Подъем ультраправых Европы: жуткий отголосок 1930-х

Умалчивая о своих фашистских наклонностях, эти партии вновь набирают вес после своего косметического обновления. Скоро будет уже слишком поздно начинать борьбу с их влиянием.

С момента глобального банковского кризиса 2007 года множество комментаторов, занимающих самые разные позиции политического спектра, с уверенностью предсказывали неизбежный крах не только евро, но и всего Евросоюза. Пока ни того, ни другого не произошло. Однако Европейский проект, запущенный после разрушительной Второй мировой войны, сейчас столкнулся с самой серьезной угрозой за всю свою историю. Эта угроза нашла свое воплощение в создании на этой неделе панъевропейского альянса ультраправых партий во главе с французским Национальным фронтом и голландской Партией Свободы, которой руководит Гирт Вилдерс (Geert Wilders), поклявшийся перебить всех «монстров в Брюсселе».

Разумеется, рост популярности ультраправых, антиевропейских и антииммигрантских партий был вызван самой мощной рецессией, по крайней мере, с 1930-х годов – массовая безработица, ухудшение жилищных условий, усугубляемые одержимостью мерами жесткой экономии, на которой настаивают европейские лидеры. Сейчас партии, которые долгое время скрывались в тени, умалчивая о своей симпатии к фашизму и нацизму, постепенно набирают вес, проведя косметический ремонт своих программ. Марин Ле Пен (Marine Le Pen), глава французского Национального фронта, старается утаить антисемитские пункты программы своей партии. Лидер голландской ультраправой партии выбрал несколько иной путь, стимулируя страх и ненависть по отношению не к евреям, а к иммигрантам-мусульманам. Подобно Ле Пен, Вилдерс сосредоточил свое внимание на предполагаемой космополитической угрозе для национальной идентичности, которая исходит от Евросоюза. К этому хору присоединились партии из других европейских государств, такие как датская Народная партия, Партия финнов и партия «Фламандский интерес».

Пока французские и голландские народники изо всех сил стараются сохранять дистанцию между собой и откровенно неонацистскими партиями, такими как «Золотой рассвет», чьи лены терроризировали беженцев и иммигрантов в Греции, и венгерская партия Jobbik, которая открыто выступает против цыганского меньшинства.

Согласно данным некоторых опросов, ультраправые могут получить до трети мест в Европейском парламенте на выборах, которые должны состояться в мае следующего года.

При этом центристские партии – христианские демократы, социал-демократы и либералы – все равно сохранят за собой большинство мест. Однако чтобы в Европарламенте сформировалось авторитетное большинство, этим трем партиям придется сблизиться друг с другом в значительно большей степени, чем позволяют принципы демократии.

Такая ситуация является довольно пугающим повторением ситуации 1936 года, когда центристы и левые – особенно во Франции – на время замедлили движение в сторону фашизма, но при этом не смогли сформировать принципиальную и эффективную коалицию. Ее крах накануне Второй мировой войн спровоцировал приход к власти коллаборационистского режима Филлиппа Петена (Phillippe Petain). История обычно не повторяет себя в автоматическом режиме, но было бы глупо рисковать. 

Однако по сравнению с подъемом ультраправых партий гораздо более пугающей выглядит выжидательная политика по отношению к расистам, исходящая со стороны консерваторов, либерал-демократов и представителей некоторых идеологов «синих лейбористов». Предупреждение, прозвучавшее из уст таких деятелей, как Дэвид Бланкетт (David Blunkett), о том, что враждебное отношение к цыганским иммигрантам может привести к народному «росту», очень напоминает высказывания Энока Пауэла (Enoch Powell).

Антидот для борьбы с ультраправыми предполагает, что европейские левые должны выработать и неуклонно следовать жизнеспособной политике, являющейся альтернативой экономической стагнации, растущей разнице в доходах и уровне жизни и деградации наших социальных стандартов, гражданских свобод и демократических прав. Однако за эту альтернативу придется сражаться не только на общеевропейском, но и на национальном и местном уровнях. Более того, она потребует более тесной европейской интеграции.

Сейчас у нас остается все меньше времени – не только у европейских социал-демократов, но и у левых и зеленых партий – чтобы продемонстрировать, что мы хотим создать противовес ультраправым. Без этого противовеса новым ультраправым партиям нужно будет просто объединиться и ждать подходящего момента для нанесения удара.