Гегемон второго сорта: почему исчез пролетариат

Общество обеспокоено – в России нет пролетариата. Попробуйте отыскать среди своих друзей, знакомых или соседей «простого рабочего». Возможно, парочка и отыщется, а так – даже кривоватый Васятка с первого этажа, и тот значится, как менеджер по закупкам. У нас катастрофически много дизайнеров интерьера и декораторов помещений, то бишь мальчиков, любящих креативно сочетать барокко с облезлым кирпичом и не струганными досками. Кроме того, наблюдается сказочное изобилие фотографов-профи, то есть богатых дочек с мощными «зеркалками», а также плодовитых беллетристов, работающих в жанре фэнтази. Лепота же. А ещё – много тех, кто что-нибудь всё время продаёт. Без разницы, что. Хоть «VIP-мумиё с Тибета», хоть Lamborghini второй свежести, хоть глазированные сырки. Хоть сумочки от Шанель, хоть поддельные сумочки от Шанель. Может, работяга тут, в принципе, и не нужен? Может, бывший гегемон попросту сгинул «как класс» - нас же учили, что состав общества меняется только тогда, когда назревают экономические причины? Так, вероятно, они сейчас до такой степени назрели, что менеджеры по закупкам, продажам и перепродажам – важнее и нужнее? Ан нет.
 
Президент Владимир Путин, как сообщил нам Интерфакс 14 ноября, призвал возродить профессионально-техническое обучение на принципиально новой основе и даже внятно обозначил, как это называется - «дуальное образование», то есть сочетание обучения с практической работой. «Всё новое — это хорошо забытое старое. У нас в ПТУ так и было, когда ребят готовили, и они проходили практику на предприятиях», — заявил президент. Стало быть, появилась надобность в возрождении рабочего сословия? Но благое намерение – это полдела. Готово ли наше общество к этому? Захочет ли мать отправить единственного сына в ПТУ, вместо того, чтобы привычно толкать его в сторону платного экономико-юридического или – якобы гуманитарного, а точнее – никакого - образования? Как сказала по этому поводу одна моя знакомая: «Мы своего готовим в турбизнес». Ещё в апрельском «Огоньке» (№16 от 29.04.2013) был опубликован материал писателя Сергея Шаргунова под названием «Нерабочий класс». Автор с прискорбием сообщает: «Раньше рабочих называли передовым классом. Молодые и городские, груз страны лежал на их плечах. Сегодня рабочие, хотя всё еще существуют, вытеснены на задворки экономики и общественного сознания. Им на смену пришли молодые и городские ударники офисов, главные потребители шмоток, жратвы, и кредитов». Главный вопрос всех времён и народов, как известно, звучит следующим образом: «Кто виноват?» Проклятые 90-е? Ельцин с Гайдаром? Америка? А, может быть, мы все? Давайте вспомним поздний СССР, откуда все мы родом.
 
...Действительно, представители пролетариата смотрели на нас со всех плакатов и мозаичных панно – белокурые, белозубые, волевые красавцы в строительных касках; мощные, но стройные девушки, призывающие ехать на БАМ и пожилые рабочие, передающие свой ценный опыт юному поколению. Из радиоточки с утра до вечера звучали оптимистичные песни: «Руки рабочих, вы даёте движенье планете! Руки рабочих, мы о вас эту песню поём!», «А всё же жаль,что я давно гудка не слышал заводского», ну и, наконец «В коммунистической бригаде с нами Ленин впереди». О рабочих писались романы и снимались многочисленные кинокартины – талантливые и не очень. Человек пролетарской специальности получал солидную зарплату, более того, у него были негласные преференции при вступлении в КПСС. На некоторых предприятиях инженер мог сидеть на 120 рублях, тогда как высококлассный слесарь или токарь имели по 250-300. И, тем не менее, у всех заводских проходных висели объявления, начинающиеся со слова «требуются». Где же логика? Рабочий класс официально провозглашался элитой общества, его основной движущей силой. Более того, эта элитарность неплохо подкреплялась материальным поощрением. В чём же дело? Почему – требуются, когда не должно быть отбоя от желающих?
 
