О "Кузькиной матери"

30 октября 1961 года на Новой Земле был произведён самый мощный взрыв в истории человечества – именно АН602 немедленно окрестят «Царь-бомбой» – или «Кузькиной матерью».

Вопреки расхожему заблуждению, «Ваня» или Иван» (как называли своё детище разработчики) возник отнюдь не ударными темпами по воле партии и лично Никиты Сергеевича – даже по решению Политбюро такие изделия за не раз озвученные 112 дней не выпекаются. На самом деле, работы над термоядерной бомбой велись с осени 1954-го – хотя и прерывались в 59-60 годы. В этой связи любопытен исторический контекст главного события этого дня.

Конец пятидесятых принято называть «оттепелью» – сначала прошёл Международный Фестиваль молодёжи и студентов; а летом 1959 года в Москву прибыла первая в истории американская выставка. Именно здесь Хрущёв затеял спор о преимуществах социализма с тогда ещё вице-президентом Никсоном, – и довольно неожиданно резюмировал аргументом: «Мы вам ещё покажем кузькину мать!». (Возможно, наш лидер имел в виду что-нибудь безобидное, вроде: «Догоним и перегоним!» – во всяком случае, на сей раз «Kuzma’s mother» прошла незамеченной.

Однако, Никите Сергеевичу крепко полюбилось незамысловатое выражение – сначала он щеголял им во время своей осенней поездки в Америку осенью того же 59-го; а потом, в следующем году, «Кузькина мать» прозвучала с трибуны ООН – и вошла в историю.

Впрочем, в краткий промежуток между этими событиями случилось важное происшествие, положившее конец первой «разрядке». (Заметим – некоторое торможение термоядерного проекта пришлось как раз на этот период).

Инцидент случился аккурат 1 мая 1960-го – когда нашим ракетчикам удалось-таки прищучить недосягаемый прежде U-2 (различные модификации шпионских самолётов облетали нас на недоступной для истребителей высоте ещё  со сталинских времён – советскому ПВО оставалось скрежетать зубами, наблюдая, как нахальный враг неспешно перемещается над Москвой. Отметим – на время упомянутых дружеских визитов полёты были прерваны, однако…)

Скандал вышел знатный – тем более, что американцы сначала попытались темнить насчёт «заблудившегося самолёта метеоразведки» – но им предъявили обломки и целёхонького пилота Пауэрса. «Разрядка» накрылась – и уже осенью произошёл широко известный эпизод в ООН. Как ни странно, насчёт ботинка, которым, якобы, стучал по трибуне Никита Сергеевич, очевидцы расходятся – но вот «Кузькина мать» прозвучала точно, и в дословном переводе.

Естественно, никто ничего не понял – так что вышло пугающе до дрожи. В тенденциозном варианте прессы («We'll bury you» – «Мы вас похороним») фраза вошла в историю (правда, не советскую).

Однако, взрыву 30 октября 1961-го непосредственно предшествовали ещё два важных события!

Первым стал Берлинский кризис – дискуссии о судьбе Западного Берлина завершились тем, что в ночь с 27 на 28 октября американские и наши танки стояли друг против друга на Фридрихштрассе. (Вроде бы, американцы собирались ломать заграждения между зонами. В конечном счёте, под утро стороны разъехались – заметим, что строительство пресловутой стены началось ещё раньше, в августе).

Другое событие было нашим внутренним – но не менее взрывоопасным. Именно 30 октября XXII Съезд ККПСС постановил вынести тело Сталина из Мавзолея (что и осуществили в ночь с 31 на 1 ноября). Конечно, масс-медиа тогда были не слишком словоохотливы – но всерьёз ожидали волнений. Так что, возможно, некая синхронизация громких событий тут просматривается…

...И всё это предшествовало рекордному взрыву – а что касается самой бомбы, то её сбросили со специального переделанного Ту-95В на высоте десяти с половиной километров – а рванула она через 188 секунд, примерно в четырёх километрах над поверхностью (данные расходятся – во всяком случае, самолёт успел отлететь почти на сорок километров, но его основательно тряхнуло, а облицовка оплавилась).

Мощность «Кузькиной матери» составила около пятидесяти мегатонн – и это было не только больше, чем абсолютно всё, взорванное за годы Второй мировой (включая американские ядерные бомбы), но и вчетверо превосходило ближайший американский аналог. Ядерный гриб поднялся на 67 километров, его диаметр в верхней части  составил 95 километров – удар ощущался на тысячекилометровом расстоянии, а сейсмическая волна трижды обогнула земной шар. Хрущёв со свойственным ему остроумием заявил, что мощность заряда была уменьшена с возможных ста до пятидесяти мегатонн специально: «…а то бы у нас в Москве стёкла повыбивало».

PS: Любопытная деталь: по итогам испытаний Сахарова поначалу не представили к награде – но вмешался лично Никита Сергеевич, и будущий борец за права человека в третий раз стал Героем Соцтруда. Правда, потом у Андрея Дмитриевича возникнет идея обложить стомегатонными боеголовками американское побережье – и она не встретит у советского руководства понимания… но это – совсем другая история.