Характер – русский

Люди веками сочиняют байки и анекдоты про особенности национального характера. Один яркий образ способен определить мнение о целом народе. Англичане чопорны, немцы – прагматичны и щепетильны, итальянцы – разговорчивы и ревнивы, а скандинавы, напротив, невозмутимы и спокойны. Но какие тогда мы, русские, и можем ли мы извлечь выгоду из нашей непохожести на других?

В шапке-ушанке, верхом на медведе, с бутылкой водки под мышкой – это, конечно, утрированный образ. Но в глазах иностранцев русские действительно если не самая крутая нация в мире, то, по крайней мере, имеет некоторый шлейф природной суровости. В Интернете можно найти ролик, где американский комик делится своей идеей о том, как отпугнуть от себя любые криминальные элементы на опасных улицах Нью-Йорка. Все просто – имитируй русский акцент.

По наблюдениям психолога Татьяны Чесноковой, некоторые мужчины-иностранцы комплексуют из-за того, что за границей их не принимают за русских даже при наличии русскоязычных спутников. "Получается, та некая брутальность, которую отмечают в русских мужчинах, является не только поводом для насмешки европейцев, но также тайным предметом зависти. Мы же в данном случае скорее склонны говорить не о жесткости, а о бескультурье: что мы грубые, не умеем общаться. Но со стороны это воспринимается немного по-другому", — говорит психолог.

Представления русских о самих русских действительно весьма противоречивы. Мы то гордимся собой, то посыпаем голову пеплом и перечисляем длинный список национальных изъянов. Британский антрополог Джеффри Горер попытался разобраться в этих особенностях загадочной русской души и пришел к выводу, что у наших взрослых соотечественников маниакально-депрессивная базовая личностная структура. Она характеризуется периодами бурной активности, которые сменяются самокопанием и сомнениями. Поэтому люди не способны принять решение, и откладывают все на потом.

Причем такое поведение воспроизводится как на уровне личности, так и на уровне всего общества. Правда, Горер был неофрейдистом и видел первопричину такого характера русских в тугом пеленании, которое сковывает ребенка и с младенчества подавляет его волю. А еще так у человека формируется необходимость сильного авторитета.

Конечно, сейчас теория Горера выглядит не очень убедительно. Однако у ученых есть и другие уходящие вглубь веков объяснения этих "маниакально-депрессивных" особенностей русского характера.

"Еще Карамзин объяснял склонность русских к коротким, но мощным деяниям климатическими условиями места, где формировался наш этнос. Из-за короткого лета русский крестьянин за 3,5 месяца должен был провернуть колоссальную работу, чтобы обеспечить себя на весь год. Зато потом целую зиму он мог ничего не делать. Поэтому мы готовы совершить подвиг, но не готовы планомерно налаживать быт", — поясняет культуролог Андрей Столяров.

Стремление к власти и оправдание русскими тирании эксперт также связывает со сформировавшийся за сотни лет привычкой. "И Западная Европа, и Россия пережили период нашествия варваров. Но для европейцев он закончился к XI веку, а у нас длился на 400 лет дольше — вплоть до XV века, а если считать крымских татар, то до XVIII столетия. К тому времени в Европе давно шли войны королей, и местным крестьянам было все равно, кто победит. Но войны на Руси долгое время оставались степными, в традиции которых было уничтожение всего рода — чтобы не выросло поколение, способное отомстить", — рассказывает Столяров.

По словам эксперта, войны в России, таким образом, носили онтологический характер. На кону стояла жизнь народа, и все сословия должны были бороться против врагов. "Для этого русский этнос создал такого социального оператора как тираническая власть. Именно она может мобилизовать все ресурсы от дворянства до крестьян на защиту государства.

Ситуация не такая, как с европейскими феодалами, которые могли служить или не служить по договоренности. Поэтому мы рассматриваем тираническую власть как дракона, свирепого и кровожадного. Он требует жертв, но этот дракон в критической ситуации нас и спасет", — рассуждает Столяров.

Кто-нибудь обязательно скажет, что особенности национального характера – это что-то из области мифологии. Очевидно, что нет качеств, которые свойственны только одной нации. Но многие ученые признают наличие некой совокупности черт, формирующей индивидуальность народа. То есть законы развития одни для всех, а реакции на них несколько отличаются.

Академик Дмитрий Лихачев писал, что отрицать наличие национального характера — значит, делать мир народов скучным и серым. Но, возможно, в этом отрицании кроются и причины экономических неудач? Так, культуролог Андрей Столяров считает, что народ должен использовать особенности своего характера как стратегический ресурс.

"Можно апеллировать к позитивным качествам этноса, к тому, чем он силен. А можно просто накладывать готовую модель на национальный характер, из-за чего появляются зазоры, и ничего не работает. Так у нас получилось с либеральной экономикой. Не шьют один костюм сразу за всех людей, его ищут по росту и комплекции человека. Так же должно происходить и с экономическими моделями — их нужно подстраивать под национальный характер", — полагает эксперт.

Однако научный руководитель Центра исследований модернизации Европейского университета Дмитрий Травин считает, что необходимо десять раз подумать, прежде чем переделывать жизнь из-за нашей непохожести на немцев или американцев. "В мире не так много очевидных примеров, когда особенности национальной культуры действительно использовались как некий ресурс. Причем это делалось не целенаправленно, а получилось само собой", — отмечает экономист.

В качестве примера эксперт приводит опыт японского экономического чуда 50-70 годов XX века. Тогда стране удалось достичь подъема в том числе из-за коллективизма японцев и их лояльности к руководству. Какое-то время использование такой системы как пожизненный наем действительно увеличивало работоспособность японцев. Однако в дальнейшем предпринимателям стало выгоднее выводить капитал в другие страны и строить заводы в Китае, где не нужно было заботиться о престарелых служащих.

"Так что особенности нации — всегда палка о двух концах. Они могут помочь развиваться, а могут сильно помешать. Но я не уверен, что какие-то абстрактные реформаторы способны составить стратегический план того, как приспособить экономическую модель под характер. Потому что реформы в принципе не проводятся по заранее намеченному плану. Есть исследования, показывающие, что реформа всегда является результатом борьбы различных властных группировок", — объясняет Травин.

Может быть, в России просто не появилось достаточно мудрых реформаторов, способных продумать далекую стратегическую перспективу. А может, действительно, нельзя искусственно создать условия, которые позволили бы русским максимально раскрыть свой потенциал. Видимо, необходимо действовать в другом порядке: сначала менять мир вокруг, а все остальные подстроятся. Потому что характер (несмотря на то, что какие-то его константы и архетипы были заложены века назад) определяется в том числе и текущими историческими условиями.

"Если условия меняются, может меняться и характер. Это не судьба, которую народ имеет навсегда. Изменение институтов, правил игры приводит к изменению поведения, — отмечает Дмитрий Травин. — На протяжении двух-трех лет могут произойти колоссальные перемены, в том числе в экономике, политике, бизнесе. Русский характер был одним при Ярославе Мудром, другим — при Дмитрии Донском, третьим — при Петре Великом, а сейчас он четвертый".