Охота на глав государств Африки продолжается

Конец ноября ознаменовался драматическим развитием событий в отношениях между рядом членов Совета Безопасности ООН и Африканским союзом. В Международном уголовном суде не был принят проект резолюции, предусматривающей приостановку рассмотрения дела в отношении высшего политического руководства Кении.

Спонсорами проекта выступили четыре члена Совета Безопасности  и десять государств Африки .
А главное заключается в том, что просьба о приостановке процесса МУС в отношении руководства Кении поступила от Африканского союза, то есть от полусотни государств!
В письме государств-членов Африканского союза, направленного в СБ ООН 12 октября с.г. говорится: «Мы, государства — члены Африканского союза, настоящим ходатайствуем о содействии Совета Безопасности в том, чтобы отыскать надежное решение возникшей проблемы, и в частности обеспечить позитивное рассмотрение Советом Безопасности просьбы государств — членов Африканского союза об отсрочке расследования и уголовного преследования, осуществляемого МУС по делам о насилии, которое происходило в Кении в 2007–2008 годах после состоявшихся там выборов».

Проект резолюции предусматривал обращение к Международному уголовному суду отложить проведение расследования и судебное преследование в отношении президента Ухуру Муигаи Кениатты и вице-президента Уильяма Самуэля Руто на период в 12 месяцев.

Проект давал убедительное юридическое обоснование предлагаемого решения. Во-первых, решение о приостановлении судебного процесса прямо предусматривается в Статуте самого МУС. Статья 16 Статута МУС устанавливает, что никакое расследование или уголовное преследование не может начинаться либо проводиться в течение периода в 12 месяцев после того, как Совет Безопасности в резолюции, принятой на основании главы VII Устава ООН, обращается в Суд с просьбой на этот счет.

Таким образом, речь шла не о том, можно ли приостановить судебный процесс или нет, а о том, имеются ли объективные основания для такого приостановления, то есть соблюдены ли условия для применения соответствующей статьи Статута суда.

Как известно, 21 сентября 2013 года в торговом центре «Уэстгейт Шоппинг Молл» в столице Кении Найроби был совершён террористический акт. Проект резолюции указывал на то, что данный теракт «продолжает создавать серьезную угрозу международному миру и безопасности», а также на то, что Кения находится на «переднем крае борьбы с терроризмом». Судебный процесс против вице-президента С.Руто начался в ноябре 2013 года, а процесс против президента У.Кениатты назначен на 5 февраля 2014 года. Однако проведение этих судебных процессов означает, что высшее руководство страны будет в течение нескольких месяцев, а возможно и лет за пределами страны! В этих условиях борьба властей Кении с терроризмом и даже элементарное управление государством обеспечены быть не могут.

За проект резолюции проголосовало семь членов СБ ООН – спонсоры резолюции, а также Россия, Китай и Пакистан. Против не голосовал никто, но воздержалось восемь членов Совета. Таким образом, резолюция просто не набрала большинства голосов. Такой результат голосования является уникальным. Обычно проекты резолюций СБ ООН либо принимаются, либо ветируются. И такая практика понятна, ведь расклад голосов в Совете Безопасности ООН определяется не во время официального заседания (когда проводится голосование), а во время неофициальных консультаций. Недобор голосов (так же как и применение вето) всегда имеет второй смысл. Именно поэтому три последних проекта резолюций СБ ООН по применению силы против Сирии выносились на голосование исключительно для дискредитации России, для того, чтобы вынудить её применять своё право вето  якобы для спасения «режим Асада».

Однако на этот раз западные страны и их вассалы вроде Гватемалы оказались жертвами собственной политики использования Совета Безопасности ООН для дискредитации отдельных государств. Теперь они были вынуждены оправдываться. Однако представленные оправдания выглядят издевательскими. Так,  представитель США в своём выступлении после голосования утверждал, что американская делегация приняла решение воздержаться (а не голосовать против) «в силу уважения, которое США испытывают к Кении и Африканскому союзу».

То, что уверения в уважении не убедили государства Африки, говорит выступление представителя Руанды: «Я хотел бы попросить всех членов Совета вспомнить о том, почему более 10 лет назад в Совете была предложена именно статья 16 Римского статута? Эта статья была предложена не каким-то африканским государством, а некоторыми западными державами, заседающими за столом Совета, для того чтобы применяться исключительно в их личных интересах. Иными словами, никогда не предполагалось, что статьей 16 воспользуется какое-либо африканское государство или развивающаяся страна. Эта статья задумывалась как дополнительное средство защиты для крупных держав и их союзников».

Российская Федерация поддержала проект резолюции.

