Фантомы чужой войны

Менее конкреПытаясь скрыть гибель российских наемников в Сирии, Москва и Дамаск снова вспомнили об украинцах 26 ОКТЯБРЯ сирийский муфтий Ахмед Бадреддин аль-Хассун заявил, что на текущий момент в Сирии против официальных властей воюют 350 украинских наемников.

Обвинение прозвучало месяц назад, когда с подобным заявлением выступил посол Сирии в Украине Мохамед Саид Акиль. Наш МИД тогда мгновенно опроверг его слова, а посол в свое оправдание сослался на украинскую же прессу. Ее роль во всем этом трудно не заметить: количество статей, которые со ссылкой на очень странных персонажей утверждали, что Крым наводнен вернувшимися из Сирии наемниками, исчислялось десятками. Нынешнее заявление сирийского муфтия о том, что против Асада воюют сотни «граждан происхождением из Украины», тоже было растиражировано в Киеве за считанные часы.

Октябрьский выпад в адрес Украины имеет одно качественное отличие, показывающее, как накаляется температура между Киевом и Дамаском, - в противоположность сентябрьскому перлу, опровергнутому на Михайловской, он прозвучал с другой площадки. Ее деятельность, строго говоря, должна интересовать не МИД, а несколько иные ведомства. Эту калькуляцию - 350 украинских наемников - муфтий озвучил в Москве, выступая перед представителями Императорского православного палестинского общества (ИППО). Это не сомнительная «масонская ложа», раздающая тщеславным чиновникам ордена и грамоты за небольшую денежку, а вполне реальная структура, официально аффилированная с Русской православной церковью. Сайт ИППО сообщает, что это старейшая в России научная и гуманитарная организация, уставными задачами которой являются содействие православному паломничеству в Святую землю, научное палестиноведение и гуманитарное сотрудничество с народами Ближнего Востока.

Но в работе ИППО наблюдаются некоторые красноречивые детали. Председателем Комитета почетных членов общества является патриарх Кирилл, а непосредственный председатель - это сам Сергей Вадимович Степашин, ныне занимающий пост председателя Счетной палаты РФ. Это выглядит странно, поскольку Степашин никогда не был замечен ни в религиозной деятельности, ни в знании языков Ближнего Востока, ни в востоковедении. Вся государственная служба председателя ИППО проходила исключительно в системе КГБ-ФСБ, даже тогда, когда фамилию Путин в РФ мало кто знал. Словом, если интеграция РПЦ и КГБ-ФСБ - факт признанный, то и ИППО выглядит явным свидетельством того, что в Москве называют слиянием «патриарших духоведов с лубянскими деловарами».

Вспомнить о манерах бывшего КГБ заставляет сама форма заявления муфтия - бухгалтерская точность отнюдь не характерна для речей религиозного деятеля, зато свойственна докладам спецслужб. Буквально заявление звучит так: «Против правительственных сил в Сирии воюют 100 тысяч наемников из 83 стран. Из Саудовской Аравии боевиков насчитывается от 5 до 8 тысяч (из них убиты 1019 человек, пропали без вести 1800), из Чечни - 1700 (убиты 717), из Украины - 350, Туркменистана - 360, Казахстана - 250, Таджикистана - 190, Азербайджана - 100, Грузии - 80, из Туниса - 4 тысячи, Ирака - 3 тысячи, США - 290, из Канады - 120».

Далее муфтий уточнил, что в боевых действиях участвуют сотни боевиков и из стран Европы.

«200 наемников направились также из Китая, причем большая группировка бойцов из Китая сейчас проходит боевую подготовку в Турции, куда они приехали в качестве студентов», - заявил аль-Хассун, не уточнив, однако, идет речь о Тайване или о КНР. Столь странная речь заставляет предположить, что для Дамаска было не так важно качество лепки, как срочность подачи слепленного. Куда и почему нужно было спешить? За объяснением стоило бы вернуться в 20 октября, на неделю назад до заявления муфтия. Тогда на сайтах сирийских джихадистов появилось заявление об уничтожении российского наемника - некоего Алексея Малюты из Абинска Краснодарского края. В качестве доказательств были приложены его личные снимки, фото контракта с частной военной компанией Slavonic Corps Ltd. и удостоверение охранной фирмы Moran Security Group. Обе являются реальными структурами по найму граждан РФ для охранной деятельности. Вполне вероятно, что указанный гражданин РФ был не наемником, а охранником, хотя эти понятия нередко смешивают. Но самое странное не то, что джихадисты Сирии, как и пресса РФ, не стали разбираться, а то, что в отличие от судьбы других россиян, захваченных в Сирии, - например, широко известной «украинской журналистки» Анхар Кочневой, - по поводу Малюты российские власти и пресса хранят гробовое молчание.

Такого молчания, например, не было во время недавнего захвата в Сирии российского автостопщика Константина Журавлева и инженера Сергея Горбунова, факт пленения которых оперативно подтвердил МИД РФ. Не было молчания даже тогда, когда в августе 2012 года сирийские повстанцы заявили об убийстве российского генерала «Владимира Куджиева» (в арабском написании), иностранного военного советника правительственных войск. В качестве доказательства его ликвидации повстанцы предъявили прессе удостоверение с фотографией, выданное сирийскими властями. Министерство обороны РФ тогда заявило, что никакой Куджиев у них никогда не служил... зато российская пресса тут же нашла в Москве некоего офицера Владимира Кужеева, который разразился недоумением по поводу грязной провокации сирийских террористов. И все бы шло по плану, если бы лишнего прессе не наговорила сестра Кужеева (Куджиева?), рассказавшая, что ее брат действительно несколько последних лет работал в Сирии советником и вернулся за несколько дней до того, как повстанцы сообщили о его гибели. Об Алексее Малюте российская власть и российские СМИ хранят согласное гробовое молчание, хотя информация о нем циркулирует уже почти две недели.

Отсюда следует любопытный вывод: власти РФ боятся комментировать самый главный на сегодня вопрос - факт присутствия в Сирии российских военных фирм и нанятых ими российских наемников. Ведь вопрос об их боевых задачах и целях остается открытым. Вместо этого по просьбе российской стороны и на российской территории сирийский муфтий переключает внимание медиа с реальных российских персонажей на сотни украинских «ланд­скнехтов», существование которых не доказано.