценюк или Порошенко, которые станут председателем правительства, они уже возглавляли там и так далее. 

Посла нет. Сегодня в Киев приехала делегация Минфина США и МВФ говорить о деньгах с этими людьми, с Яценюком в первую очередь. А у нас депутаты ездят в Крым и это всё. Ну, это чего такое, ребята? 

О.ЖУРАВЛЁВА: Ну как же? Невмешательство во внутренние дела. Это, разве, не оно? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну как? А мы не вмешиваемся. У нас свои интересы. У нас вопрос с кредитом – вернут ли они нам тот кредит, который дали, до 1 января 2016 года? Как второй транш нам платить? Мы же взяли обязательство, у нас же обязательство. То есть это разговор по деньгам, по бабкам. Ребята, ну, давайте тогда Силуанов съездит там, грубо говоря, или, там, зам Силуанова съездит. Но при этом не иметь никаких контактов, ну, вот таких внятных для украинского населения... 

Я повторяю, может быть, контакты и есть. Но для украинского населения их нет. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Наш слушатель как раз спрашивает «Может, мы их не видим, этой деятельности?» 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Мы их бы слышали. Нет, она есть, но она очень... Конечно, она есть. Ну, конечно, она есть, но на очень низком уровне. Если бы посла не отозвали, я был бы точно уверен, что он где-то обедает, ужинает, завтракает и проводит ночи с этими своими контрагентами, которых он накопил... Сейчас и посла нет. Кто представляет Россию сейчас? Уровень? 

О.ЖУРАВЛЁВА: Ну, вот, кстати, странно. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Вот эта история – она мне напоминает сейчас... Меня будут все ругать. Историю с Ираком и с Ливией, когда мы потеряли все контракты, еле-еле их потом отбивали, потому что мы не признавали, не признавали, всё мы Саддам Хусейн там, Каддафи, ля-ля-ля. Ну хорошо. Но там возникали новые силы, и нормальная дипломатия должна с ними работать (дипломатия, разведка, не знаю). И этого не было. И мы потеряли там позиции. 

Вот, сейчас на Украине мы потеряем позиции, не приобретая ничего. Мне кажется, что это неправильная позиция. Мне кажется, что здесь нужно демонстративно направить какого-нибудь Григория Борисовича Карасина, замминистра иностранных дел, отвечающего за отношения с Украиной, вообще с СНГ, направить туда. Да? Для установления контактов, между прочим, с парламентскими партиями. Яценюк – это парламентская партия Батьковщина, Тягнибок – это парламентская Партия свободы, и Кличко – это парламентская партия УДАР. И Тимошенко – это, между прочим, лидер Батьковщины. Слушайте, это легальные лидеры части общественного мнения. Да и с Партией Регионов надо разговаривать. Сейчас возникла новая фракция с Кинахом, бывшим председателем их РСПП. Ну, почему там Шохина не попросить съездить к Кинаху, например? В чем проблема? 

О.ЖУРАВЛЁВА: Ну вот. Вот, скажите. Вы всё время везде рассказываете, что очень умное у нас руководство. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Во-первых, 2 проблемы. Первая, с моей точки зрения... Всё, что я говорю, - это мнение, да? Конструкция. На Украине сейчас происходит огромная турбулентность. Возникают люди, исчезают люди, имея в виду в политической надстройке. Там идут процессы, там Крым, западные области, формирование правительства ровно сегодня на Майдане, завтра в парламенте. И поэтому я думаю, что наши дипломаты или наше руководство боится обмишуриться и не на того поставить, это раз. И находясь в плену своих стереотипов, они всё ждут «Само рассосется». Как говорит один очень высокопоставленный товарищ, но не Путин, «Само сгниет». Не сгниет. 

И вторая история, Украина – это личный проект президента Путина. Вот, вся эта история с Украиной, вот, всё понимание, вся политика наша на Украине – это личный проект президента Путина. Поэтому никто не принимает решения, пока Путин не примет решения. А у Путина была Олимпиада, как мы знаем, и он проводил там огромное время. Действительно, тоже его проект. Эти 2 проекта, негативный для него и позитивный для него, совпали по времени и по силам. 

И недаром сразу же после этого он проводит Совбез. Я думаю, что сейчас будет некое определение по отношению к Украине. Наконец-то, может быть... Они там уже между собой называют, как я понимаю, Януковича «Керенским». У нас же образованные люди. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Ну, про женское платье уже давно шли разговоры. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не-не. Именно, вот, казус Керенского, да? Глава правительства бежал. Ну, глава государства исчез, сбежал. Они-то знают, где он, конечно. 