Давайте дальше вспоминать наши детство и юность, 1970-е – 1980-е годы. Что изрекали родители, учителя и прочие мудрые взрослые, когда чадо прогуливало школу, а, вместо того чтобы читать «Евгения Онегина», врубало Boney M вперемешку с Амандой Лир и Донной Саммер? Правильно. «Не будешь учиться – пойдёшь в ПТУ». Примерно то же самое говорилось в адрес хулиганистых отличников-технарей, которые внаглую спорили с учительницей физики и знали куда как больше, чем опытный преподаватель. Я очень хорошо помню дикую фразу, которую прокричала завуч в адрес одного непокорного старшеклассника: «Я тебя в слесарном ПТУ сгною! Потому что в нормальное место с твоей характеристикой тебя не примут!» Сгноить в ПТУ, как сгноить в тюряге. Разумеется, это была оговорка – дама-педагог не собиралась формулировать сие столь одиозно. Сорвалось с языка. Случайно. Потому что всегда находилось в подкорке, вертелось и зрело. Аббревиатура ПТУ расшифровывалась всеми не иначе, как «Помоги Тупому Устроиться». Итак, ПТУ – это непрестижно, даже с учётом перспективы иметь к 30 годам солидную зарплату, партбилет и дачный участок от предприятия. Гегемон второго сорта.
 
...Немного личных воспоминаний. Когда я после школы пошла работать на междугородку, то встретила какое-то всеобщее недоумение со стороны будущих коллег. Девочки, измаявшиеся в училище связи, спрашивали меня: «Ну, мы ужасно учились в школе, а тебе-то зачем всё это нужно?» Ситуация осложнялась ещё и тем, что моя мать работала в министерстве и…внимание! - была выездная, то есть по идее я принадлежала к прослойке так называемых «мажоров», поэтому моё появление на телефонной станции вызывало многочисленные вопросы. Зачем работать и учиться на заочном, когда есть возможность кайфовать на дневном и порхать по дискотекам? В том же году на экраны вышел скандальный кинофильм «Маленькая Вера» - большинство почему-то помнит сцену убогой плотской любви, а вот мне хорошо врезалась в память другая сцена, точнее фраза: «Сиди, целый день, в розетки тыкай! Алё-алё, говорите, Шепетовка, Магадан!» И это – жизнь? Даже с точки зрения пропащих девочек, которых нам показали в самом неприглядном виде, работа на межгороде – это ниже любого плинтуса.
 
Теперь раскрываем журналы тех лет – красота, лепота и благость. На всех обложках – фрезеровщики, штукатуры, токари и прядильщицы. Знатные комбайнёры и передовые свекловоды. Повышение надоев и количество перепаханных площадей. Камвольные комбинаты и прокатные станы. Экибастуз и Уренгой. Крупным планом – волевое, но женственное лицо ткачихи Валентины Голубевой, которая прошла славный путь от «фабричной девчоночки» (как в популярной песне) до директора всего Ивановского хлопчатобумажного объединения. Дамский журнал «Работница» регулярно рапортовал о подвигах женщин-прорабов и девушек-бригадиров. Они строили новые кварталы, перевыполняли план по выпуску важной продукции, а после работы – пели в клубе хорошие песни или же спешили домой - обустраивать уютный семейный быт.

Сейчас кто-нибудь непременно воскликнет: «А что сейчас дамские журнальчики - лучше?! Девушек учат носить микро-юбки и ловить богатых мужиков по курортам!» Слово «лучше» тут ни при чём, ибо нынешние микро-юбки – это прямые наследницы лживо-целомудренных «неброских платьишек», в которые были непременно облачены правильные труженицы. Каноничный образ фабричной активистки не вызывал восторга потому что …авторы думали совсем о других девушках. У Сергея Довлатова есть своеобразная исповедь негодяя – его повесть «Компромисс», где автор бесстыдно поминает, как он «работал на агитпроп», выспренне воспевая рабочих и мечтая только об одном – дотянуть от загула до загула, а ради этого можно и слегка покривить душой.
 
Ещё один примечательный случай – уже из современной жизни. Буквально пару недель назад я выложила в своём блоге отрывок из проходного, точнее - невыразительного и на редкость бездарного советского фильма «Переходим к любви» (1975). В кадре – молодой, красивый рабочий в исполнении Владимира Конкина является к девушке, после чего с горящими глазами признаётся ей в любви к…своему заводу и к своему старому мастеру. И так на протяжении всего фильма – юноша высокопарно кричит о производстве, ищет истину и борется с недостатками. Посетители блога цинично ржали и отпускали дурацкие шуточки. Потому что фальшь, потому что грубая поделка без души и веры. Зачем я это опубликовала? Затем, что в представленном отрывке, как и во всём двухсерийном киносюжете, отразилось стёбное бессилие (sic!) пропаганды 1970-х.
 
Творческая интеллигенция уверяла власть, что она, в отличие от Филиппа Филиппыча Преображенского, истово любит пролетариат, а власть делала вид, что верит в эту натужную искренность. Сейчас принято всё сваливать на вакханалию 1990-х – мол, были попраны и порушены все устои, заводы – распроданы, а девушки, вместо того, чтобы ткать весёленькие ситцы, дружно ринулись на панель. Да, это было позорнейшее десятилетие стрельбы и распродажи, но оно началось не в ночь с 31 декабря 1989 года, а с интеллигентской «фиги в кармане», с неверия большинства пропагандистов в то, что они выкрикивают, с двойной морали, которая пронизывала нашу жизнь эпохи Застоя. Можно сколько угодно плакать на тему изничтоженного, как класс, пролетариата и превращения громадных масс людей в продавцов, охранников и в безликий офисный планктон. Вы до сих пор полагаете, что это произошло по чьей-то злой воле 1 января 1990-го года, а до этого мы развивались в том направлении, каковое было предначертано Программой КПСС?
 
