Система наказаний в России показала свою неадекватность

Наказание должно быть таким, чтобы у осужденных навсегда пропало желание повторить содеянное.

Особы из «Пусси райот» хорошо заработали. Они устроили скандал. Поставили себя в центр общественного внимания. Стали точкой противостояния мощных политических сил и экономических групп и обеспечили себе многомиллионные долларовые контракты в том мире, где всегда радостно и хорошо платят за все скандальное и тем более – дискредитирующее Россию.

Полтора года активного пиара, экскурсионная поездка в «застенки кровавого режима» и реалити-шоу в тюремных декорациях – и, как итог, состояние, которого хватит им и их детям.

Какой вывод должен сделать «юноша, думающий, с кого делать жизнь ему»? Что именно так и нужно жить и поступать. Пример показан, образ действий поощрен. В этой связи действительно непонятно, за что их судили. Разве что в порядке поощрения.

Конечно, утверждение, что тюрьма содействует исправлению, весьма спорно. Но, по идее, смысл наказания, в том числе и лишения свободы, состоит в том, чтобы сделать так, чтобы человек пожалел о сделанном и отказался от совершения подобного в будущем. И сделать так, чтобы другие люди видели, что так поступать плохо. И потому, что осуждаемо обществом, и потому, что невыгодно, и потому, что просто будет плохо.

Особы из «пусси» о сделанном не пожалели. Особы из «пусси» заявили, что постараются повторить свое хулиганство и будут так делать и дальше. Особы из «пусси» получили удовольствие и выгоду.

Общество увидело, что хулиганить в общественных местах интересно и на этом можно прославиться. Общество увидело, что так поступать хорошо, очень выгодно и не только ненаказуемо, но и поощряемо. Общество увидело, что каждому, кто так поступит, будет очень хорошо. Полтора года тюрьмы под надзором правозащиты – и десятки миллионов долларов. Хорошая работа. Высокооплачиваемая.

Значит, если ты соблюдаешь правила общественной морали, не устраиваешь скандалов и не ругаешь Путина – будешь иметь хорошо если 50 000 рублей в месяц, максимум – 100 000. Если же ты скандалишь, но не просто так, а «по поводу», в музее, церкви, библиотеке, и при этом кричишь что-либо про «кровавую тиранию» – будешь долларовым миллионером...

Эдмон Дантес отсидел в замке Иф не полтора года, а 14 лет, в одиночке, темноте и без удобств, и получил от аббата Фариа всего около 13 миллионов франков. В свое несметное богатство он превратил их уже позже, за счет покровительства средиземноморским контрабандистам, итальянским разбойникам и лоббирования их интересов перед средиземноморскими монархами. «Пусси» получили много больше и более легким путем. А главное различие в том, что сокровища аббата Фариа – счастливая случайность; заработок же «пусси» дает надежду каждому, кто пойдет их путем.

Нелепо наказание, которое дает выгоду осужденному. Нынешняя система наказаний, особенно по своего рода «нетрадиционным» статьям, за действия, являющиеся, по существу, одним, но притворяющиеся другим, явно неадекватна реальной опасности и существующей ситуации в мире.

В условиях, когда смертная казнь отменена или не применяется, права заключенных рассматриваются как нечто, особо подлежащее защите. Условия отбывания наказания объявляются подлежащими смягчению, и сонм делающих бизнес на защите тех или иных «прав» платных активистов и адвокатов устраивает скандал международного уровня. Как только распускается информация о том, что заключенному стало труднее жить в заключении, чем на свободе, все существующие виды наказания утрачивают смысл. Они становятся не наказанием, а пиар-акцией по «продвижению бренда», особенно если речь идет о осужденных, которым симпатизируют властные структуры конкурирующих с Россией государств или политические силы, ведущие борьбу против ее государственного суверенитета.



Смысл лишения свободы – в создании условий, когда осужденному будет плохо и он не захочет больше попадать в заключение. Это не значит, что, наказывая противника существующей общественной системы, власть всегда права, а ее противник всегда является злодеем. Просто противники власти могут стремиться сделать систему лучше и прогрессивнее, а могут и наоборот – стремиться сделать ее хуже и реакционнее.

Но пока власть является властью, она должна быть властью и адекватно противостоять и одним, и другим. Нет ничего зазорного в том, чтобы бороться против власти. Только «воровать нужно честно»: борешься – борись. Способен быть сильнее власти – бери власть. Не способен – получай ее ответ и не требуй «соблюдения прав заключенного на комфорт и сауну».

Здесь, кстати, глубокий системный смысл. Во-первых, стать достойными того, чтобы осуществлять власть, могут только те, кто закалился в реальной борьбе с прежней властью и готов реально осуществлять свою. Во-вторых, борьба за власть должна быть борьбой за власть, а не театральной игрой в расчете на чаевые заказчика.

Наказание должно быть наказанием. Борющийся за власть должен быть готов нести все тяжести этой борьбы. Революционер потому и уважаем, что он готов «к тяготам и лишениям» и готов за свои убеждения пожертвовать и свободой, и безопасностью, и здоровьем, и комфортом, и состоянием. И даже жизнью.

Тот, кто обличает власть, но при каждом ее ответе ударом на удар начинает жаловаться в международные инстанции, – не революционер, а клоун, юродством и ерничаньем за деньги дурачащий публику. Он – статист в спектакле «мужественные борцы против гэбэшной тирании Путина», поставленном конкурентами России в борьбе против интересов и суверенитета России.

Существующая система наказаний в России в своем нынешнем виде имитационна и бессмысленна, если оказывается системой имиджевого поощрения политических хулиганов.

Система наказаний и в отношении устанавливаемых норм наказаний, и в отношении условий отбывания наказаний должна отвечать одному требованию: быть такой, чтобы никакие контракты на чтение лекций после освобождения, никакая известность, никакое многомиллионное вознаграждение не могли окупить те, мягко говоря, неудобства и дискомфорт, которые осужденный получит, отбывая наказание.

Дело даже не в сроках. Сроки как раз лучше сделать меньше – чтобы тот, кто пересмотрит свою позицию, отбыв наказание, имел бы возможность прожить полноценную жизнь.

Дело в условиях. Таких, чтобы, отбыв те же два года, человек вышел с одной мыслью: «Больше – никогда! За все золото мира! За все виллы Англии и Ривьеры! За все дворцы Франции и яхты Америки! Никогда – ни словом, ни делом, ни намеком…» За исключением тех немногих, тех единиц, которые, выйдя после этого на свободу, скажут противоположное: «Пусть в десять раз хуже, пусть еще раз и в три раза дольше – но я не остановлюсь, я принимаю вызов несправедливости, уничтожу ее и построю Новый Мир Счастья, Свободы и Справедливости». Эти будут достойны того, чтобы их уважали и их противники, и будут иметь право свергать старую власть и строить новую.

И наряду с этим система наказаний должна быть такой, чтобы она наказывала за покушение на моральное достоинство и честь человека, мир его ценностей и сакральностей жестче, чем за причинение ему физического или имущественного вреда.

Политическая борьба должна быть политической борьбой, а не театральным спектаклем. Наказание должно быть наказанием, а не способом популяризации, лишение свободы – лишением свободы, а не санаторным режимом. А лишение прав – лишением прав, а не поводом для получения гонораров адвокатами и правозащитниками.