Политический терроризм

Результат теракта 22 июля 2011 года в Норвегии: 77 погибших и многочисленные раненые. Злоумышленник - один-единственный Андерс Брейвик.

Двойное убийство в Тулузе (Франция) в мае 2012-го было совершено так же одним-единственным франко-алжирским исламистом. Мохаммед Мера сначала лишил жизни трех военных, а затем, через несколько дней, трое детей и учительницу у входа в еврейскую школу.

В Бостоне 15 апреля этого года три человека погибли от бомбы, брошенной перед началом марафона Джохаром и Тамерланом Царнаевыми, братьями чеченского происхождения, которые много лет жили в Соединенных Штатах.

Во всех трех случаях убийцы действовали в одиночестве, не выступая авангардом какого-то более или менее широкого движения. Они могли иметь связи с организациями, исповедующими насилие, и какие-то контакты с активистами или идеологами, которые разделяют их ориентации (хотя Брейвик производит впечатление большого отшельника). Им могли способствовать друзья или знакомые. Но нельзя говорить об определенной структурированной организации, которая доверила им эту миссию и средства, чтобы совершить убийство или теракт.

Они приняли решение сами. Переход к действиям не оказался для них результатом некоего коллективного стратегического анализа, это был их путь, следствие индивидуальных (или двух человек в случае братьев Царнаевых) соображений. И, как в других террористических эпизодах, выбор времени, места, мишеней виделся отчасти случайным. Да, братья Царнаевы наметили свои действия на 4 июля, американский национальный праздник, но созрели раньше, поэтому решили не ждать.

Но все это в действительности глубоко пронизано структурированной идеологией. У Брейвика есть смесь ультраправой, антииммигрантской исламофобии, антимарксистской, антимультикультуралистической, но и сионистской идеологии. Мера выступает как радикальный исламист, а Тамерлан Царнаев, младший из братьев, похоже, весьма одержим антиамериканизмом.

Кроме того, все они являются крупными интернет-пользователями. Наконец, в отличие от авторов «9.11», многие немало получили от общества, которому отплатили убийствами. Имели определенный уровень образования, отнюдь не были за гранью нищеты.

И, как по всему видно, отчаянно ненавидели это общество за невозможность найти в нем свое место, затаили какие-то обиды на него.

Следовательно, эти убийства дают образ определенной организованной сильной мести, причастности к воображаемому сообществу лиц, которые в той или иной мере мыслят так, как они. Многие полностью или частично разделяют их видение мира, имея мусульманские убеждения на грани исламистов или признают себя врагами ислама и иммигрантов. Немало и тех, кто так же имеет тяжелое личное существование, страдания в семье, чувство отверженности обществом, проблемы с учебой или работой в перспективе - все элементы, которые характеризуют этих убийц. Но именно перечисленные здесь личности оказались специфическими, и одного только социологического подхода недостаточно, чтобы описать переход к действию, а действуют, в конце концов, единицы.

Есть разница между политическими и социальными оценками их действий и самими действиями.

Терроризм как таковой - это когда кто-то поступает от имени целого народа, общества, класса, которые не уполномочивали его творить насилие и никак об этом не просили. Впрочем, это не значит, что в отдельных случаях тот или иной убийца не может рассчитывать в среде людей, которых он якобы представляет, на определенное сочувствие или понимание. Но при условии, что не будет каких-либо конкретных политических или военных действий, это чисто условный проект.

Политический терроризм - вещь экспрессивная, он хочет что-то сказать, не надеясь повлиять на революционные или разрушительные, либо протестные процессы. Именно поэтому он недалеко ушел от других видов насилия, которые не являются политическими, но имеют сходные характеристики, например ряд случаев schoolshooting в американских школах, в частности в городе Колумбайн, штат Колорадо (1999), или недавно в Санди Хук в Коннектикуте (2012 ).

Парадокс в том, что наибольший экстремальный политический терроризм, то есть терроризм в чистом виде отрывается от реальной жизни тех, кого якобы защищает. Он принимает форму, которая лишена всякого содержания, а следовательно, не может содержать никакой политики.