Сегодня было очень смешно на пресс-конференции министра внутренних дел Украины. Ему задают вопрос на украинском, естественно, «А вы не знаете, где Янукович?» Он так смотрит, говорит: «Милиция не разумеэ». Потом посмотрел налево-направо, сказал «Милиция не разумеэ», то есть «Не знаем». Вот. Милиция не знает. 

То есть я думаю, что сейчас будет выработана некая повестка дня. Не обязательно, что она будет правильной или эффективной. Но мне кажется, повторяю, что сейчас мы будем иметь, все-таки, каких-то эмиссаров на Украине, которые должны работать... 

О.ЖУРАВЛЁВА: Засланных казачков. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: НЕ-не, публичных-публичных. Не депутатов, которые безответственно могут заявлять всё, что угодно, а представителей исполнительной власти. Я думаю, что Путин понимает, что это надо делать. Я думаю (я не знаю, но я думаю), представляя себе Путина, я понимаю, что он к Януковичу должен относиться как к предателю. Вот, эти – враги, а тот – предатель. Это хуже. Вот, если вспоминать все наши с ним тогдашние формулы с Владимиром Владимировичем 2000 года, вот, предатель – это тот, кто изменил и бросил. Вообще они там считают, что он бросил. Он бросил свою партию. И там я просто говорил с депутатами (я же был сейчас на Украине, в Киеве). Они, может быть, тоже предатели и крысы, да? Но они были возмущены: «Он – наш лидер. Он взял и исчез». Сидят эти несчастные в Харькове, ждут его, там собрали со всей Украины депутатов партии «Единая Россия»... Тьфу, «Единая Россия». Это хорошо. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Ну, «Единая Россия», да. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Партия Регионов юго-востока.

Сейчас, вот, сейчас придет почтальон, вот, сейчас-сейчас раздастся выстрел. Нету. Не прилетел. И, значит, мимо. И эти растерянные люди выходят и говорят «Чего мы приехали? Чего он от нас?.. Он нам сказал, он будет стоять до конца, а мы... Что он с нами?.. Где?..» 

Вот эта история такого предательства с их точки зрения... Политика. Но это предательство. Я думаю, что на Владимира Владимировича это произвело неизгладимое впечатление. Я так думаю. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Ну, мне казалось, что очень многие люди считали, что с Януковичем закончится именно так. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, сейчас, конечно, все умные. Но именно так все считали, что Янукович не досидит до срока. Но мне это не было ясно. Я скажу сразу, что все мои прогнозы были, что он – человек чрезвычайно политически трусливый, но при этом я никогда не забывал, что этот человек сумел подняться после того, как в 2004 году его лишили президентства. Вот, просто. Человек, все-таки, встал. То есть что-то в нем, какой-то стержень должен был быть (политический я имею в виду). И, конечно, зная и общаясь с его людьми там в ноябре, в декабре и в январе, я понимал, что он не отдаст прямой приказ на стрельбу. Вот, просто понимал. И мне казалось, что люди вокруг него – они его сильно боятся физически. Он – здоровый лось такой. Знаешь? Вот, когда при нем встают министры, они все ему по плечу. Он такой... Кулаком может грохнуть, да? Они его реально боялись. И поэтому я до сих пор не уверен, что решение на стрельбу прямое отдал Янукович. Хотя, он отвечает за это, потому что это были его люди. И совершенно очевидно есть уже фамилии в этих документах, в этих архивах, уже появляются. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Ну, то есть какое-то есть несоответствие? Если его так боялись, то должны были выполнять его приказы. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Значит, еще раз. В лагерях у обоих есть ястребы, которые хотели этого кровавого столкновения. Только ястребы на Майдане его могли только провоцировать, а ястребы в правительстве должны были отдать приказ на стрельбу. Ну, провокация не наказуема, а приказ на стрельбу такую... Я тебе могу сказать, что я прилетел на следующий день после этой стрельбы и встречался с людьми и в Минздраве. Основные раны – это шеи и головы, это снайперы. Это не случайно. Вот, первые пять можно было отнести на несчастный случай. Ну, когда столько людей вооруженных, выстрелил, сдали нервы. А это прицельная стрельба в шею и в голову с учетом того, что у некоторых уже были бронежилеты и они закрывались щитами. И пули пробивали, кстати, некоторые. 

И с другой стороны там где-то 15-17 погибших правоохранителей – и полиция, и еще кто-то. 