В позднем СССР, как и в любом обществе, существовала чёткая иерархия профессий, причём, помимо «официальной» лестницы, где рабочие стояли вровень с космонавтами и писателями – «инженерами человеческих душ», существовала ещё негласная, не афишируемая иерархия. Согласно оной, хорошими, годными профессиями считались те, которые давали возможность выезжать за рубеж или, как тогда говорили, «мотаться в загранку». Необязательно быть дипломатом или, например, возводить мосты в братских развивающихся странах. Можно - простым водителем при посольстве. Как в том анекдоте про попугая, желавшего поехать за рубеж: «Хоть тушкой, хоть чучелом!» Далее высоко ценились неприметные и даже малопрестижные - с виду – специальности торговых работников. Помните знаковый кинофильм эпохи позднего Застоя «Блондинка за углом»? Среднестатистическая девушка из торгового зала, которая может достать всё и даже больше. Нам показывают убожество её чрезмерно активной натуры, но большинство зрителей полагали, что она – круче и значительнее своего антипода – астрофизика Николеньки. Она же может спокойно выложить на стол сервелат, банки с немецким пивом и даже … немыслимо-запредельные солёные орешки. (Пересмотрите фильм – ужаснётесь желанному ассортименту).
 
А молодые люди, которых дома и в школе уже запугали аббревиатурой ПТУ, сглатывали слюну и мечтали о правильной работёнке под хруст тех самых импортных орешков… Маникюрша, банщик, бармен, механик автосервиса, портниха мехового ателье – звучит, вроде бы не очень громко, зато - престижно. На обложку не поместят, конечно, а нам оно надо? Именно эти люди пропускали через свои умелые ручки магнитофоны-двухкассетники, американские джинсы, диоровские духи, а также – собрания сочинений и билеты на модные спектакли. В позднем СССР негласно ценился не тот, кто строит, а тот, кто обустраивает. Вернее – кто умело устраивается. Бытовала такая фразочка – «умеет жить». Это о человеке, который так удачно пристроил свою тушку, что теперь обладает всеми благами цивилизации, как то - блоками жвачек, подшивками журнала Burda Moden, кроссовками Adidas и - лишним билетиком на «Юнону и Авось». Скажете, что в 1970-1980-х это было не так? Скажете, что все граждане СССР горели массовым порывом возводить новостройки в районе нетоптаных троп и могучих рек? Тогда почему общество так ретиво ломанулось «перестраиваться», а точнее – метнулось в сторону кооперативов и Рижского рынка, заваленного блескучими шмотками? Наверное, всё тривиальнее и грубее. Может просто школьницы 1980-х, выспренне писавшие в своих школьных сочинениях о подвиге труда и о передовой ткачихе Голубевой, на самом деле мечтали открыть свой маникюрный салон?
 
Разумеется, так было не всегда – поговорите со стариками, они ещё могут рассказать о послевоенных и даже о довоенных годах. Посмотрите фильм «Высота». В нём есть и пафос, и высокопарные слова о красоте новой домны, и даже – признание в любви …высоте. Вместе с тем, этим героям веришь. Но, что самое интересное, им веришь до сих пор. Или, к примеру, возьмём кинокартину «Добровольцы» - о строительстве московского метро, или «Весну на Заречной улице». Везде мы видим молодых работяг, на которых хочется равняться. Никакой фальши. И это при условии, что соцреализм всегда приукрашивал действительность – такова была особенность этого метода, призванного отображать наилучшие образцы. Но в 1970-1980-х годах агитпроп был совершенно бессилен, хотя и велеречив, а циничные массы давным-давно ни во что не верили, продолжая твердить, что ПТУ – это Помоги Тупому Устроиться, а умный устраивается совсем по-другому…
 
К сожалению, несмотря на заманчивую ностальгию по СССР, мы сейчас во многом «наследуем» негативный опыт предперестроечной и перестроечной эпох, помноженный на бессовестность 1990-х. Президентский призыв к возрождению профтехобразования и, как следствие, рабочего класса – это прекрасно. Это звучит гордо. Очень хотелось бы видеть молодых ребят, которые умеют, собственно, вкалывать, а не торговать и «умно устраиваться»… Но для этого нужно употребить усилия по созданию привлекательного имиджа рабочих специальностей, иначе в наше время – никак.