Путин послал РАН сигнал бедствия

Непростая ситуация в экономике вынуждает российские власти искать нетрадиционные способы мобилизации интеллектуальных ресурсов. Владимир Путин и экспертная группа ученых экономистов, представляющих РАН, собрались в резиденции главы государства в Ново-Огарево на импровизированный «мозговой штурм». Среди приглашенных были признанные научные авторитеты (Сергей Глазьев, Евгений Примаков, Виктор Ивантер), а также представляющий все академическое сообщество президент РАН Владимир Фортов. По другую сторону дискуссионного стола сидели бюрократические «топы» из правительства. В их числе министр финансов Антон Силуанов, глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев и председатель Центробанка Эльвира Набиуллина.

Цель мероприятия – обсудить пути выхода из сложившегося положения, которое на языке экономической науки описывается понятием стагфляция. То есть, когда в экономике наблюдается спад, усугубляемый высокой инфляцией. Наступление второй волны кризиса на днях признал замглавы Минэкономразвития Андрей Клепач. Выступая в рамках «Зимней зерновой конференции», правительственный чиновник сообщил о том, что рост ВВП России, по предварительной оценке, в январе 2014 года составил 0,7% в годовом исчислении. Если же посмотреть на тенденцию в разрезе «месяц к месяцу», то по отношению к декабрю прошлого года падение составило 0,5%. В свою очередь, спад промышленного производства в январе 2014 года с учетом сезонного фактора составил 1,8%.

Среди участников встречи не оказалось представителей пула «равноприближенных» к Кремлю экспертов либерального толка (из ВШЭ, Центра стратегических разработок и др.). Что может свидетельствовать о том, что некогда почти иррациональная вера руководства во всесилие монетарной парадигмы сегодня, как минимум, поколеблена. Как сообщил после окончания мероприятия глава Российской академии наук Владимир Фортов, ученые представили президенту доклад о стимулировании экономического развития страны. Не исключено, что этот программный продукт будет использован при подготовке нового долгосрочного прогноза социально-экономического развития страны до 2030 года. Докладчики указывают, что в случае мобилизации имеющихся ресурсов, темпы роста ВВП могут достичь 6-8% ежегодно.

Как отмечается в документе, для достижения этой цели «нужно формировать условия для того, чтобы ресурсы, которые мы получаем за счет добычи и продажи нефти и газа, частично шли в высокотехнологичные производства, на развитие инфраструктуры». За этим тезисом недвусмысленно читается критическое отношение авторов к практикуемой кабинетом Медведева «стерилизации» «избыточной» нефтедолларовой массы в заокеанских «кубышках».

Также академики выразили сомнение по поводу того, что начавшаяся девальвация рубля пойдет на пользу российскому производителю. По их оценкам, непредсказуемые курсовые колебания создают большие проблемы для реального сектора экономики. Вместо продолжающейся усилиями ЦБ «операции девальвация» разработчики доклада рекомендуют придерживаться мягкой регулировки курса. Не менее важны меры по ограничению бегства капитала в форме ограничения трансграничных спекулятивных потоков.

Владимир Путин достаточно благосклонно выслушал рекомендации представителей академической науки. Глава государства выразил готовность «вместе поискать конкретные меры по стимулированию экономического роста». Впрочем, пока трудно судить, идет ли речь о простой дани вежливости или это предвестник интеллектуальной революции в верхах.

Как считает руководитель отдела социологии и экономики Института социально-политических исследований РАН, доктор экономических наук Игорь Богданов, президент в целом прислушивается к рекомендациям академического сообщества. Однако, они искажаются в ходе реализации на министерском уровне.

– Экономический блок проводит не ту экономическую политику, которая нужна государству, а такую, которая нужна конкретным представителям бизнеса. А когда процесс принятия решений осуществляется на уровне регионов, власти учитывают интересы крупных региональных игроков. К сожалению, указанные интересы далеко не всегда совпадают с интересами большинства населения и страны в целом.