О.ЖУРАВЛЁВА: И «Беркут», да. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Там тоже они были... 

О.ЖУРАВЛЁВА: Прицельная стрельба. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Там прицельная стрельба. Тут не надо разделять: это и то, и то – жертвы. И жертвы провокации в том числе. В том числе это надо понимать. Но вот сейчас пусть по документам разбираются – вроде, они уже найдены, Аваков говорит. Прокуратура разбирается в этих документах. Но, вот, я не ждал, конечно, что будет отдан приказ на стрельбу. А это был приказ, он был формализован. 

Это не случайность. Еще раз, случайность могла случиться, когда столько оружия накоплено на площади. А приказ – это другая история (на поражение). 

О.ЖУРАВЛЁВА: А с противоположной стороны, действительно, так сильны были так называемые бандеровцы, фашисты и все остальные? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, послушай, они же там не о политических взглядах своих говорят. Надо понимать, что вот этот Правый сектор – он являлся ударной силой на последней стадии самообороны Майдана и атаке затем на правительственные здания, уже когда охрана была уведена после подписания соглашения. Эти люди правых радикальных взглядов, безусловно. И это бойцы. Как правильно вчера сказала Татьяна Ворожейкина, они не собирались умирать за демократию, они никакие не демократы, но они собирались умирать за Украину. Они – националисты, они – правые, они решительные. Но! Что интересно: в документах, найденных в канцелярии, обнаружилась встреча лидера Правого сектора и господина Яроша, который прошел в администрацию президента 20-го, если мне не изменяет память, февраля. Там же записывают, кто прошел, куда идет. То есть до Кличко, до встречи с Кличко, вот, последнее: «Прошел господин Ярош, лидер правых на встречу с президентом». 

О.ЖУРАВЛЁВА: То есть они сначала пытались договориться? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это вопрос к Дмитрию Ярошу, который отказывается пока нам давать интервью. У меня там работают корреспонденты, которые пытаются там, ходят вокруг него кругами, чтобы взять интервью. И, конечно, этот вопрос, безусловно, будет задан. Но то, что лидер вот этого Правого сектора... Может, он ему капитуляцию принес, да? Я не знаю. Надо помнить, что они еще оба живы, и Ярош, и Янукович. И что будет слово против слова. Это тоже надо помнить. И, конечно же, я запросил интервью и у Дмитрия Яроша для «Эха Москвы», и, конечно же, я запросил интервью у Виктора Януковича для «Эха Москвы» и для наших слушателей. Они того достойны. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов со своим особым мнением. Никуда не уходите – мы вернемся после новостей. 

НОВОСТИ 

О.ЖУРАВЛЁВА: И снова с вами программа «Особое мнение». Меня зовут Ольга Журавлёва, здесь в студии главный редактор «Эха Москвы» Алексей Венедиктов. Алексей Алексеевич, никуда не денемся. Крым – это отдельная история. И то, что сейчас происходит в Симферополе. Вы даже это сравнивали с некоторыми историческими... Проводили некие исторические параллели. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, я хотел бы обратить внимание на то, что в 19:11 агентство ИТАР-ТАСС сообщает, что возле парламента Крыма, где сегодня шло 2 митинга параллельно рядом, буквально рядом (между ними просвета не было), это митинг русскоязычных общин Крыма и митинг крымских татар, которые выступали за то, чтобы Крым никуда не уходил из Украины. Ну, понятно. И там, действительно, были некоторые столкновения, были некие драки и летали бутылки с водой. Там 2 человека пострадало (там голову разбили одному и другому), и больше ничего. А там было где-то порядка 40-45 тысяч человек суммарно с двух сторон. 

И вот сейчас про взрыв. Но так я понимаю, больше ничего мы не знаем. Уже 25 минут, мы ничего не знаем. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Расширения никакого нет. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Хорошо. Ждем. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Погиб один человек, Минздрав Крыма. Мужчина без признаков телесных повреждений, пожилой. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это сердце. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Сердечный приступ. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не-не, я про взрыв. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Возможно, это тоже последствие какого-то хлопка, испуг. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Но тем не менее. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Но о жертвах взрыва ничего нет. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Я должен сказать, что я посмотрел сегодня в прямом эфире здесь и мы на сайте повесили, и до сих пор висит (можете посмотреть), что происходит у Верховного совета Крыма, который сегодня должен был политически оценивать ситуацию. Ну, там были вещи, чтобы вы поняли уровень накала. Там стояли люди, крымские татары с флагами Украины государственными и флагами Меджлиса, голубыми флагами с таким желтым перевернутым трезубцем, как мне показалось. Буква «Т», на самом деле. И с другой стороны стояли разделенные даже не милиционерами, стояли с российскими флагами и с так называемыми русскими флагами Крыма. И там в один момент взвилось красно-черное знамя – это знамя Бандеры, знамя ОУН. И было слышно (хорошо отработали корреспонденты телевидения, которое вело), было слышно как один стоящий с российским флагом говорил «Убери бандеровское знамя! Прекратить провокацию! Убери бандеровское знамя!» Тут же из толпы ему стали говорить «А ты власовское знамя убери! Власовское, свой триколор убери!» То есть, ну, просто... Понимаешь, да? И сразу всё стало накаляться. 