В своём выступлении в Совете Безопасности В.Чуркин отметил, что африканскими странами была приведена веская аргументация. В критический для Кении период, когда военный контингент этой страны играет ключевую роль в борьбе с терроризмом в Сомали и сама Кения стала мишенью для террористических атак, демократически избранные президент и вице-президент должны иметь возможность находиться в своей стране, решая стоящие перед правительством неотложные задачи. Россия не хочет, чтобы недостаточное понимание проблем Африканского континента некоторыми членами Совета Безопасности привело бы к появлению на карте Африки еще одного очага нестабильности. В.Чуркин отметил, что просьба африканских государств не предусматривает какого-либо обхода или нарушения Римского статута и не подрывает его целостность. Противоречие между положениями Статута Международного уголовного суда и нормами об иммунитете высших должностных лиц государств В.Чуркин назвал «системными проблемами», что весьма точно определяет деятельность МУС в целом.

Наряду с письмом в СБ ООН о приостановлении судебных процессов в отношении руководства Кении, Африканский союз принял отдельную резолюцию, озаглавленную «Решение по вопросу об отношениях Африки с Международным уголовным судом». Текст этой резолюции составлен в гораздо более жёстких выражениях. Так, например, один из пунктов данной резолюции предусматривает, что президент Ухуру Кениатта «не предстанет перед МУС до тех пор, пока проблемы, поднятые Африканским союзом и его государствами-членами, не будут надлежаще разобраны Советом Безопасности ООН и МУС».

Таким образом, Африканский союз был публично унижен западными членами СБ ООН и их вассалами. Как показали выступления африканских членов Совета, они правильно поняли истинный смысл голосования. Это делает в высшей степени вероятным выход государств Африки из Статута МУС и дальнейшие скоординированные шаги Африканского союза в отношении Международного уголовного суда. И какова же будет судьба этого суда, если из него выйдут все (или большинство) страны Африки? Статут МУС предусматривает, что он вступает в силу «после его ратификации шестидесятым государством». То есть данный международный договор считается легитимным лишь в случае поддержки его со стороны не менее 60 государств. Однако сохранит ли Статут МУС свою легитимность в случае если после выхода из него государств Африки его участниками останутся, например, 50 или 40 государств? С точки зрения легальности (законности) такой договор будет считаться действующим, но вот с точки зрения его легитимности (в том числе, в контексте права СБ ООН передавать в такой суд ситуации в странах, не являющихся участниками Статута МУС) это будет его полной делегитимацией.

Весьма вероятным станет и осложнение отношений между Международным уголовным судом и теми странами Африки, ситуации в которых уже находятся на рассмотрении Суда. Так, даже если Кения, Уганда или Центрально-Африканская Республика выйдут из Статута МУС, рассмотрение дел в отношении этих стран прекращено не будет, поскольку по правилам современного международного права международные договоры продолжают действовать в отношении того периода времени, когда они находились в силе.

Шансы на выход всех или большинства стран Африки из Статута Международного уголовного суда возросли. Из доклада Главного прокурора МУС Ф.Бенсуды следует, что Суд продолжает охоту на африканцев и в первую очередь – на глав государств. Так, при анализе ситуации в Нигерии прокурор МУС заявила, что под следствием находится не только «Боко Харам», но и власти Нигерии за якобы «чрезмерное применение силы» в отношении боевиков этой организации.

Надо отметить отношение к Международному уголовному суду не только властей, но и населения стран Африки. Несмотря на то, что всевозможные НПО ведут массовую пропаганду в поддержку МУС, население Африки уже вынесло ему свой вотум недоверия. Так, нынешний президент и вице-президент Кении Ухуру Кениатта и Уильям Руто были избраны на эти посты всенародным голосованием уже после того, как против них были возбуждены дела в МУС. При этом важно отметить, что МУС, изображая «непредвзятость», возбудил дела в отношении двух различных группировок, противостояние которых якобы и было причиной гибели нескольких тысяч человек во время предыдущей избирательной кампании в Кении. Однако У.Кениатта и У.Руто – представители противоположных лагерей. Таким образом, избрание этих политиков было в значительной степени голосованием населения страны против и Международного уголовного суда, и вообще против вмешательства во внутренние дела страны в целом.

Сейчас Африка ведёт борьбу за право решать свои проблемы самостоятельно. Без обретения такой самостоятельности  не добиться прекращения конфликтов, постоянно разжигаемых в африканских странах внешними силами. Однако Запад не намерен отдавать контроль за «миротворчеством» в Африке  самим африканцам. Россия свою позицию в этом противостоянии выразила. И это не останется незамеченным на Африканском континенте…