«СП»: – В чем причина наших экономических неурядиц?

– Еще в 2006 году Академия наук подготовила обстоятельный доклад, в котором объяснялось, что проведение зимней Олимпиады в нашей стране нецелесообразно. Но было принято чисто политическое решение. На возведение спортивных «потемкинских деревень» были потрачены почти $50 млрд. Принесут ли эти вложения большую отдачу? Да нет, конечно. К тому же существует пул привилегированных экономистов, которые определяют политику государства в этой сфере. Есть, например, Высшая школа экономики, ректор которой женат на председателе Центробанка. К мнению экспертов из ВШЭ прислушиваются. В то время как точка зрения ученых из Академии регулярно игнорируется.

«СП»: – Получается, властям не так уж интересно знать, как запустить экономический рост. Зачем тогда ломать комедию?

– Наверное, чтобы опереться на авторитет науки. Проблема в том, что ее статус низок как никогда. Приведу такой пример. Руководитель экономического отдела профильного института, который должен определять политику государства в этой сфере, получает заработную плату 27800 рублей. Это наглядно демонстрирует отношение государства к его труду. Я недавно вернулся из Сорбонны, где прочел курс лекций. Здесь платят 5000 евро за четырехчасовую лекцию. В США зарплата профессуры составляет $200 000 плюс медицинское и социальное обеспечение, предоставляется жилье, машина и так далее.

Отсюда разная роль науки в формировании экономической политики. Мои коллеги уже давно говорят о ненормальности такого явления, как утечка капиталов. В прошлом году она составила $67 млрд. А в текущем году только за январь месяц из России «убежали» $17 млрд. Какая экономика выдержит такое? Самый крупный российский инвестор - это Кипр. В этот офшор выводится львиная доля средств, которые зарабатываются в России.

«СП»: – Развитые страны испытывают похожие проблемы?

– На мой взгляд, аналогия здесь не уместна. В мире нет примеров, когда бы утечка капиталов была сравнима с объемом валового продукта.

В науке есть ряд экономических учений, которые противоречат друг другу, напоминает руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений Василий Колташов.

– Эти разногласия носят фундаментальный характер. С позиций реальной экономики они непреодолимы. Некоторые ученые выступают за свободу торговли и вступление в ВТО, а потом удивляются, почему экономика не растет. Участники «ближнего экспертного круга» - ближнего к кабинету Медведева - предлагают нам взамен протекционистских мер привлекать больше иностранных инвестиций. С наиболее последовательными критиками, выступающими против инициатив либерального пула, Путин не встречается. Хотя, некоторые из них (например, Сергей Глазьев) могут осторожно высказывать свою точку зрения. Но реального влияния на экономические процессы они не имеют.

Впрочем, говорить о тотальном засилье либералов в экономической науке нельзя. В той же РАН много нелиберальных по своим взглядам экономистов. Они ориентированы на развитие внутреннего рынка, импортозамещение и восстановление промышленности.

«СП»: – Влияет ли эта школа на принятие решений в сфере экономики?

– В настоящее время практически никак не влияет. Еще полтора года назад замедление российской экономики грозило перейти в затяжной спад. В прошлом году произошел спад в торговле. Это фиксируется частными показателями. Падает рынок недвижимости, сокращаются продажи автомобилей. В этом ряду признаков можно назвать ослабление рубля. Если ВВП в результате сложения отрицательных показателей получился положительным, то это уже вопрос к тому, кто складывал.

В этом году спад, скорее всего, ускорится. Даже если цены на нефть останутся на прежнем уровне. Тянуть вниз будут внутренние факторы. Например, закредитованность населения, нехватка внутреннего спроса, отсутствие политики импортозамещения.

«СП»: – Как отразится на ситуации девальвация рубля?

– Не думаю, что это нас спасет. Уже поговаривают, что инфляция вынуждает банки поднимать ставки по кредитам. Удорожание кредита может окончательно добить реальный сектор.

«СП»: – Каков же выход?