История в этом смысле выступает, конечно, как проститутка, ее использует кто как хочет и куда хочет в соответствии с теми знаниями, которые были получены из единого школьного советского учебника, естественно. Вот эта история (вот, единый советский учебник). 

В Крыму плохо. В Крыму есть очень пассионарная группа – это крымские татары, их по переписи 2001 года 12% населения, но они очень активны. Я посмотрел внимательно, они очень организованы. Это всё, в основном, старики, аксакалы и молодые люди в черных шапках, да? То есть это отряды организованные. Более организованные, чем русскоязычная община. Кстати, русскоязычная община на выборах получила 4% голосов, на выборах в Верховный совет Крыма (я хотел бы просто напомнить). Но тоже очень так пассионарно всё очень было. И вот эти столкновения, которые могли бы быть... А это, повторяю, было физическое соприкосновение, причем милиция была без бронежилетов, без щитов, без шлемов, просто в форме стояли. Один раз разъединили, потом отошли, потом снова разъединили. Всё это неумно поджигается кому надо. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Кому надо? Расскажите, пожалуйста. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Кому надо дестабилизирующая ситуация в Крыму? Прежде всего, безусловно и очевидно, она нужна местным элитам. Это же история распада Советского Союза. Это местные элиты, которые не получили в Крыму власти и, соответственно, власти над потоками. Потому что, скажем, глава города Севастополя назначается указом президента. В Крыму нет президента – там Кабмин, ну, Совмин и Верховный совет, тоже нет Конституции. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Там вообще Советский Союз в этом смысле. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. И они хотят своего президента, естественно. И, вот, выгодно тем элитам, которые хотят несколько обособиться, федерализоваться от Киева и получать там... Грубо говоря, сосать двух маток, Киев и Москву. Вот, чтобы у вас не было никаких сомнений. Это первая история – кому выгодно. 

Вторая история, выгодно, безусловно, радикалам в майданной партии вот этой большой – я имею в виду людям, ну, условно Правому сектору. Надо сказать, что было несколько автобусов с Правым сектором, которые стояли под Симферополем, по сообщениям агентств украинских, но которые не вмешались, не доехали. Если бы начали там бить, то они бы доехали, потому что они – боевой отряд партии, что называется. И мы видели, что и автобусы из Севастополя тоже шли. 

Значит, что касается российской политической власти, то... А что с этим делать потом? 

О.ЖУРАВЛЁВА: Вот! 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Как горячая картофелина, понимаешь? 

О.ЖУРАВЛЁВА: Очень многие говорят, что верните давайте. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Нет, возвращение Крыма исторически было бы с точки зрения Путина правильным. Человек собирает русские земли, и казус Осетии, Абхазии, Приднестровья, наконец, это показывает. И перевести Крым в статус даже не части российской территории, а в статус Приднестровья, непризнанной самостоятельной республики было бы весьма заманчиво, если не считать последствий, которые наступят для РФ. Ну, во-первых, это вызовет, как бы кто ни относился, антироссийский взрыв во всей остальной Украине, включая юго-восток. Просто. 

О.ЖУРАВЛЁВА: То есть на машине через Киев будет сложно поехать в Крым? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, да. А во-вторых, это может вызвать серьезные не как с Грузией, а скорее как с Афганистаном в 1979 году позиции остального мира. У нас Осетию и Абхазию кроме там Вануату и двух латиноамериканских стран никак не могут признать даже наши союзники. Это вызовет, безусловно, серьезное напряжение в Казахстане, в Узбекистане, в Молдове. Понятно, да? Потому что территория. То есть последствия надо просчитывать. Я думаю, что эти последствия просчитываются. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Ну а подождите. С точки зрения вообще тоже... 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Поэтому петляем. Попетляем. 