– Первое, это перенести внутренние проблемы на другие рынки. Точнее говоря, нужно исключить возможность, чтобы другие экономики решали свои проблемы за наш счет. Для того, чтобы решить проблему импортозамещения, нужно выйти из ВТО и резко повысить таможенные пошлины. Причем на все товары, производство которых может быть быстро развернуто на территории России. В частности, пошив одежды, производство тканей, изготовление детских игрушек. На самом деле, это очень большие сегменты рынка, которые отданы Китаю. Это унизительное положение никогда не позволит нам восстановить промышленность.

«СП»: – Медведев утверждает, что выгоды от членства в ВТО Россия почувствует через 20 лет.

– У нас нет столько времени. Нужно уже через год иметь принципиально иную ситуацию в экономике. Для этого нужно перенести всю тяжесть на конкурирующие экономики. У нас нет «друзей» и «партнеров» на международной арене, есть только конкуренты.

Второй сопутствующий момент предполагает рост внутреннего рынка. Фундаментом будущего расширения выступает Таможенный союз. Пока мы находимся в ВТО, эта интеграционная группировка напоминает дом с открытыми дверями и окнами. Через них из России свободно убегают капиталы, а к нам попадают импортные товары. Таможенный союз не имеет никакого смысла, если он не реализует протекционистскую политику. Нынешний уровень протекционизма ТС слишком мал, чтобы обеспечивать развитие экономики.

Ведущий научный сотрудник Института экономики РАН Владимир Филатов высказал мнение, что пресловутый диалог власти с научным сообществом в сфере решения экономических проблем, скорее, напоминает имитацию.

– Недавно Владимиру Путину был представлен доклад, который разработала группа академических ученых. В сфере экономики сегодня доминирует либеральная идеология. Ее суть сводится к следующему постулату: давайте улучшим качество институтов. Затем придут иностранные инвесторы, и все будет хорошо. Хотя, если у нас будет около 3% экономического роста, то этого будет недостаточно для решения задач догоняющей модернизации. При 7% среднегодового роста мы за 10 лет удваиваем ВВП и выходим на уровень развитых стран современной Европы. Если брать экономический блок правительства, то он в основном состоит из книжных экономистов. Набиуллина, Улюкаев – это все гайдаровская команда. Для этих людей важен не столько результат, сколько нацеленность на реформирование. Причем реформы должны происходить так, как написано в западных учебниках.

«СП»: – Напоминает идеологический фетишизм

– Нечто вроде того. Это настолько заскорузлая парадигма, что никаких реальных результатов она не приносит. Есть только «экономика трубы», плюс государство пытается что-то изобразить в оборонном комплексе. Да и то, разговоров пока больше, чем дел.

«СП»: – Что предлагают ученые в стратегии?

– Это комплексная программа, которая направлена на модернизацию. В отличие от либерального подхода, который зациклен на институциональном аспекте, мы предлагаем реализовывать конкретные проекты. Необходимо переходить к проектному финансированию. Мы не против иностранных инвесторов, но нужно понимать, что за нас никто ничего делать не будет. Структурные приоритеты нужно выводить на уровень конкретных проектов и создавать под них финансовые механизмы. Нужно идти не от абстрактной теории о некой «невидимой руке», а от жизни. Понятно, что одновременно нужно бороться с коррупцией и повышать эффективность всех государственных учреждений.

«СП»: – Можно ли ожидать от Путина изменений в экономической политике?

– На самом деле, «жаренный петух» наши власти клюнул давно. Ситуация обостряется. А наш экономический блок не может сформулировать ничего внятного.

«СП»: – Что нужно делать для того, чтобы экономически ускориться и модернизироваться?

– Эти лозунги мы слышали еще от Медведева. Однако, Путин понимает, что либеральная модель не будет работать. Президент периодически обращается к правящему экономическому блоку, но ничего вразумительного не слышит.

«СП»: – Тогда, может, стоит поменять этот блок?

– Это нужно делать. Потому что с нынешней правящей бюрократией «каши не сваришь».