О.ЖУРАВЛЁВА: ..здравого смысла и международного права расчленение Украины – это вообще последнее дело. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, мало ли что последнее дело. А потом за последним делом оказывается еще какое-нибудь последнее дело, а потом они посидели еще чуть-чуть, а потом еще чуть-чуть. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Ну, просто и Россия подписала, и многие другие подписали. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Ну, Россия признавала территориальную целостность Грузии тоже. 

О.ЖУРАВЛЁВА: То есть, в принципе, этим можно пренебречь теоретически? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Это с тяжелыми последствиями, потому что я не просто так считаю... Мне это всё напоминает Вандею 1793 года, когда революционный Париж и абсолютно консервативная, охраняющая свой образ жизни Вандея. Провинциальная, консервативная, спокойная. И вот приезжают какие-то комиссары из столицы, начинают менять образ жизни, начинают говорить о том, что вот теперь брак не священный, а церкви начинают жечь, попов казнить. И тогда люди, искренне совершенно желая сохранить свою консервативную стабильную... Да, тяжелую, да, плохую. Ну, какие крестьяне в конце XVIII века? Это же была крестьянская провинция. Да. Вот, они берутся за вилы, за оружие. 

А с другой стороны через Ла-Манш у нас находится замечательная Великобритания, которая помогает им логистикой, возвращает французских аристократов возглавлять эти отряды шуанские, которые в случае чего могут бежать туда, а потом по воде переправляться назад. Да? И вот у вас полыхает провинция. Франция революционная чрезвычайно слабеет, потому что ей нужно вести войну против союза императоров и с другой стороны у нее собственная провинция. Там тогда подавили. Но цена вот этой гражданской войны в Вандее – она чрезвычайно велика. Вот, мы всё привыкли по школьным учебникам истории, мы про Вандею ничего не знаем. Про нее надо долго говорить и рассказывать. Я попрошу Сережу Бунтмана, безусловно, сделать про нее передачу и, может быть, номер «Дилетанта» мы про нее сделаем через номер. Но надо понимать, что, конечно, сравнение хромает. Конечно, всё не так. Но надо понимать, что эти люди искренне (еще раз, искренне) вандейцы, а ныне крымчане, искренне боятся киевского империализма. Одновременно не хотят российского империализма. Да? «Мы – крымчане, идите нафиг. Только вы нам платите, те и другие». Потому что крымский бюджет, если я правильно понимаю, лишь на 35% себя окупает, а 65% - это Киев. Значит, тогда это Россия на себя возьмет? Ну, наверное. 

История такая, история очень тяжелая. Хотя, еще раз повторю, с точки зрения исторической справедливости, ну, конечно, передача Крыма Украине была с точки зрения советских законов законной – тут даже обсуждать нечего. Но с точки зрения исторической справедливости несправедлива. С чего бы это вдруг? Что такое там взорвалось, что нужно было Крым передавать из РСФСР в СССР? Ну, вот... Но с точки зрения закона это было так, и Россия признает Украину в этих самых границах пока. Пока. 

О.ЖУРАВЛЁВА: То есть и этот вопрос для вас еще не решен? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Не решен. Ну, он может длиться во времени, но он не решен. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Хорошо. Самый последний коротенький вопрос. Гражданам России обычным, средним, не политическим гражданам какой Крым лучше? 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да проблема же вот в чем. Если нет виз между государствами, вот, вообще нет виз, если можно спокойно пересекать границу и ехать туда отдыхать, всё равно. Потому что крымчане так же, как прибалты, как только ... приезжает турист оставлять бабки. Да? И все вокруг тебя начинают прыгать. 

О.ЖУРАВЛЁВА: И вся русофобия здесь заканчивается. 

А.ВЕНЕДИКТОВ: Да. Ну, какая русофобия? Там бабки давай. Русофобия какая-то... И, вот, в этом смысле... Повторяю, вот, историческая справедливость – одно, юридическая справедливость – другое, политическая целесообразность – третье. 

Меня, конечно, напрягает, что нужно границу, чтобы в Крым. Особенно если на машине. Там очереди безумные. На самолете легче. Но не имеет отношения ни историческая справедливость, ни политическая целесообразность к желаниям простых людей. Просто не имеет вообще и никогда. 

О.ЖУРАВЛЁВА: Жаль, но так и есть. Алексей Венедиктов, главный редактор «Эха Москвы» со своим особым мнением. Всем спасибо, всего доброго.